♦ Одна из самых прославленных американских комедий и один из самых крупных коммерческих успехов Капры. Эта притча противопоставляет деньги радостям жизни, амбиции — дружбе: в глазах автора эти понятия абсолютно несовместимы. Многие сомневаются в искренности Капры. Его искренность — в мастерстве, а мастерство его огромно. Капра и Рискин не хотят строить плотное и линейное драматургическое действие на основе материала, идеально подходившего для этих целей (борьба банкира с чудаками, живущими в нужном ему здании); они предпочитают выразить базовую ситуацию через серию ярких отрывков, букет неожиданных и блестящих вариаций. Авторы пренебрегают механическими аспектами сюжета и создают живописный и детальный портрет каждого персонажа. Поскольку персонажей в фильме изрядно, это придает картине оригинальную структуру, в которой Капра, превосходно работающий с актерами, с удивительным мастерством создает равновесие между групповыми сценами (фильм близок к тому, чтобы побить рекорды по их изобилию) и сценами парными. В каждом характере, даже в самых неблагодарных, он пытается вычленить что-то положительное, хотя бы искорку человечности. Эта позиция оправдывает и делает правдоподобным хэппи-энд, который иначе выглядел бы в высшей степени невозможным.

N.B. Дедушка Вандерхоф ходит в фильме на костылях лишь потому, что Лайонел Бэрримор страдал от артрита и не мог передвигаться без них.

1937 — США (86 мин)

· Произв. UA (Уолтер Уэйнджер)

· Реж. ФРИЦ ЛАНГ

· Сцен. Джин Таун и Грэм Бейкер по рассказу Джина Тауна

· Опер. Леон Шэмрой

· Муз. Алфред Ньюмен

· В ролях Генри Фонда (Эдди Тейлор), Сильвия Сидни (Джоан Грэм), Бартон Маклейн (Стивен Уитни), Джин Диксон (Бонни Грэм), Уильям Гарган (отец Долан), Уоррен Хаймер (Магси), Чарлз «Чик» Сэйл (Итэн), Маргарет Хэмилтон (Хестер), Уорд Бонд (охранник).

Помощница адвоката Джоан Грэм влюблена в Эдди Тейлора, клиента своего шефа. Тейлор отбывает 3-й срок, но адвокату удается добиться его досрочного освобождения. Тейлор твердо намерен исправиться, если общество ему позволит. Не считаясь с советами близких, Джоан при 1-й возможности выходит замуж за Эдди. Но в 1-ю же брачную ночь им приходится переехать из отеля, потому что его хозяева узнали в Тейлоре рецидивиста, о котором писали газеты. Пока жена перебирается в новую квартиру, купленную в кредит, Тейлора увольняют из транспортной компании, где он работал водителем, ― якобы за опоздание. Затем Тейлора обвиняют в ограблении банка, при котором погибло 6 человек, хотя он к нему не причастен. Жена советует ему сдаться полиции. Он слушается ее; его судят и приговаривают к смертной казни.

Сокамерник передает Тейлору послание о том, что в больничном изоляторе спрятано оружие. Тейлор вскрывает себе вены, затем начинает крушить все вокруг, чтобы попасть в изолятор. Его план срабатывает. Он добывает револьвер и берет в заложники тюремного врача, требуя от начальника тюрьмы, чтобы тот открыл ворота. Тут становится известно, что найден труп подлинного грабителя. Тейлору сообщают об этом, но он думает, что его пытаются обмануть, и убивает отца Долана, принесшего ему эту новость. Перед Тейлором открываются ворота тюрьмы. Жена находит его в товарном вагоне. «Они сделали из меня преступника», — говорит Тейлор. Джоан перевязывает ему раны.

За головы беглецов назначена награда, растущая день ото дня. Джоан рожает ребенка, которого доверяет своей сестре. Полиция выходит на след беглецов. Джоан и Эдди, наконец, добираются до канадской границы, но машина ломается, и дальше им приходится идти пешком. Эдди несет жену на руках, и тут их обоих убивают полицейские. Голос отца Долана призывает Эдди обрести подлинную свободу в царстве небесном.

♦ Точка наивысшего совершенства ланговского классицизма, основанного на двойном равновесии. Это равновесие между романтизмом автора, присутствующим в большинстве его фильмов, и его же пессимизмом, а также равновесие между 2 разновидностями пессимизма: социальной и сновиденческой (онейрической) или метафизической. По мнению Ланга, общество неизбежно запирает человека в ад, где невинность влечет за собой те же роковые последствия, что и вина. Насыщенность и простота повествования; превосходная игра Фонды и Сильвии Сидни; угроза, нависшая над героями; геометрическая режиссура, выражающаяся во множестве изобразительных и драматургических символов, все плотнее привязывающих героев к их судьбе; трагическое противопоставление коротких просветов и безысходной тьмы (сцены ограбления и гибели отца Долана) — все это делает Живешь только раз долговечной картиной. Фильм также прекрасно демонстрирует возможности и специфическую красоту кинематографа.

1937 — Великобритания (82 мин)

· Произв. Gainsborough, Gaumont British (Эдвард Блэк)

· Реж. АЛФРЕД ХИЧКОК

· Сцен. Чарлз Беннетт, Алма Ревилл, Энтони Армстронг, Эдвин Гринвуд, Джералд Сэйвори по роману Джозефины Тей «Шиллинг на свечки» (A Shilling for Candles)

· Опер. Бернард Ноулз

· Муз. Луис Леви

· В ролях Нова Пилбим (Эрика Бёргойн), Деррик де Марни (Роберт Тиздолл), Перси Мармонт (полковник Бёргойн), Эдвард Ригби (Старина Уилл), Мэри Клер (тетя Маргарет), Джон Лонгден (Кент), Джордж Кёрзон (Гай), Бэзил Рэдфорд (дядя Бэзил).

Яростная семейная ссора. В приступе гнева у мужа начинается нервный тик: он ожесточенно мигает обоими глазами. На следующий день волны выносят на море тело женщины. Тело находит друг погибшей Роберт Тиздолл; он тут же бежит в полицию. Чуть позже 2 девушки, проходившие по пляжу и видевшие его бегущим, указывают на него как на убийцу. Выясняется, что убита кинозвезда, для которой Тиздолл когда-то написал сценарий; перед смертью она одолжила ему крупную сумму, так что у Тиздолла появляется мотив. Вдобавок женщина была задушена ремнем от его плаща, который у него недавно украли. На допросе Тиздоллу удается сбежать. Полиция гонится за ним по пятам, но дочь комиссара Эрика верит ему, и с ее помощью Тиздолл оказывается в Корнуолле, где находит в ночлежке нынешнего владельца плаща. Это бездомный торговец старьем, которому подарил плащ незнакомец — человек с нервным тиком. Но плащ был без ремня. Тиздолл, Эрика и торговец ищут — и находят — преступника в отеле, где тот, загримированный под чернокожего, играет на ударных в джазовом оркестре. Он, ухмыляясь, сознается в содеянном. Отныне Тиздолл не только невиновен — он вне подозрений. Радостная Эрика просит отца пригласить молодого человека на ужин.

♦ Это блистательное развлекательное зрелище относится к концу английского периода творчества режиссера и весело, с юмором раскрывает одну из главных хичкоковских тем — тему несправедливого обвинения. Как говорит герой: «Я смеюсь, потому что невиновен». Еще одна хичкоковская тема: призыв доверять своему ближнему — только так можно восстановить справедливость (см. 39 ступеней, The 39 Steps*; Дама исчезает, The Lady Vanishes* и т. д.). Один из самых скудных сюжетов в своей биографии Хичкок насыщает множеством реалистичных и символичных деталей. (Хотя бы на уровне символов этот относительно бесцветный фильм можно увязать с полутора десятками других картин режиссера.) Эти детали могут быть забавны, ироничны, трогательны; и они всегда легки почти до неуловимости. Они появляются в сценарии, в диалогах, в актерской игре, в расположении актеров в пространстве плана, в том или ином неожиданном и безупречном движении камеры. Это свободное кино, однако оно само себя подчиняет железной дисциплине: оно должно манить, захватывать зрителя — в том числе ошеломляющим ритму, где каждая секунда изобретательна и не отпускает внимание. Результат, которого тем более сложно было добиться, учитывая, что ни одна сцена, говоря строго, не обязательна для сюжета, кроме 1-й и последней, самых красивых. Завязка (семейная сцена, обнаружение трупа) — результат весьма умелого сочетания сложного, элегантного монтажа, тревожной красоты мест и насилия, показанного крайне лаконично в лучших традициях мэтра. (До Психопата, Psycho* еще 20 лет, но мы уже не так далеки от сцены в душе.) В последнем эпизоде присутствует знаменитый пролет камеры на кране по залу, где танцуют посетители отеля — этот пролет завершается на загримированном лице ударника, изуродованном тиком. Эта сцена великолепна от начала и до конца. После паузы музыкант занимает свое место (теперь зритель, понимает, кто преступник). Он узнал бездомного торговца и знает, что в здании полиция. Его тик усиливается, как усиливается его нервозность и тревога. Он предстает перед нами мучеником, напоминая злодея из Убийства, Murder* перед самоубийством на трапеции. Он бьет в тарелки не в такт. Затем теряет сознание. Сердобольная героиня подбегает к упавшему, намереваясь — гениальная идея — помочь ему, и замечает, что у него тик. В этой сцене преступник не только хочет обрести внутреннюю свободу через признание, но и молит о наказании. По контрасту с легкостью и иронией основной части фильма, этот финал — как и начало — излучает мощные и необычные эмоции.