Литмир - Электронная Библиотека
Содержание  
A
A

— Что ты наделал? Худо поступил ты, что не исполнил повеления Господа Бога твоего и пожарил шашлык без меня! Хотел Господь упрочить царствование твое над Израилем навсегда, но теперь не устоять царствованию твоему! Господь найдет себе мужа по сердцу своему, и повелит ему быть вождем народа своего, так как ты не исполнил того, что было повелено тебе Господом.

Вот так возревновал мздоимец Самуил к Саулу за то, что тот сам съел шашлыки от жертвоприношения. А Бог, хоть и получил свою порцию воскурений, промолчал и не одернул злобного старца.

Встал Самуил и пошел из Галгала в Гиву Вениаминову навстречу неприятельскому ополчению. А осталось в его войске к тому времени всего шестьсот душ.

Вышли из стана Филистимского три отряда для опустошения земли. И остановились войска противников у реки.

В то время кузнецов не было во всей земле Израильской, ибо Филистимляне опасались, чтобы Евреи не сделали меча или копья. Поэтому во время войны не было ни меча, ни копья у всего народа, бывшего с Саулом. Только нашлись они у Саула и Ионафана, сына его. Но это не помешало Саулинским соколам разгромить врага.

Стал Самуил судьею Израиля во все дни жизни своей: из года в год он ходил и обходил Вефиль, и Галгал и Массифу и судил Израиля во всех сих местах. Потом он возвращался в Раму, где построил жертвенник Господу.

Когда же состарился Самуил, то поставил сыновей своих судьями над Израилем. Имя старшему сыну его Иоиль, а имя второго — Авия.

Но сыновья его не ходили путями его, а уклонились в корысть и брали подарки, и судили превратно. Словом, как почти всегда случается во все времена, у власти оказались казнокрады и мздоимцы.

Ионафан — протеже Господень

В один из дней решил Ионафан со своим оруженосцем напасть вдвоем на отряд Филистимский, что стоял на другом берегу. Кровь молодецкая да гордыня взыграли в парне — славы единоличной захотелось. Отцу же своему он ни полсловечка не сказал о своих намерениях.

Ионафан нашел путь, как незаметнее всего можно было пробраться к стану Филистимскому: был проход между двумя острыми скалами: имя одной Боцец, а имя другой Сене. Одна скала выдавалась с севера к Михмасу, другая с юга к Гиве.

Ионафан сказал оруженосцу своему:

— Давай подойдем к отряду этих необрезанных, может быть, Господь поможет нам — ему же это проще пареной репы.

Увидели их люди из отряда Филистимского и говорили меж собой: «Вон Евреи выходят из ущелий, в которых попрятались они».

Закричал кто-то из отряда Филистимского:

— Эй, вы! Подойдите-ка к нам, и мы вам скажем нечто.

Пошел Ионафан к ним, и падали Филистимляне пред Ионафаном, а оруженосец добивал их за ним. Всего пало от двоих героев Сауловского союза около двадцати человек. И произошел ужас в стане врага и во всем народе. Во, как напугал их смелый мальчик! Одним махом семерых убивахам…

Передовые отряды, опустошавшие землю Израиля, пришли в трепет и не хотели сражаться, дрогнула вся земля…

Тут и стражи Сауловы в Гиве Вениаминовой увидели, что толпа Филистимлян рассеивается и бежит врассыпную. Саул послал проверить, кто же это так перепугал врага. Пересмотрели все ряды свои и не обнаружили Ионафана и оруженосца его.

А между тем, смятение в стане Филистимском все более и более возрастало: дошло до того, что они стали лупить друг друга! Словом, волки от испуга скушали друг друга!

И спас Господь в тот день Израиля. И многие из сынов Израилевых, побоявшиеся примкнуть к Саулу вначале, слились с войском Саула в экстазе: ведь как хорошо быть в ряду победителей и спасителей родины! Всех людей было с Саулом к моменту победы уже до десяти тысяч.

Люди Израильские были истомлены в тот день, но Саул весьма безрассудно — именно так и пишет Библия — заклял народ, сказав, что проклят будет тот, кто вкусит хлеба до вечера, доколе он не отомстит врагам своим. И никто из народа не вкусил пищи.

Пошел весь народ в лес, и нашли на поляне мед. Но никто не протянул руки своей ко рту своему, ибо народ боялся заклятия.

Ионафан же не слышал, когда отец его заклинал народ — ведь он был занят сражением с врагом. Протянул он конец палки, которая была в руке его, обмакнул ее в сот медовый и поднес к устам своим. И просветлели глаза его — усталость как рукой сняло!

Кто-то из окружающих сказал ему, что отец его заклял народ, сказав, что проклят тот, кто сегодня вкусит пищи. На это Ионафан ответил:

— А мне по барабану, какие там мой отец глупости говорил! Смутил отец мой землю Израиля. Все истомились уже с голодухи. Смотрите, у меня просветлели глаза, когда я вкусил немного этого меду. Если бы поел сегодня народ из добычи, какую нашел у врагов своих, то не большее ли было бы поражение Филистимлян?

Голод не тетка, а к тому же и неглупое слово изречено было Ионафаном. Кинулся народ на добычу, и брали овец, волов и телят, и заклали на земле, и ел народ с кровью. Обо всем этом настучали Саулу стукачи-любители и штатные осведомители, говоря:

— Вот, народ грешит пред Господом, ест с кровью.

Тогда Саул приказал:

— Пусть каждый приведет ко мне своего вола и каждый свою овцу. Заклайте здесь и ешьте, как люди еду кошерную, не ешьте с кровью. И приводили все из народа, каждый своею рукою, вола своего.

Саул решил наказать сына убиением

Устроил Саул жертвенник Господу и вопросил Господа, идти ли ему в погоню за Филистимлянами. Но Бог отмалчивался. Понял Саул, что согрешил кто-то из его воинов, и послал начальников разведать, на ком грех ныне. И пригрозил:

— Голову оторву виноватому, ноги из того места, откуда они растут, выдерну! Если грех окажется и на Ионафане, сыне моем, то и он умрет непременно.

Виновный найден не был. Тогда Саул возопил:

— Господи, Боже Израилев! Моя ли в том вина, или сына моего Ионафана? Господи, дай знамение. Если же она в народе твоем, Господи, дай ему освящение.

И уличены были Ионафан и Саул, а народ вышел правым.

Тогда сказал Саул: бросьте жребий между мною и Ионафаном, и кого объявит Господь, тот да умрет.

Народ был категорически против, но Саул настоял. Бросили жребий между ним и Ионафаном, и пал жребий на Ионафана.

И сказал Саул Ионафану:

— Расскажи-ка, сынок, как набедокурил?

— Папенька, я всего-то отведал концом палки, которая в руке моей, немного меду… И что же теперь я должен умереть из-за твоего глупого завета?! Воины твои с голодухи подыхали, воевали, как звери, а ты…

Взбеленился Саул от таких слов сына-диссидента:

— Да пусть сделает мне Бог любое наказание, но ты, Ионафан, должен сегодня умереть! Иначе, что ж получается: мой завет и гроша ломаного не стоит?

Но тут народ попер на Саула:

— Ты что, старый дудак! Ионафану ли умереть, который доставил столь великое спасение Израилю? Да не будет этого! Жив Господь, и волос не упадет с головы его на землю, ибо с Богом он действовал ныне.

И освободил народ Ионафана, и не умер он. Все было на этот раз наоборот: народ кричал, а Бог безмолвствовал… Потому и добились своего: нельзя бунтовать, стоя на коленях!

И возвратился Саул от преследования Филистимлян, а те, поджавши хвост, удалились в свое место.

Утвердил Саул свое царствование над Израилем, и воевал со всеми окрестными народами — с Моавом, с Аммонитянами, с Едомом, с Вефором и с царями Совы и с Филистимлянами. Трудно ему было, ибо жил он во враждебном необрезанном окружении…

Избиение Амаликян

Однажды сказал Самуил Саулу:

— Господь послал меня помазать тебя царем над народом его, над Израилем. Теперь Господь Саваоф вспомнил вдруг, что давным-давно Амалик противостал Израилю на пути, когда он шел из Египта. Тотчас же иди и порази Амалика и истреби все, что у него, но не бери себе ничего у них. Однако ж уничтожь и предай заклятию все и не давай пощады ему: предай смерти от мужа до жены, от отрока до грудного младенца, от вола до овцы, от верблюда до осла.

43
{"b":"201711","o":1}