— Андерс, отвечаешь за наших гидов. Из машины их не выпускать. Если будут доставать тебя, разрешаю засунуть кляп в рот, — первым выйдя из джипа, отдал приказ лейтенант Суарес.

Девять спецназовцев быстро по отработанной схеме разбежались во все стороны и за две минуты проверили весь кишлак на наличие в нем моджахедов. Четверо держали на прицеле собравшихся в шалаше на свадьбу бедуинов, которых было не менее сотни человек, включая женщин и стариков. Кроме пустых простреленных консервных банок, потекших старых батарей для армейских раций и гильз от крупнокалиберного пулемета, выброшенных в мусорную яму, поисковая группа ничего подозрительного в кишлаке не обнаружила.

— Вы когда-нибудь видели, чтобы свадьбу справляли, когда солнце стоит в зените? — внимательно осматриваясь по сторонам, спросил Суарес своих сержантов, которые стояли по бокам от него со скорострельными модифицированными автоматами Famos наизготове.

— В это время у нас в Сан-Франциско обычно только начинают неспеша стекаться к храму педики и лесбиянки, чтобы объявить священнику во всеуслышание причину, по которой его дружок или подружка не может выйти замуж или жениться, — ответил 30-летний сержант Ламберт, стараясь за шутками скрыть волнение.

— А я все время думал, что они мчатся туда, сломя голову, — поддержал разговор Джимми Лоуренс, сержант первого класса.

— Такое только в фильмах бывает, — сказал Ламберт и присвистнул от удивления.

Восторженные звонкоголосые дети, которые исчезли сразу после того, как джипы остановились, теперь выползли неизвестно откуда в полном «боевом снаряжении», окружив спецназовцев со всех сторон.

— Да ты только посмотри на эту писюрву зеленую, где они все это «нарыли»? — удивился Джимми.

Впервые увидев американских солдат, мальчишки радостно бегали вокруг спецназовцев, обвесившись пустыми пулеметными лентами, осколочными гранатами со снятыми взрывателями, хвастаясь своими старыми ржавыми обрезами середины прошлого века, к которым уже вряд ли можно было найти патроны. Увидев у них в руках сломанные армейские рации, Суарес понял, что мирные пастухи, которые махали им руками, приглашая присоединиться к свадьбе, выполнят сборку-разборку АК-47 с завязанными глазами меньше, чем за четырнадцать секунд. Теперь он не сомневался, что все близлежащие кишлаки уже оповещены об их приезде. Оглядевшись по сторонам, лейтенант обратил внимание на десять откормленных верблюдов с высокими горбами, которые лениво жевали свежесорванную где-то рядом у ручья зеленую траву.

— Джимми, возьми переводчика и покажи старейшинам фотографию пещеры. Постарайся не пугать молодоженов. Ламберт, вы вместе с капралом Дудаско пройдите по следам верблюдов. В ста пятидесяти-двухстах метрах от кишлака должен быть ручей. Там, где следы прервутся, внимательно осмотритесь по сторонам. Ищите выше ручья, в «зеленке». Склад с оружием обычно прячут под кустами.

— Кроме охотничьих карабинов, в этих хижинах ничего нет — все чисто, — доложил подошедший к лейтенанту старший сержант Роджерс.

— Получается, мы должны скинуться по сотне и вручить молодоженам конверт, так что ли? — пожав плечами, иронично прибавил лейтенант Найджел.

— Если у них действительно свадьба, то почему все до сих пор трезвые, и к нам никто не лезет обниматься? Для езидов алкоголь никогда не являлся табу, — заподозрил неладное Суарес.

— Да и пальмовые листья на шалаше присыпаны таким слоем пыли, как будто он стоит в самом центре кишлака не меньше года. Обычно их сразу после свадьбы разбирают, — добавил рядовой Барнелл.

Тем временем женщины заносили в шалаш все новые и новые наспех состряпанные закуски. Как только переводчик Али пытался заговорить со старейшинами, музыканты еще громче начинали дуть в свои дудки и стучать в барабаны, так что даже стоящий рядом Джимми не мог расслышать ни единого слова. С интервалами в каждые десять секунд танцовщицы, бьющие в бубны, затягивали свое улюлюканье, и от наплыва децибелов спецназовец вынужден был удалиться, оставив переводчика одного объяснять цель их приезда.

— Они просто издеваются над нами. На столах даже посуда чистая, а у невесты в парандже такие же морщинистые руки, как мои яйца, — объяснил в двух словах обстановку вспотевший не столько от жары, сколько от психологического напряжения Джимми Лоуренс, вернувшись к основной группе.

— Надо прекратить этот балаган и провести личный досмотр с пристрастием, иначе они будут развлекать нас своим завыванием до второго пришествия, — сказал Суарес.

— Я не удивлюсь, если они как раз в этот момент уже надевают пояс шахида на переводчика, — бросил как бы в шутку Роджерс, хотя все понимали, что такой вариант развития событий более чем вероятен.

Суарес уже хотел отдать приказ, как вдруг по рации раздался радостный голос Ламберта:

— Командир, вы как в воду глядели. У них тут целая землянка с оружием! Тут одних автоматов хватит, чтобы вооружить повстанческую армию Тупака Амару,[70] не считая гранатометов и СВУ.[71]

— Молодцы, парни, оттащите в сторону осколочные гранаты и снаряды и по моей команде подорвите все это на хрен. Высылаю к вам Харгрейва с оборудованием.

— Теперь, Роджерс, праздник будет и на нашей улице. Расставь парней вокруг этого свадебного шатра Шахерезады. Постарайтесь не упустить ни одного моджахеда, когда они будут выбегать наружу, и цельтесь, как обычно, выше колен. Мы с Джимми, Лоуренсом и Тэрнбуллом пойдем «молодым» цветочки вручим, — отдал команду лейтенант и неспеша направился ко входу в шалаш.

Перед тем, как расставить людей по своим местам, старший сержант провел краткий инструктаж:

— Через пару минут на вас накинутся эти ведьмы в черной парандже. Они будут пытаться разодрать когтями наши рожи, отвлекая от своих бойфрендов, которые тем временем побегут врассыпную. По возможности, не стреляйте в них, бейте прикладом по ногам или по почкам. Симеон, Барнелл, Андерс, Джонсон, Верретт станут в первое кольцо. Остальные вместе со мной во второе.

Чем ближе Суарес и Джимми подходили ко входу, тем сильнее им в уши врезалась примитивная однообразная музыка «восточного базара». Внутри шалаша везде были наспех, кое-как развешены праздничные гирлянды, а танцовщицы даже не успели нацепить на себя свои традиционные украшения, которыми должны были звенеть во время танца. Переводчик Али, сидя на ковре возле старейшин кишлака, безнадежно пытался выяснить у них, где находится пещера, показывая им фотографию. Но те лишь смеялись, отмахиваясь от него, как от сумасшедшего, а женщины протягивали ему кувшин с вином. Увидев вошедших внутрь американских солдат, танцовщицы принялись еще энергичнее крутить бедрами и бросать на них томные взгляды, преградив им путь. Мужчины размахивали руками, приглашая присоединиться к ним, но по их глазам лейтенант понял, что все они трезвы, как стеклышко. Отодвинув в сторону навязчивую танцовщицу, он спокойно подошел к старейшинам, расплывшимся в улыбке, как будто спецназовцы были долгожданными и самыми желанными гостями на деревенской свадьбе.

— Скажи им, чтобы музыканты перестали играть, — сухо обратился Суарес к переводчику.

Указав рукой на музыкантов, которые сидели в пяти метрах от него, Али перевел просьбу, но старейшины продолжали валять дурака, делая вид, что не понимают его.

Не удивившись избитому стереотипу, который преобладал в поведении мусульманских общин при встрече с оккупационными коалиционными войсками, лейтенант вызвал по рации сапера.

— Харгрейв, что там у тебя?

— У нас все готово, жду команды.

— Через пять секунд взрывай, — отдал приказ командир отряда и, вытянув вперед руку, начал загибать пальцы перед старейшинами, быстро сообразившими и без переводчика, что он имеет в виду.

Как только лейтенант загнул большой палец, по мановению волшебной палочки прогремел мощный взрыв, волной от которого сорвало верхний слой пальмовых листьев с крыши «свадебного» шалаша. Музыканты тут же притихли, прислушиваясь, как осколки от СВУ, со свистом рассекая воздух, падали где-то совсем рядом, на расстоянии метров пятидесяти от кишлака.