1949 — Великобритания (84 мин)

· Произв. GFD (Ealing)

· Реж. ГЕНРИ КОРНЕЛИУС

· Сцен. Генри Корнелиус, Т.Э.Б. Кларк

· Опер. Лайонел Бейнз

· Муз. Жорж Орик

· В ролях Стэнли Холлоуэй (Артур Пембертон), Гермиона Бэддли (Иди Рэндалл), Маргарет Резерфорд (профессор Хэттон-Джоунз), Поль Дюпюи (герцог Бургундский), Бэзил Редфорд (Грегг), Нонтон Уэйп (Стрейкер), Джейн Хилтон (Молли).

Обнаружив в подвале клад и эдикт XV в., гласящий о том, что окрестные земли переходят во владение герцога Бургундского, обитатели лондонского района Пимлико решают отделиться от королевства. В своем новом статусе они видят возможность не только свободно распоряжаться кладом, но и вырваться из-под гнета карточной системы, введенной в Англии после войны, и ряда административных козней — таких, напр., как разрешение продавать спиртные напитки лишь в определенные часы. Тогда государство трактует эдикт буквально, окружает квартал по периметру таможенной границей, отрезает водоснабжение и начинает продовольственную блокаду обитателей Пимлико. Многие жители соседних кварталов проявляют сочувствие к осажденным, передавая им продукты. В конце концов найден компромисс: жители Пимлико «одалживают» клад государству, а то взамен обязуется выплачивать им проценты.

♦ Одна из самых успешных типично английских комедий. Главная идея фильма, забавная и оригинальная, дает возможность для сатиры на строгие меры британского правительства в первые послевоенные годы и находит оправдание в типично британском уважении к букве закона, врожденной черте обитателей королевства. (Примером тому служит история 20-летней давности, когда группа бездомных воспользовалась древним документом, чтобы присвоить заброшенные дома в некоторых кварталах Лондона; эти события вдохновили Фуллера на роман «Пиккадилли, 144», опубликованный в 1971 г.) Эта идея раскрыта в фильме последовательно, логично, флегматично и полностью лишена даже намеков на шутовство. Это решение в сочетании с недостаточной изобретательностью сценария приводит к тому, что фильм оказывается лишен фантазии и напоминает по суровости документальную картину английской школы. Сегодняшнему зрителю Паспорт до Пимлико покажется слабым, робким и недоделанным по сравнению с картинами Маккендрика, Крайтона или Хэймера.

1935 — Франция (75 мин)

· Произв. Productions Maurice Lehmann, Films Fernand Rivers

· Реж. САША ГИТРИ (под техническим контролем Фернана Ривера)

· Сцен. Саша Гитри

· Опер. Жан Башле

· Муз. Луи Бейдтс

· В ролях Саша Гитри (Луи Пастер), Жан Перье (врач), Жозе Скенкель (ученик), Анри Бонвале (Сади Карно), Гастон Дюбоск (президент Академии), Франсуа Родон (Жозеф Мейстер), Морис Шутц (его дед), Жюльен Берто (один из учеников).

Саша Гитри читает собеседнику, стоящему в тени и спиной к камере, письмо Пастера, собирающегося привить себе бешенство, чтобы испытать вакцину. Он показывает фотографии тех мест, где прошло детство Пастера, портреты родителей, написанные Пастером в 13 лет, перечисляет его 1-е открытия. Начинается рассказ, состоящий из 5 картин.

1870 г. Пастер обеспокоен приближением войны. Его ученики говорят между собой о том, как преклоняются перед учителем. Объявление войны. Пастер прощается с несколькими учениками, мобилизованными на фронт.

1880 г. В Медицинской академии Пастер мечет громы и молнии против своих оппонентов-ретроградов. Президент академии вынужден прервать заседание. Один врач считает себя оскорбленным и присылает 2 секундантов с вызовом на дуэль. Пастер называет этот шаг смехотворным и соглашается вычеркнуть свои слова из протокола, но в то же время не отказывается от них. Президент вручает Пастеру орден Почетного легиона, и Пастер узнает, что единогласно избран во Французскую академию. Он предупреждает, что это ничуть не изменит его поведение.

1885 г. В Альзасе мальчик Жозеф Мейстер укушен бешеной собакой. Дедушка отвозит его к Пастеру, который даже представить себе не мог, что 1-м пациентом, испытающим на себе действие его вакцины, станет ребенок. Врач — поскольку Пастер никогда не был врачом — вкалывает мальчику сыворотку, и ученый всю ночь проводит у его постели. На 14-й день ребенок выздоравливает.

1888 г. Врач, друг Пастера, навещает ученого на вилле по вызову родных ученого. Он советует Пастеру отдохнуть. Пастер решает, что его дни сочтены (а многолетний труд поставлен под угрозу). Он с облегчением узнает, что проживет еще долго, если согласится временно сделать перерыв в работе. Его навещает маленький Мейстер — мальчик совершенно здоров. Он приносит книгу, полученную им в награду. Пастер глубоко тронут.

Декабрь 1892 г. Апофеоз в Сорбонне: в свой 70-летний юбилей Пастер принимает поздравления от президента Республики и представителей всех наций.

♦ Вот он, 1-й полноценный фильм Гитри, если не считать документальной ленты Наши, Ceux de chez nous, 1915; фильм, снятый за несколько дней в апреле-мае 1935 г. Гитри экранизирует пьесу, нетипичную для его творчества, написанную в 1918 г. ради примирения с отцом (близким другом Пастера) и, при всем своем немалом успехе, сильно удивившую публику Гитри уже написал к этому времени 2 биографические пьесы: «Жан де Лафонтен» (1916) и «Дебюро» (1918) (из последней пьесы родился восхитительный фильм в стихах, выпущенный в 1951 г., который очень трудно отыскать 30 лет спустя). Но никогда еще Гитри не создавал произведения столь серьезного — вдобавок без женских персонажей — и не имеющего отношения ни к писателям, ни к художникам. Поль Леото, один из самых преданных поклонников Гитри, в своей хронике в журнале «Mercure» не скрывает разочарования и в необычайно жестких выражениях говорит о пьесе, самом Пастере (который, «возможно, в большей степени изобрел эту болезнь [бешенство], чем средство ее излечения») и об игре Люсьена Гитри. На удивление пророческим становится его упрек Гитри (в 1919 г.) в том, что с этой пьесой он «опускается до уровня лент для кинематографа».

Биография Пастера занимает маргинальное положение в театральном наследии Гитри и при переносе на экран уже содержит в себе многие элементы, характерные для более позднего творчества режиссера. Прежде всего — пролог, где Гитри обращается к почти невидимому собеседнику, символизирующему собой публику. Подобную подачу материала Гитри будет использовать часто и в разных вариациях: напр., повествуя от 1-го лица и создавая тем самым непосредственную близость с публикой, резко контрастирующую с объективностью театральной конструкции. Подобная смесь форм изложения будет не раз встречаться в фильмах Гитри, в частности — в его исторических фантазиях.

1-е слова, которые Гитри вкладывает в уста 1-го персонажа в своем 1-м фильме, звучат так: «Единожды попробовав работать, жить без работы уже не можешь. Надо работать. Нет ничего, кроме работы. Только она приносит настоящую радость и помогает вынести жизненные невзгоды и беспокойство». Эти слова (не фигурирующие в пьесе) можно вынести в качестве эпиграфа к жизни Гитри. В этом восхвалении работы как источника радости ученый Пастер, напр., единодушен со слугой Дезире (см. Дезире, Desire*), накрывающим стол для хозяев. Помимо пацифистской направленности картины, Гитри рисует отнюдь не традиционный портрет своего героя. Вместо того чтобы олицетворять ледяную невозмутимость, обычно приписываемую ученым, Пастер в исполнении Гитри становится трепетным, болезненно чувствительным человеком, близким по духу к художнику. Почти в каждой сцене эмоции доведены до крайности: тревога, ярость, страх, нежность или признательность. Такая композиция придает картине облик пылкой мелодрамы, где пасторальный образ, при всей своей неподатливости и театральности, доводится до вершин прекрасного.