Мюрат не был единственным удачливым источником, с которым работал умница Любимов. Он курировал еще трех незаурядных агентов, известных под именами Гурон, Артур и Бернард.

Гурон служил в американских войсках, дислоцированных во Франции. Полагают, что именно оп передал своему советскому куратору подробности организации американской военной командной структуры и дислокацию складов ядерных боеприпасов в Европе. В феврале 1964 г. министр обороны маршал Р.Я. Малиновский и начальник Генерального штаба маршал А. Бирюзов направили советскому премьеру Н.С. Хрущеву совершенно секретный документ, в котором они высоко оценивали работу Гурона и подводили ее итог: «В период с 20.01.1963 по 30.01.1964 мы получили около 200 документов, относящихся к доставке, обслуживанию и перемещению ядерных боеголовок НАТО и США на европейском театре. После получения этой информации обнаружено шесть складов в Западной Германии, Нидерландах и Греции; двадцать семь ядерных бомб находятся в Турции и шестнадцать в Греции. Нами также вскрыто местоположение хранилищ ядерных боеприпасов на двенадцати авиационных объектах: один в Англии, пять в Западной Германии, один в Нидерландах, два в Греции, три в Турции».

Второй источник Любимова был не менее ценным. Любимов характеризует Артура как «великого ученого». Артур передавал в парижскую резидентуру ГРУ «ценную информацию» по ракетной технологии и вооружению НАТО — ракетам «Найк», «Сайдуиндер», «Фалкон», «Сейфгард», «Блоупайп» и «Хорнет», а также новейшим разработкам по корабельным средствам борьбы с самолетами.

Продуктивным был и третий источник, Бернард. Он являлся заместителем директора французской компании, в которой 70% капитала принадлежало американцам. Любимов и Бернард пришли к выводу, что существует два пути получения информации об американских технологиях. Первый путь заключался в шпионаже, которым бы занимался сотрудник вроде Бернарда во французской компании, связанной бизнесом с Соединенными Штатами.

Второй путь был абсолютно «легальным»: СССР покупает какие-то технологии с помощью подставного лица типа Бернарда, действующего от лица своей компании. Существовала одна область деятельности, на которую очень существенно повлияла работа Бернарда. Кубинский кризис вскрыл слабость советских ядерных сил, и СССР требовалась подробная информация об американском твердом топливе для баллистических ракет. За 1962 и 1963 годы Любимов раздобыл двадцать четыре нужных документа, в которых находилась информация по химическому составу твердого топлива для МБР «Минитмен». Он получил эти документы от Бернарда, который, действуя внутри своей компании, скопировал или похитил их.

В то время советские ученые, работавшие над новыми ракетами, стояли на распутье: что использовать — крайне опасное жидкое топливо или же более стабильное твердое? В начале мая 1965 г. тогдашний американский министр обороны Р. Макнамара уверял американскую общественность, что у СССР нет твердотопливных ракет большой дальности, сравнимых с американскими твердотопливными ракетами «Минитмен» и «Поларис». Однако, используя полученную от Бернарда информацию, КБ специалиста по ракетам и конструктора С. Королева уже разработало твердотопливную ракету «РТ-2», имевшую дальность пуска 900 километров. В мае 1965 г. присутствовавшие на параде на Красной площади в честь двадцатилетия победы в Великой Отечественной войне западные военные атташе были ошеломлены, едва увидев советскую ракету, которая однозначно работала на твердом топливе. На самом деле Любимов и Бернард сделали больше, чем просто помогли ракетному гению Сергею Королеву.

 В 1964 г. Москва дала указание парижскому резиденту освободить Любимова от задачи вербовки новых агентов. Это делалось с двоякой целью — защитить его от французской контрразведки и предоставить ему больше времени для работы с наиболее ценными агентами.

В связи с этим для руководства парижской сетью ГРУ был назначен новый резидент, который внимательно следил за работой Мюрата. Мюрат, все еще глубоко увлеченный Луизой, достиг пика своей разведывательной производительности. В середине июня 1964 г. новый парижский резидент докладывал начальнику ГРУ, что в новых донесениях Мюрата уточнены огневые позиции новых американских ядерных ракет «Першинг» и перечень ста первоочередных целей в Центральной Европе, подлежащих поражению этими ракетами. Как Болтунов пишет в своей книге, Мюрат был очень активен в июле—августе 1964 г.: в этот период мы получили от него тридцать один документ под грифом «совершенно секретно» общим объемом 2300 страниц. Более впечатляющим, чем объем, явилось чрезвычайно ценное содержание этих документов. В информации, полученной от Мюрата в июле, содержались сведения по различной тематике, начиная со стратегического планирования, тактики борьбы с танками и инфракрасной технологии, и заканчивая конструктивными подробностями многих западных автоматизированных систем. И все же, это была лебединая песня Мюрата. ВВС Франции перевели Мюрата на должность, где у него был очень ограниченный доступ к секретным материалам, и Луиза оставила генерала. Для Советов не было большой необходимости идти на дополнительный риск в отношении их плодовитого источника. С уходом Луизы Мюрат сломался.

В книге Болтунова приводятся слова Любимова о значимости работы Мюрата:

«В 1960-х годах, когда обстановка в мире была сложной и напряженной, было трудно переоценить значение работы, проделанной Мюратом. Ее можно сравнить только с информацией, которую давал Зорге во время Второй мировой войны. Она была даже более значимой, поскольку Мюрат передавал документы, а не аналитическую информацию. Выполняя мои требования, Мюрат шел на чрезвычайный риск и приносил в жертву благополучие своей семьи и свое личное положение в буржуазном обществе, поступая таким образом, словно СССР был его второй родиной».

Позднее планировалось присвоить Мюрату звание Героя Советского, но он так и не был удостоен этой чести. В 1965 г. Любимову[16] было приказано прекратить работу в Париже и вернуться в Москву. В книге сказано, что через три года Мюрат умер. Скорее всего, эта дата сфальсифицирована.

В начале 1960-х годов Британию потрясла череда шпионских скандалов, в которых были замешаны служащие ее военно-морских сил. По наводке из источников ЦРУ англичанами были арестованы клерк Адмиралтейства и главный корабельный старшина, которых признали вовлеченными в шпионаж на КГБ.

В 1961 г. в Хельсинки переметнулся в ЦРУ А. Голицын, старший офицер КГБ, служивший в аппарате Первого главного управления КГБ. Голицын, имя которого появилось на страницах романа Леона Уриса «Топаз», рассказал своим новым хозяевам о двух британских военно-морских шпионах, работавших в НАТО и передававших информацию о технических характеристиках британских подводных лодок. Первый военно-морской шпион был завербован в Москве Вторым главным управлением КГБ (которое занималось сбором разведывательной информации за рубежом). Второй шпион, которым руководила лондонская резидентура КГБ, был, предположительно, более важной фигурой, передавшей не менее трех совершенно секретных документов Адмиралтейства, касающихся планов расширения базы подводных лодок НАТО с ракетами «Поларис» в Холи-Лох на реке Клайд.

Накануне своего бегства Голицын составлял справку, касающуюся военно-морской стратегии НАТО, когда в британском МИ-5 (национальное агентство по безопасности разведки) ему показали три документа, то он сразу узнал их. МИ-5 после этого проверило листы рассылки документов и определило круг подозреваемых. И все же решающий вклад в разоблачение шпионов внес другой старший офицер КГБ по имени Ю. Носенко, который в 1962 г. перебежал к американцам в ЦРУ. Голицын до этого заявил, что КГБ для вербовки важного британского агента использовал шантаж, относящийся к его гомосексуальным наклонностям. Информация, полученная от Носенко, привела МИ-5 к заключению, что два военно-морских шпиона являются одним и тем же человеком. Им оказался Джон Вэссел, который до службы в Адмиралтействе работал в Москве. В его доме были найдены катушки с пленками, на которые были засняты 176 секретных документов Адмиралтейства.