Ленинская программа по национальному вопросу вооружила революционных социал — демократов в борьбе против великодержавного шовинизма и местного национализма. Решение национального вопроса они тесно связывали с общим стратегическим планом партии на этапе буржуазно — демократической революции, с идеей союза рабочего класса и крестьянства при гегемонии пролетариата. Исходя из этого, революционные социал — демократы рассматривали и отношение рабочего класса к национальному движению. Гневно клеймя великодержавный шовинизм, они резко критиковали национализм буржуазных и мелкобуржуазных «национальных» партий.

В своих листовках Екатеринославский, Киевский, Одесский и другие комитеты РСДРП призывали рабочих разных национальностей к совместной борьбе против самодержавия и буржуазии, за свободу для всех трудящихся. Так, в одной из листовок Екатеринославского комитета РСДРП (1901 г.), разоблачавшей шовинистическую политику царизма, подчеркивалось, что «только в единении всех рабочих, кто бы они ни были: русские или евреи, поляки или грузины, [их} мощь и сила, что только общими силами они смогут уничтожить ненавистное царское самодержавие и добиться политической свободы, которая… необходима для успешной борьбы с капиталистами всех национальностей». Киевский комитет РСДРП в изданной в 1903 г. листовке разъяснял, что политике разжигания национальной вражды социал — демократы противопоставляют «свою программу, которая стремится соединить рабочих всех национальностей против не имеющего национальности капитала и против нашего правительства — покровителя богатых».

Систематическая и кропотливая работа руководимых В. И. Лениным революционных социал — демократов по интернационалистскому воспитанию масс сплачивала рабочий класс и непролетарские слои трудящихся всех национальностей России в борьбе за свержение царизма и капитализма — этого необходимого условия успешного решения национального вопроса в стране.

Назревание революционного кризиса в России и обострение русско — японских империалистических противоречий на Дальнем Востоке. Социально-экономическое развитие России конца XIX и начала XX в., вызвав повышение революционной активности масс, достигшей своего апогея в период всеобщей стачки 1903 г. на юге России, свидетельствовало о чрезвычайном обострении классовых противоречий в стране и назревании революционного кризиса. Все слои общества оказались так или иначе втянутыми в этот кризис, хотя преследовали в нем каждый свои классовые цели. Рабочий класс, ведя за собой демократические слои общества, прежде всего крестьянство, самоотверженно боролся за свержение самодержавия и установление в стране демократической республики. Либеральная буржуазия, с одной стороны, запугивая царизм левой фразой и критикуя его за неспособность управлять страной, а с другой — смертельно боясь народных масс, добивалась участия в управлении государством и раздела власти с царем путем принятия конституции, энергичных мер по предотвращению народной революции. В свою очередь, правительство, отражая интересы царизма, помещиков, крупнейшей промышленно — финансовой буржуазии и прочих крайне контрреволюционных сил, стремилось любой ценой сохранить в стране монархический строй и подавить растущее народное недовольство.

Разрешить все эти социально — экономические и политические противоречия в России могла только революция. Ее наступление ускорила русско-японская война 1904–1905 гг., вспыхнувшая в результате острейшей борьбы между империалистическими державами на Дальнем Востоке. Правящие круги США и Англии, стремившиеся к установлению собственного господства в Юго — Восточной Азии, препятствовали укреплению здесь позиций России и поощряли агрессивные действия против нее со стороны Японии. На внешнеполитический курс России, на Дальнем Востоке непосредственное влияние оказало обострение внутренней обстановки в стране, назревание революционного кризиса. Взяв курс на ужесточение восточной политики, поощряемый Германией, царизм надеялся на легкую победу в. борьбе с Японией и достижение крупных империалистических преимуществ на Востоке. Искусственно раздувая военно — патриотический угар, царизм старался воспрепятствовать развитию революционного движения в России. Этот замысел недвусмысленно выразил министр внутренних дел Плеве, заявивший, что для предотвращения революции России «нужна маленькая победоносная война». При этом самодержавие не допускало и мысли о возможном поражении в войне.

Война началась с внезапного нападения военного флота Японии 26 января 1904. г. на русскую эскадру, стоявшую на рейде в Порт — Артуре. Россия оказалась плохо подготовленной к войне. Ее армия в техническом отношении уступала японской: имела худшее вооружение, а офицерский состав не был подготовлен к ведению войны в условиях широкого применения техники. Таких военачальников, как вице — адмирал С. О. Макаров и генерал Р. И. Кондратенко, в русской армии были единицы.

Мобилизации и антивоенные выступления на Украине. Начало войны оказалось неожиданным для российского высшего командования. Ни адмирал Е. А. Алексеев, недавно назначенный наместником на Дальнем Востоке, ни офицеры из его окружения не верили в возможность нападения Японии в ближайшее время и потому не приняли необходимых оборонительных мер. Не ожидало такого стремительного нападения Японии и царское правительство. Именно этим, а также неповоротливостью военного ведомства объясняется тот факт, что вооруженные силы России не были сосредоточены на Дальнем Востоке, а мобилизация началась с опозданием. Первая мобилизация запасных солдат развернулась почти через два с половиной месяца после начала войны.

На территории Киевского военного округа, в который кроме Подольской, Волынской, Киевской, Полтавской и Харьковской входила также Курская губерния, мобилизация началась 25 апреля 1904 г. Она проводилась в 10 уездах Полтавской и Харьковской, а также в четырех уездах Курской губернии. Было мобилизовано 34 тыс. человек. В указанных уездах для нужд армии реквизировали также около 6 тыс. лошадей.

Война вызвала возмущение народных масс, не понимавших, что именно и кого они должны защищать в далекой, чужой им Маньчжурии. Почти 4 тыс. запасных не явились на призывные пункты. В июне — декабре І904 г. во время проведенных еще шести мобилизаций в Киевском военном округе было мобилизовано 98 тыс. человек и реквизировано 7 тыс. лошадей. Однако и на этот раз значительное количество солдат запаса не прибыло на призывные пункты.

Не желая воевать за чуждые им интересы, запасные солдаты нередко принимали участие в выступлениях, направленных против мобилизации. Так, во время проведения в октябре шестой частичной мобилизации такие выступления имели место в Константиноградском, Каневском и Уманском уездах, а количество запасных, не явившихся на призывные пункты округа, намного возросло (по сравнению с мобилизацией в апреле 1904 г. с 13 до 20 %).

В Одесском военном округе, в который кроме Екатеринославской, Херсонской и Таврической входила Бессарабская губерния, на протяжении 1904 г. были проведены три мобилизации, в результате которых призвали 97,5 тыс. запасных и реквизировали около тысячи лошадей. Во время мобилизаций на призывные пункты не явилось более 17 тыс. запасных. Как и в Киевском, мобилизации в Одесском военном округе сопровождались антивоенными выступлениями запасных солдат. Однако в отличие от Киевского, где главными участниками антивоенных выступлений были крестьяне, тут наиболее активно выступали рабочие предприятий Донбасса.

Неявка запасных на призывные пункты и антивоенные выступления вызвали беспокойство властей. В губернии и уезды на время проведения мобилизаций для надзора за работой военных чинов стали направлять флигель — адъютантов царской свиты. Специально разработанная инструкция обязывала их принимать самые решительные меры для предотвращения народных антивоенных выступлений. Флигель — адъютанты проводили совещания в губернских центрах, на которых разрабатывались планы мобилизации и меры, направленные на охрану призывных пунктов и предупреждение возможных выступлений запасных. Для этого выделялись особые воинские подразделения. Не оставалась в бездействии и полиция. В частности, накануне мобилизации в декабре 1904 г. ею были произведены массовые аресты «неблагонадежных» личностей в Елисаветграде и других городах Херсонской губернии.