Ряд глав предусматривает порядок рассмотрения судебных дел, систему наказания за служебные преступления с целью, как провозглашает закон, устранения злоупотреблений приказных деятелей, воевод и их помощников. За «посулы» и «поминки» от тяжущихся виновным судьям грозили разные кары: лишение чести для думных людей, «торговая казнь» и увольнение от службы для недумных людей, В то же время Уложение преследует тех, кто подает на судей напрасные челобитья, бесчестит их. Тем, «кто учнет какие письма воровством же наряжати и приказные письма переправливати мимо государева указа», полагалась смертная казнь.

В целом Соборное уложение стояло на защите интересов самодержавной монархии, господствующего класса феодалов, узаконив окончательное оформление крепостничества и тенденции перехода к абсолютизму в государственно-политической жизни России.

После Соборного уложения появляются новые законодательные акты: «Новоуказные статьи о разбойных и убийственных делах» (1669 года), «О поместьях» (1676 года), «О поместьях и вотчинах» (1677 года), «Писцовый наказ» (1684 год), а также «Уставная таможенная грамота» (1653 год), «Новоторговый устав» (1667 год) с их статьями в области гражданского права.

Русское законодательство XVII века, как и в предыдущие столетия, выражало волю феодалов и их правительства, защищало феодальную собственность, «законность» крепостного права, сословные привилегии бояр, дворян, церкви. И Соборное уложение, и другие акты опирались на взгляды и требования тех, чьи интересы они отражали. Законодатели-феодалы во главе с царем, главным феодалом России, имели перед глазами практику своих предшественников, дворянские челобитные, которые формулировали волю набиравшего силу сословия.

В одной из них оно предельно четко и ясно сказало о главном, что волновало помещиков и вотчинников: «Чтоб в предние лета твой государев крепостной устав в сем деле вовеки был неподвижен и никому б неповадно было божия даяния да вашего государского давнего и вечного жалования силою и величеством, богатством и граблением, и всяким лукавством, и пронырством чужого имения восхищати и неправедным прибытком богатеть. И чтоб в твоей государевой державе вси люди божии и твои, государевы, коиждо от великих четырех чинов — освященный и служивый, и торговый, и земледельный — в своем уставе и в твоем царском повелении твердо и непоколебимо стояли и ни един ни от единого ничим же обидим был». В этих словах — вся суть представлений российского дворянства о правах и обязанностях сословий. Посему и уделяют законодатели такое внимание земельной собственности Феодалов, в первую очередь царя и царской семьи — дворцовым землям; бояр и дворян — частновладельческим землям, поместьям и вотчинам, Вотчины были родовые — полученные по наследству, выслуженные — пожалованные за службу (их приравняли к родовым по указу 1628 года) и купленные (если купленная вотчина переходила по наследству, она становилась родовой). При продаже родовой вотчины боковые родственники, если их согласие не было получено, могли ее выкупить в течение 40 лет.

Купленной вотчиной владелец, если отсутствовали препятствия вроде названного, мог распоряжаться по своему усмотрению: продавать, закладывать, дарить, завещать другому лицу, но обязательно феодалу. К концу столетия поместные и вотчинные земли фактически слились друг с другом, и петровский указ о единонаследии (1714 год) оформил такое слияние юридически и окончательно.

Верховная собственность на все земли, в том числе и вотчины, принадлежала царю. Она распространялась и на черносошные, или государственные, земли, которыми пользовались незакрепощенные, то есть черносошные, крестьяне.

Посягательство на жизнь и имущество феодалов, в первую голову — на землю, закон карал жестоко и беспощадно. Конечно, право должно было обеспечивать порядок во всем государстве, среди всех слоев населения, и в этом плане оно наказывало и отдельных феодалов за противоправные деяния. Но острие законодательства было направлено против социальных низов. Законы должны были, по замыслу властей, устрашить чернь крайней жестокостью наказаний. Примерно в трех с половиной десятках случаев Уложение назначает за преступления смертную казнь, во многих других — членовредительные, болезненные наказания: отрубание рук, ног, обрезание носа, ушей, вырезание языка, клеймение, битье батогами, кнутом, плетьми.

Казни производились публично, нередко под звон колоколов, чтобы все видели и ужасались и «чтобы другим, на то смотря, неповадно было». Особо жестоко расправлялись с восставшими. Их тысячами убивали, казнили на месте выступлений. Лишение свободы — тюремное заключение, ссылка — применялось меньше.

Высшими судебными инстанциями были царь и Боярская дума. Основная масса судебных дел решалась в приказах, а также воеводами, церковниками, помещиками и вотчинниками. Характерно, что органы государственной власти и управления ведали и судом. Суд отличался самовластием приказных, местных начальников, волокитой и мздоимством. Наряду с состязательным процессом (выслушивание показаний истца и ответчика), все большее распространение получал сыскной, инквизиционный с его доносами и арестами, очными ставками и пытками. В целом судебная система отличалась, с одной стороны, всевластием судей, тех же феодалов; с другой — бесправием народа.

Сугубо классовый характер имела и финансовая, налоговая система. Основная тяжесть податей и повинностей лежала на народных низах. Главной статьей дохода для казны были прямые налоги с тяглого населения. Это — данные деньги (в свое время дань с жителей княжеств в эпоху феодальной раздробленности), ямские, пищальные и полоняничные деньги — на ямскую гоньбу, приобретение оружия, выкуп пленных. При первом Романове, когда казна оказалась пустой, брали, кроме того, запросные деньги (запрос — призыв к добровольному займу) с крупных монастырей, купцов, со служилых людей; пятинные деньги («пятая деньга» — ¹/₅, 20 процентов от движимого имущества, доходов) с посадских людей и черносошных крестьян. И позднее, помимо пятой деньги, брали десятую, двадцатую деньгу — 10,5 процента движимого имущества и доходов.

При царе Михаиле повысили оклад ямских денег. Ввели сбор хлебных запасов для служилых людей, прежде всего стрельцов; постепенно его стали переводить на деньги (стрелецкие деньги).

Исчисляли налоги по «сошному письму»: определенный оклад брался с фискальной единицы — «сохи». В нее входило то или иное количество земли: у служилых людей — 800 четвертей (четверть-0,5 десятины) «доброй» (хорошей) земли в одном поле; 1000 четвертей «середней» и 1200 четвертей «худой»; у церковников и монастырей — соответственно 600, 700 и 800; у дворцовых и черносошных крестьян — 500, 600 и 700. В трех полях количество земли соответственно утраивалось.

Классовое неравенство в феодальном обществе выражалось, таким образом, и в размерах налогообложения — светские феодалы платили меньше, чем духовные, и еще меньше, чем дворцовые и черносошные крестьяне.

С посадов налоги исчисляли по количеству дворов и земли, если наряду с торговлей и ремеслами жители занимались земледелием.

Для упорядочения сбора налогов власти время от времени проводили описи земель, угодий, строений, занятий населения, самих жителей. Организовывали «дозоры» — проверку тяжести, посильности обложения, вносили поправки в сошные оклады, подчас снижали их ввиду уменьшения населения, запустения пашен и др. В 20-е годы, например, ввели так называемую «живущую четверть» из определенного количества крестьянских и бобыльских дворов, с которых можно было получать подати.