В кабинете раздался смех, от которого Джино вздрогнул, и все тот же голос снова врезался в уши:

— Жаль только, что эти благородные намерения далеки от того, что происходит на самом деле, но у Него есть объяснение и на это. Оказывается, все очень просто — люди не в состоянии постичь его мудрость, ибо не может знать глиняный горшок ничего о намерениях мастера.

Открыв покрасневшие от напряжения глаза, Джино увидел перед собой приближающийся размытый силуэт высокого человека, одетого в расшитые золотыми нитями одежды фараона. Медиамагнат почувствовал могущественную силу, которую излучал незнакомец, а из его черных, как смола, глаз смотрела сама бездна.

От изумления и страха Джино потерял дар речи, и его рука невольно потянулась, чтобы перекреститься:

— Давайте не будем спешить с необдуманными поступками. Вы же сами только что сказали, что взывать к Богу — это абсолютно безнадежное занятие, — властным, но вместе с тем спокойным голосом предостерег появившийся из ниоткуда незваный гость.

В его поведении чувствовалась уверенность и явное превосходство, чего Белуджи уже давно не наблюдал у тех, с кем ему приходилось общаться.

— Скажите, Джино, сколько раз за последние пять лет, с тех пор как у вас обнаружили опухоль, вы крестились в молитвах? — спросил он, усевшись без приглашения в кресло напротив.

Белуджи в полном недоумении уставился на гостя, непонятно как вошедшего в его кабинет, усыпив бдительность шести постов охраны. Он умудрился пройти незамеченным даже мимо Гертруды, которая перегрызла бы горло любому, кто осмелился бы так нагло потревожить шефа.

— Ну что ж, если вы забыли, то я могу вам напомнить, включая сегодняшнее утро, ровно 767 раз и, как видите, толку от этого, как с козла молока. Не то чтобы Он не слышит ваши молитвы. Я уверен, что Ему даже искренне жаль вас, как заблудшего сына. Просто в вашем случае все гораздо прозаичнее. Вы должны выполнить отведенную для вас в этой жизни роль, и лишь только после этого там решат, что с вами делать дальше: продлить вам жизнь и дать шанс искупить свои грехи или отправить прямиком в Шеол,[43] где, мягко говоря, не так уютно и прохладно, как у вас в кабинете. Так что все разговоры Ватикана о том, что для христиан нет Ада — не более чем популистская выходка в стремлении идти в ногу со временем. Людям всегда хочется верить во что-то приятное и обнадеживающее. Но могу вас с полной уверенностью заверить, что если бы вы даже и успели прожить следующую жизнь на Земле, то провели бы ее в низших социальных слоях общества, поскольку принято считать, что молитва бедняка доходит до ушей Бога без очереди. Ведь даже царь Давид, зная это, всегда притворялся нищим в молитве: «услышь глас молений моих, ведь беден я и нищ», — ехидным, писклявым голосом процитировал незнакомец строку из Псалтыря. — Хотя, если он был нищим, то я — Папа Римский.

Рассмеявшись, он исчез на мгновенье и уже предстал перед медиамагнатом в сутане понтифика белого цвета.

Белуджи обомлел от такой трансформации, не в силах вымолвить ни слова. Заметив испуг на его лице, незнакомец успокоил медиамагната:

— Да не волнуйтесь вы так. Это у вас не начало проявлений симптомов старческого синдрома Шарля-Боне, при котором галлюцинации настолько реалистичные, что многие просто сходят от них с ума. К тому же, как правило, эта болезнь возникает у лиц с очень плохим зрением, а вы этим не страдаете.

— Кто вы такой, черт побери? И что это за маскарад? — наконец, расклеил губы Джино, пытаясь прийти в себя от минутного шока.

— В сложившейся для вас незавидной ситуации — я ваш лучший друг и спаситель. К тому же, прошу заметить, вы сами к нам только что обратились.

— Ни к кому я не обращался! И уж тем более к вам, полоумным экстрасенсам! Если вы немедленно не уберетесь отсюда, я вызову охрану и максимум через полчаса вы уже будете предсказывать будущее своим сокамерникам в плане того, кто будет следующим на вашу сладкую задницу! — вспылил Джино.

— Зачем же так грубо? И потом, почему вы уверены в том, что она сладкая? Ужасные манеры. Такой представительный мужчина, а ведете себя, как обычная уличная шпана. Впрочем, не так уж и много прошло времени по нашим меркам с тех пор, как вы сорок лет назад были ее ярким представителем. Всего лишь пятьдесят семь минут и сорок пять, нет, простите, уже — э-э… да, есть, сорок шесть секунд, — уточнил незнакомец, глядя на золотые ретро-часы на цепочке, которые он достал из незаметного бокового кармана, в котором понтифик всегда носил с собой валидол.

— Охрана! — сдавленным хриплым голосом едва слышно прошептал Джино, хотя, ему казалось, что он закричал во все горло.

— Безусловно, это первое, что вы должны были сделать при моем появлении. Смелее, валяйте, вызывайте своих громил!

Белуджи потянулся к пульту экстренного вызова охраны и высушенным старческим пальцем нажал на красную кнопку. Через три секунды, которые показались ему вечностью, вместо врывающихся в кабинет рослых охранников, он услышал голос своей давно покойной супруги из селекторного аппарата связи:

«Да, мой дорогой, ты уже собрался? Надеюсь, что ты не собираешься напялить на себя свой любимый костюм от Армани, который болтается на тебе, как на вешалке? Хи-хи. Ты не возражаешь, если я надену бриллиантовое колье, которое ты подарил мне в день нашей свадьбы? Хи-хи. Жены твоих дружков просто лопнут от зависти! Хи-хи».

Джино в испуге отпрянул от селектора, как от потревоженной кобры и, расслабив галстук на шее, задыхаясь, прохрипел:

— Убирайтесь вон! Зачем вы здесь, я вас не приглашал!

— Перестаньте, не будьте мальчишкой. Вы же сами пять минут тому назад были готовы душу продать в обмен на исцеление. Такие слова не могут остаться неуслышанными, потому что люди не так уж и часто их произносят вслух. Хотя сейчас, когда на дворе мировой кризис, — все опять возвращается на круги своя. Помню, как во времена Великой депрессии предложений было куда больше, чем мы могли себе даже представить. Конечно же, мы не могли всех удовлетворить, и многим пришлось отказать в помощи. Но, вместе с тем, именно благодаря нам появились тогда новые, свалившиеся как снег на голову, настоящие финансовые магнаты, которые агрессивно начали поглощать всех конкурентов, создавая первые транснациональные корпорации. Они богатели не по дням, а по часам, в то время как другие бросались головой вниз со здания фондовой биржи, — сказал незнакомец, рассматривая фотографии, которые без разрешения взял с письменного стола.

— Надо же, сколько времени прошло, а камень все еще как новый. Старый лис Штейман нюхом чует, что за этой стеной есть то, что вам нужно. Вас же именно исцеление сейчас волнует больше всего?

Белуджи схватился за сердце, не желая верить происходящему.

— Неужели вы посланник…?

— Такого идиотского вопроса я от вас не ожидал.

Протянув руку, на каждом пальце которой красовались золотые перстни с массивными драгоценными камнями, к шкатулке с сигарами, он добавил:

— Но, чтобы окончательно развеять все ваши сомнения, взгляните вот на эту игрушку.

Незнакомец закурил сигару и небрежно швырнул на стол пистолет «Беретта» с надписью: «Не плюй в колодец, из которого пьешь».

Лицо Джино мгновенно побледнело.

— Но каким образом? Откуда?! Я же сам выбросил его в море! Там глубина была не менее двухсот метров.

— Да, конечно же, выбросили, еще сорок лет тому назад вместе с телом своего шефа за борт его яхты, чтобы замести все следы, — развлекаясь с кольцами дыма, уточнил экстравагантный посетитель.

— Бедняга подарил вам эту пушку на день рождения в надежде на то, что ваш пыл поостынет. Но не тут-то было! Молодой и амбициозный деревенский парень, почувствовавший вкус денег, рвался вперед напролом и плевать он хотел на любые предостережения. Вашему шефу и в голову не могло прийти, что этот намек с выгравированной надписью вы воспримете, как сигнал к выходу на финишную прямую.