Два месяца спустя лишь разгоравшаяся война могла пойти по одному из двух возможных путей в зависимости от исхода дела при Банкер-Хилл. Согласно хрестоматийной версии этого сражения, англичане тупо маршировали вверх по склону под пулями метких американских стрелков. В действительности же у них имелся хитроумный план, и удайся им претворить его, война могла бы на этом и закончиться.

Английский командир, генерал-майор Уильям Хоу, намеревался обойти с фланга выдававшееся вперед укрепление на Брид-, а не на Банкер-Хилл[168]. Он направил колонну первоклассной легкой пехоты вдоль берега реки Мистик с тем, чтобы заблокировать узкий перешеек полуострова Чарльстон, закупорив американцев, словно мух в бутылке. Одновременно другой половине британской армии надлежало обрушиться на растянутые американские позиции вокруг Кембриджа, где мятежники сосредоточили большую часть запасов пороха и боеприпасов. Получись все, как было задумано, к концу дня американцы уже обратились бы в беспорядочное бегство.

 К счастью для будущего еще не существовавших Соединенных Штатов, командир Нью-Гемпширского полка, ветеран войн с французами и индейцами, полковник Джон Старк счел, что оставлять реку без присмотра опасно, и лично отправился к берегу во главе двухсот отборных солдат. Обнаружив эту непредвиденную помеху, генерал попросил командира стоявшей на рейде Бостона британской эскадры направить вверх по реке Мистик шлюп и разогнать людей Старка несколькими залпами картечи. Адмирал отказался, сославшись на отсутствие у него карты мелей на реке. Хоу все равно послал своих легких пехотинцев вперед, надеясь, что американские ополченцы не успеют сделать больше одного залпа, прежде чем солдаты регулярных войск сойдутся с ними в штыковую. Но тут он просчитался. Люди Старка оказались меткими стрелками. Они усеяли берег мертвыми телами британцев, и Хоу не оставалось иного выхода, кроме отчаянной фронтальной атаки на Брид-Хилл, стоившей ему почти половины его небольшой армии.

А ведь окажись британский адмирал достаточно прозорливым, чтобы заказать заранее карту мелей, или наоборот, Старк недостаточно прозорливым, чтобы сообразить, откуда может грозить опасность, по-иному могло бы закончиться не только дело у Банкер-Хилл. 17 июня 1775 г. стало бы днем последнего сражения Американской революции, не считая, может быть, нескольких мелких стычек в Виргинии и других колониях. Но то, что случилось, чрезвычайно воодушевило восставших. Они уверились в своей способности наносить противнику тяжкий урон, и скоро окруженные в Бостоне кольцом враждебных янки британцы вынуждены были перейти к унизительной обороне.

Когда в июле 1775 г. Джордж Вашингтон[169] принял командование стоявшей под Бостоном американской армией, все его мысли занимала завораживающая возможность овладеть городом. На протяжении девяти месяцев это не удавалось из-за того, что Вашингтону отчаянно не хватало артиллерии. Вдобавок, он не смог помешать значительной части своих янки разойтись по домам в связи с истечением срока их службы 1 января 1776 г. В марте 1776 г. его лазутчики донесли, что стоящие в гавани многочисленные британские суда запасаются провиантом и водой, и готовятся покинуть Бостон. Местом их назначения предположительно являлся Нью-Йорк.

 К тому времени Вашингтону удалось захватить в форте Тайкондерога немало пушек и вновь собрать армию внушительных размеров. Американский командующий решил сорвать вражий план захвата Нью-Йорка, ибо, оказавшись там, англичане представляли бы куда большую опасность для Революции, нежели будучи зажатыми в Бостоне.

Замысел Вашингтона был дерзок и весьма рискован. В первую очередь он вознамерился захватить находившиеся к югу от города Дорчестерские высоты и установить там пушки, а как только англичане начнут атаку этой позиции, послать 4000 человек на сорока пяти судах при поддержке установленных на плотах двенадцатифунтовых орудий на штурм Бостона со стороны реки Чарльз. Таким образом, пока половина войска будет удерживать Бикон-Хилл и другие господствующие высоты, другая прорвет британскую линию укреплений на Бостон-Нек, открыв путь для подкреплений, ожидающих возможности подойти сушей из Роксбери. Вашингтон не сомневался, что разгром армии Хоу настолько подорвет военные возможности англичан, что приведет к немедленному заключению мира.

Поначалу все шло в соответствии с планом. В ночь на четвертое марта Вашингтон захватил Дорчестерские высоты и установил там орудия, поставив противника перед выбором: отбить высоты или оставить город. Генерал Хоу наметил атаку на 5 марта. Однако этот амбициозный игрок задумал нанести двойной удар. Четыре тысячи человек должны были повести наступление на занятый Вашингтоном Роксбери, тогда как остальные три тысячи двести солдат — на Дорчестерские высоты. Таким образом, оборонять Бостон со стороны главного направления задуманного Вашингтоном вторжения предстояло всего-навсего четырем сотням «красных мундиров»

Все было готово к решающему, титаническому столкновению. Однако 5 марта, едва начали сгущаться сумерки, задул пронизывающий, холодный ветер, который принес с собой смешанный с градом дождь. А вскоре, по словам одного из младших офицеров Вашингтона, разразился «настоящий ураган». Хоу отменил задуманное наступление, да и Вашингтон отказался от своего плана. Но во что могла вылиться попытка воплотить его в жизнь? Тринадцать дней спустя, когда британцы оставили Бостон, Вашингтон осмотрел оборонительные сооружения, которые намеревался штурмовать, и был потрясен их мощью. «Город Бостон был почти неприступен», — признал он и в письме к брату Джеку назвал бурю «спасительным вмешательством провидения».

Хотя на том этапе поражение Вашингтона могло и не означать прекращения борьбы, оно стало бы губительным для его репутации. И в армии, и в Континентальном конгрессе он и без того подвергался резким нападкам со стороны недоброжелателей, обвинявших его в робости и нерешительности. Но предположим, что ему все же удалось одержать под Бостоном победу. Стала бы ли эта победа окончательной, на что надеялся Вашингтон? Вероятно нет, ибо в те дни правительство Британии уже готовило отправку в Америку армии, вчетверо большей, нежели та, что находилась в Бостоне.

Джордж Вашингтон настоятельно просил 2-й Континентальный конгресс предоставить в его распоряжение сорокатысячную армию, набранную до окончания войны. Однако конгресс принял на веру фантазии Сэма Адамса, искренне верившего в способность наскоро вооруженных фермеров Лексингтона и Конкорда нанести поражение регулярным британским частям. В действительности Массачусетс располагал лишь зародышем настоящей армии в виде отрядов ополченцев, которые проходили обучение в течение девяти месяцев. С другой стороны, они впятеро превосходили по численности британский гарнизон Бостона. Вашингтону было приказано довольствоваться двадцатитысячной амией, набранной на один год, и в основном полагаться на милицию — людей, отдававших службе лишь часть времени и не получивших почти никакой военной подготовки. Вдобавок, Конгресс основательно пощипал и имевшиеся в распоряжении Вашингтона силы, приказав направить часть войск на канадский театр военный действий, где американцев преследовали неудачи.

В результате Вашингтон объявился в Нью-Йорке с армией чуть больше, чем в десять тысяч солдат (которых прозвали «континенталами»), в помощь которой объявил мобилизацию ополченцев из Новой Англии, Нью-Йорка, Нью-Джерси и Пенсильвании. Этим силам пришлось толкнуться с тридцатитысячным королевским войском, в состав которого входили двенадцать тысяч германских наемников. В состоявшемся 27 августа сражении при Лонг-Айленде англичане, во главе которых вновь стоял Уильям Хоу, успешно применили тактику обхода с флангов. Неудачный день завершился тем, что большая часть армии Вашингтона оказалась запертой в укреплениях на Бруклинских высотах.