Одно из первых происшествий в ходе выполнения подобных опасных полетов случилось в апреле 1950 г. с самолетом ВМС США «PB4Y» «Privateer» («Капер»), Этот большой самолет, экипаж которого составлял 10 человек (из них 6 человек были техниками радиоэлектронного оборудования), поднялся в воздух с аэродрома Висбаден в Западной Германии восьмого апреля 1950 г. и направился в Копенгаген. В 14:40, находясь над Бремерхавеном (Западная Германия), он в последний раз вышел на радиосвязь. Как заявил СССР, самолет, который был классифицировал как бомбардировщик, был отмечен на экранах советских РЛС над Лиепаей, которая находится примерно в 350 милях от Копенгагена, т.е. на 7 миль углубился в воздушное пространство СССР. Самолет был тут же перехвачен парой советских истребителей, которые отдали ему приказ совершить посадку. Советы заявили, что нарушитель открыл огонь по истребителям, которым пришлось его сбить. Все свидетельства заставляют предположить, что бомбардировщиком был пропавший «Капёр». Сообщалось, что его оборудование было поднято советским водолазами, поэтому можно считать, что самолет упал над Балтийским морем.

В Средиземном морс первые надводные операции ВМС США по радиотехнической разведке и сбору информации были направлены против Албании, Болгарии и Югославии. Пять эсминцев с подготовленными операторами блоков аппаратуры морской связи, предназначенными для перехвата и записи всех электромагнитных излучений, приступили к сбору информации. ВМС тем временем создали специальную экспертную группу, входившую в состав объединенного комитета по связи и электронике, с целью обмена информацией о возможностях СССР по радиоэлектронной борьбе между тремя видами вооруженных сил США. В рамках операции «Возвращение дракона» были проведены опросы немецких и австрийских ученых, отработавших в СССР как военнопленные. Ученые рассказали, что Советы дублируют немецкий коротковолновый пеленгатор с антенной решеткой «Ткач», который применялся нацистами для радиоразведки и борьбы с подводными лодками противника. Объединенным комитетом по связи и электронике готовились ежегодные доклады, в которых содержались свежие данные о порядке боевого применения советских РЛС. В докладах также приводились перечни корабельных радиоэлектронных комплексов и аппаратуры распознавания «свой—чужой», которая сортирует электромагнитные сигналы от радиоэлектронных средств своих войск и войск противника. Управление планирования ЦРУ (позднее стало называться оперативное управление) также расширило масштабы радиотехнической разведки. В результате объединенных усилий разведчиков и аналитиков вскоре было установлено, что советские РЛС были гораздо лучше, чем предполагали скептики, утверждавшие, что в области электроники СССР сильно отстает от США.

В одном инциденте, относящемся к электронике и радиоразведке, Седьмой флот США противостоял коммунистическому Китаю, пытавшемуся забить помехами один из кораблей связи флота. Согласно статьям договоров 1949 г., Соединенные Штаты продолжали иметь доступ в китайские порты. В Циндао, порту и военно-морской базе Китая на Желтом море, находился специально оборудованный американский корабль связи, который обеспечивал связь между стоявшими в китайских портах американскими военными кораблями и командованием ВМС США в зоне Тихого океана. Однажды радиосвязь была нарушена какой-то необычной помехой. Предположив, что радиосвязь специально глушат, американские военные моряки отправили на поиски источника помех небольшой корабль с пеленгаторами, а также дали приказ морским пехотинцам уничтожить китайский передатчик-постановщик помех, что морские пехотинцы и сделали.

 Вскоре после окончания Второй мировой войны американская военно-морская разведка обратилась с просьбой к командирам военных кораблей и капитанам торговых судов, включая суда под иностранным флагом, вести разведку на море, которая заключалась бы в опознавании проходящих советских и китайских военных кораблей и докладе о них.

На этих торговых судах имелись особо подготовленные люди, которые следили за специфической деятельностью в портах стоянки и впоследствии докладывали об этом. Офис военно-морской разведки снабдил некоторые торговые суда фотокамерами и организовал тщательно разработанную систему опросов, которые за рубежом проводились военно-морскими атташе, а на континентальной части США — региональными офицерами разведки. Специально составленные кодовые обозначения скрывали подлинные имена «наблюдателей» с торговых судов. В то время эти доклады были просто бесценным материалом и одним из немногих источников информации о перемещениях советских кораблей.

Центр обработки фотоматериалов ВМС США, расположенный на реке Потомак, близ Вашингтона, анализировал и накапливал важные снимки, которые пригодились позднее, в 1962 г., во время кубинского ракетного кризиса, когда советский торговый флот участвовал в масштабных морских перевозках. Помимо задач РТР и сбора информации, которыми в Средиземном море в период 1949—1951 гг. занимались специально оборудованные эсминцы, к разведке подключились и подводные лодки, которые стали патрулировать советское побережье. В мае 1948 г. первой подобную задачу выполнила ПЛ ВМС США «Си дог» («SS-401»), которая прошла вдоль побережья Сибири. На борту лодки находился офицер разведки из объединенного штаба на Аляске; для обеспечения ведения радиоперехвата он сообщил последнюю разведывательную информацию по позывным советских радиостанций, их рабочим частотам, а также предполагаемым пунктам нахождения баз советских ВВС.

В августе 1949 г. две подводные лодки ВМС США — «Таск» и «Кочино» — начали первые операции вдоль Кольского полуострова, целью которых являлся поиск доказательств проведения испытания атомной бомбы в СССР. Члены команды «Кочино» наверняка не имели никакого желания относительно того, чтобы про их лодку сообщалось в заголовках центрального органа Министерства обороны СССР газеты «Красная звезда», однако в ходе операции их лодка затонула из-за взрыва аккумуляторной батареи. Экипаж лодки был спасен шедшей поблизости ПЛ «Таск». Именно в этом месяце Советский Союз запустил растянувшуюся на многие годы цепочку пресс-релизов, осуждающих «подозрительную учебную» деятельность американских подводных лодок у советского побережья.

В тот самый напряженный послевоенный период гонки за информацией британская разведка начала серию разведывательных акций вдоль советского побережья. Операция «Хорнбим» — слежка британского рыболовного флота за советским Северным флотом — организовывалась при активном участии коммандера Д.Г. Брукса, старшего офицера разведки британских королевских ВМС. Если считать правдой слухи о том, что экипажам траулеров из Гулля и Гримсби за каждую ходку к советским берегам выдавали награду в 10 000 фунтов, то рыбацкая разведка деятельности советского военного флота в Баренцевом море становилась и его персональным бизнесом. В течение пяти лет, начиная с лета 1949 г., траулер «Лэнсер» совершал в общей сложности сорок пять шпионских походов к советским берегам. Во время первого плавания к полярному кругу траулер поднял фюзеляж, неповрежденные фотоаппараты и пленку с разбившегося американского самолета-разведчика. В июне 1950 г. траулер выловил советскую боевую торпеду длиной 7,3 м и доставил в Англию.

Траулеры вели запись передач корабельных и авиационных средств связи и фотографировали военные корабли советского Северного флота, зачастую с близкого расстояния. Один раз траулеры, находясь на границе трехмильной зоны советских территориальных вод, высадили несколько групп британских морских разведчиков, которые на каяках добрались до берега и спрятали там приемники радиосигналов. Эти приемники были размещены в нескольких местах на советском Кольском полуострове, начиная с точки к западу от мурманского фьорда и заканчивая входом в Белое море. Приемники должны были записывать сигналы местных радиосредств, после чего пленка изымалась и передавалась в разведывательный центр в Питриви (Шотландия). В октябре 1950 г. капитан второго ранга Бахмутов, начальник разведки Северного флота советского ВМФ, так характеризовал британскую деятельность: