В 1958 г. ВМС США оценивали боевой состав советского подводного флота в 445—450 лодок, а ежегодный темп их производства — в 160 единиц. По прогнозам американских ВМС, у Советов было около 300 первоклассных лодок с РДП, из них 260 единиц для ведения наступательных операций с большим радиусом действия. Принимая во внимание тот факт, что исторически Советы рассматривали подводную лодку как оборонительное оружие, ВМС США пришли к выводу, что СССР осознал наступательный потенциал подводной лодки.

Еще более тревожным прозвучало заявление Хрущева о том, что ему нужны подводные лодки — носители управляемых ракет с ядерными боеголовками. Много раз в районах действия Северного флота, на Балтике и в Тихом океане были замечены лодки, «на палубе которых имелись укрытые в ангарах баки, конструкции в форме рампы для запуска и даже объекты, формой напоминающие самолет». Это означало, что в 1957 г. Советский Союз уже, вероятно, имел сверхзвуковую ракету с турбореактивным двигателем, имевшую дальность пуска 500 миль. К 1962 г. эта дальность могла увеличиться до 1000 миль. И хотя не было доказательств того, что у русских есть запускаемая с лодки баллистическая ракета (типа американской ракеты «Поларис»), ВМС США считали это «недоработкой своей разведки, а не отсутствием советских усилий в этом направлении». Запуск спутника наглядно показал, что Советский Союз в некоторых областях продвинулся гораздо дальше, чем предсказывала западная разведка.

1959 год знаменовал переворот в представлениях ВМС США о советской подводной угрозе. И хотя считалось, что от Советского Союза не стоит ждать умышленных провокаций по развязыванию новой всеобщей войны, офис военно-морской разведки указал на возрастающую вероятность ограниченных войн, в которых советские подводные силы могут сыграть важную роль.

Словно подтверждая вышесказанное, надежные восточногерманские источники сообщали британской военно-морской разведке, что Москва строит важную военно-морскую базу и базу подводных лодок на албанском острове Сасено в Адриатическом море. По данным из тех же источников, Советский Союз также расширяет порты Дураццо и Валлона для приема более крупных кораблей; одновременно в албанской Саранде создается современная военно-морская база. От пяти до семи тысяч русских, восточных немцев и чехов трудятся посменно двадцать четыре часа в сутки, строя современную советскую ВМБ и расширяя все морские порты Албании. Вблизи Валлоны, где двумя годами раньше Советский Союз построил ВПП, уже размещены две эскадрильи реактивных самолетов. На албанскую базу в Сасено уже якобы отправлены или находятся в процессе отправки полдюжины советских подводных лодок. Британское Адмиралтейство сделало вывод, что Советский Союз фактически изъял у Албанской республики остров Сасено, порты Саранда и Валона и мыс Лингуета, и отдал их в прямое управление Министерству обороны СССР.

 Создание постоянной базы советских подводных лодок в Средиземном море и увеличение советского подводного флота вынудили западные страны противодействовать новой угрозе и искать новых партнеров. В конце 1955 г. Лондон решил восстановить отношения с Испанией; Вашингтон тем временем запустил секретную программу помощи в усовершенствовании противолодочных возможностей испанских ВМС.

Как знамение этой новой политики, вновь назначенный главнокомандующий британским Средиземноморским флотом в октябре 1957 г. нанес официальный визит в Барселону. Генералиссимус Ф. Франко лично, без советников и переводчиков, принял британского главнокомандующего. Франко сказал, что настало время для основных государств заняться стандартизацией техники, а также призвал все страша Запада объединить усилия для выработки планов, поскольку, в случае возникновения чрезвычайной ситуации, времени на это уже не будет. Британский главнокомандующий ответил, что, чисто с военно-морской точки зрения, чем больше кораблей и портов будет у Запада на Средиземном море, тем более эффективно Запад сможет сдерживать агрессора.

Генералиссимус высказал озабоченность относительно того, что трансатлантические морские пути в Западную Европу могут быть перерезаны в самом начале войны. По его словам, всего несколько советских подводных лодок, размещенных в стратегически важных пунктах, вместе с торговыми судами, хорошо подготовленными для диверсионных операций и направленными в Западное полушарие, смогут изолировать Европу в самые первые недели войны. Британский главнокомандующий ответил, что последние научные достижения, к примеру, спутник и межконтинентальная баллистическая ракета, навели его на мысль о том, что немецкие ученые, которые достались СССР после последней вошли, в настоящий момент полностью вросли в советскую систему. Он также подчеркнул, что атомная подводная лодка явится самым смертоносным оружием будущего и сама по себе окажется превосходным средством сдерживания агрессора.

Генералиссимус затем с похвалой отозвался об экипажах советских торговых и рыболовецких судов. Он лично наблюдал, что, в отличие от экипажей рыболовецких судов других стран, которые слоняются по испанскому берегу в старых лохмотьях, советские моряки ведут себя дисциплинированно, словно на борту военного корабля.

Генералиссимус, согласившийся на помощь государствам Запада, пообещал испанское сотрудничество в ключевом средиземноморском проливе Гибралтаре, через который регулярно проходят советские подводные лодки, вблизи Канарских островов на Атлантике и в Средиземном море. Контр-адмирал К.Э. Уикли в 1959 г. говорил: «В ходе последней войны каждая подводная лодка почти каждый день всплывала для проведения сеанса связи, поэтому мы знали местоположение всех лодок. В некоторых отношениях система слежения за океаном подменяет то, что в будущем окажется очень трудной разведывательной задачей».

Возможность нанесения с моря авиационных и ракетных ударов рассматривалась американским флотом как наиболее эффективный способ нейтрализации советских подводных лодок до их выхода с баз. Все еще трудной задачей оставалась борьба с подводными лодками в открытом океане, пусть даже эти лодки были дизель-электрическими и оснащенные РДП. Одной из самых важных проблем было первичное обнаружение подводной лодки. По мере развития системы СОСУС («S— SUS», S— und Surveillance System — «Система слежения за звуком») появилась возможность определять местоположение советских подводных лодок, включая носители ракет, с помощью взаимосвязанных пассивных датчиков, установленных на дне моря.

Система СОСУС была разработана в 1950 г., а в 1956 г. встала на боевое дежурство в Атлантическом океане ив 1958 г. — на Тихом. Как элемент концепции защиты континентальной части США, система СОСУС, выдавая информацию о первичном местоположении подводных лодок, обеспечивала действия растущего числа противолодочных авианосных групп, действовавших по принципу «найти и уничтожить». На эти первичные контакты затем нацеливались противолодочные самолеты, вооруженные гидроакустическими буями «Джюли» и «Джезебел», которые являлись плавучими гидролокаторами. К 1956 г. на Атлантике находились в процессе установки двенадцать станций СОСУС, и семь станций — на Тихом океане. В феврале 1959 г. восемь американских подводных лодок класса «Гуппи», действуя за советские подводные лодки, вооруженные ракетами, выполняли условные пуски ракет по Западному побережью США. Система СОСУС обнаружила все восемь лодок и доказала свою ценность как средство предупреждения.

Система СОСУС была эффективным, по и дорогостоящим средством, и ВМС США искали другие способы ведения разведки. Этими способами могли быть, к примеру, радиотехническая разведка и совместное патрулирование в ключевых узкостях в важных географических районах. Для выполнения названных масштабных мероприятий требовалось более тесное сотрудничество между США и Соединенным королевством.

 Через год после запуска спутника первый морской лорд Адмиралтейства Луис Маунгбэттен побывал с визитами в США и Канаде. Помимо обсуждения вопросов сотрудничества с США в программе строительства британской атомной подводной лодки, одной из самых важных тем визита Маунтбэттена было рассмотрение возможностей совместного обнаружения подводных лодок и создания двух (в Исландии и в Гибралтаре) рубежей служения. Первоначально идея о создании стационарной системы слежения па рубеже Гренландия — Норвегия обсуждалась политиками в 1955 г. и 1957 г. Великобритания испытывала сомнения относительно системы СОСУС и ее пассивных стационарных приемников звуковых сигналов. Собственно британские системы пассивных приемников, развернутые у Шетландских островов, работали недостаточно хорошо, и появление менее шумных подводных лодок означало бы бесполезность этих систем.