В военной сфере в это время царит полный хаос, поскольку на одном и том же пространстве одновременно присутствовали три силы: с одной стороны, силы варварских королей, еще представлявшие собой плохо организованные вооруженные формирования, состоявшие практически из всех свободных мужчин племени; с другой — остатки римских легионов, возглавляемых римскими наместниками провинций (классический пример такого рода — римский контингент в Северной Галлии, возглавлявшийся наместником этой провинции Сиагрием и разбитый в 487 г. франками под руководством Хлодвига); наконец, с третьей стороны, присутствовали частные отряды светских и церковных магнатов, состоявшие из вооруженных рабов (антрустионов), либо из воинов, получавших от магната землю и золото за службу (букцелляриев).
В этих условиях начинают формироваться армии нового типа, включавшие в себя три названных выше компонента. Классическим примером европейской армии VI —VII вв. можно считать армию франков. Первоначально армия комплектовалась из всех свободных мужчин племени, способных обращаться с оружием. За службу они получали от короля земельные наделы на вновь завоеванных землях. Каждый год по весне армия собиралась в столице королевства на общий воинский смотр — «мартовские поля». На этом собрании вождь, а затем и король, оглашал новые указы, объявлял походы и их сроки, проверял качество вооружения своих воинов. Сражались франки пешими, используя коней только для того, чтобы добраться до места битвы. Боевые порядки франкской пехоты «...копировали форму древней фаланги, постепенно увеличивая глубину ее построения...»[135]. Вооружение их состояло из коротких копий, боевых топоров (франциска), длинных обоюдоострых мечей (спата) и скрамасаксов (короткий меч с длинной рукоятью и с однолезвииным листовидным клинком 6,5 см в ширину и 45 —80 см в длину)[136]. Оружие (особенно мечи) обычно богато украшалось, и внешний вид оружия часто свидетельствовал о знатности его владельца.
Однако в VIII в. в структуре франкской армии происходят значительные изменения, повлекшие за собой изменения и в других армиях Европы. В 718 году арабы, перед этим захватившие Пиренейский полуостров и покорившие королевство вестготов, перешли Пиренеи и вторглись в пределы Галлии. Фактический правитель Франкского королевства в то время — майордом Карл Мартелл — вынужден был изыскивать способы остановить их. Он столкнулся сразу с двумя проблемами: во-первых, земельный запас королевского фиска был истощен и больше неоткуда было брать землю для награждения воинов, а во-вторых, как показало несколько битв, франкская пехота была неспособна эффективно противостоять арабской коннице. Чтобы решить их, он провел секуляризацию церковных земель, получив, таким образом, достаточный земельный фонд для награждения своих воинов, и объявил, что отныне на войну собирается не ополчение всех свободных франков, а только люди, способные приобрести полный комплект вооружения всадника: боевого коня, копье, щит, меч и доспехи, включавшие в себя поножи, латы и шлем[137]. Такой комплект, по данным «Рыцарской правды», стоил очень и очень недешево: полная его стоимость равнялась стоимости 45 коров[138]. Потратить такую сумму на вооружение могли себе позволить очень и очень немногие, а люди, которые не могли себе позволить таких затрат, были обязаны снарядить одного воина от пяти дворов. Помимо этого на службу призывались бедняки, вооруженные луками, топорами и копьями. Всадникам за службу Карл Мартелл раздавал наделы, но не в полную собственность, как это было раньше, а лишь на срок службы, что создавало у знати стимул служить дальше. Эта реформа Карла Мартелла получила название бенефициальной (бенефиций — т.е. благодеяние, — так назывался участок земли, даруемый за службу). В битве при Пуатье (25.10.732) новое войско франков под руководством Карла Мартелла остановило арабов.
Многие историки считают эту битву переломным моментом в военной истории Средних веков, утверждая, что с этого момента пехота потеряла свое решающее значение, передав его тяжелой коннице. Однако это не совсем так, как в военном, так и в социальном плане. Хотя именно с этого момента начинается выделение слоя всадников не только как элитной боевой единицы, но и как социальной элиты — будущего средневекового рыцарства, — но все же необходимо учитывать, что это был долгий процесс, и еще достаточно большое время конница выполняла лишь поддерживающую роль при пехоте, принимавшей на себя основной удар противника и изматывавшей его. Изменению ситуации в пользу конницы, как в Западной Европе, так и в Византии, способствовало то, что в VII в. европейцы заимствовали у кочевого народа аваров неизвестное им ранее стремя, которое авары, в свою очередь, принесли из Китая.
Свой законченный вид армия Каролингов приняла при Карле Великом. Армия по-прежнему созывалась на весенний смотр, правда, перенесенный с марта на май, когда появляется много травы, служившей кормом лошадям. Вся численность армии по оценкам историков не превышала десяти тысяч воинов[139], а в походы никогда не выходило больше 5 — 6 тысяч воинов, так как уже такая армия «...растягивалась вместе с обозом на расстояние дневного перехода в 3 мили»[140]. В пограничной полосе и в крупных городах размещались скары — постоянные отряды, созданные из воинов-профессионалов, подобные же скары сопровождали императора и графов[141]. Внуком Карла Великого, императором Карлом Лысым, в 847 году был издан эдикт, обязывавший каждого свободного человека избрать себе сеньора и не менять его. Это закрепило уже сложившуюся в обществе вассально-сеньориальную систему отношений, а в сфере комплектования и управления армией привело к тому, что теперь каждый сеньор приводил на поле боя свой отряд, набранный из его вассалов, им обученных и снаряженных. Объединенным войском формально командовал король, фактически же — каждый сеньор сам мог отдавать приказы своим людям, что зачастую приводило к полной неразберихе на поле боя. Своего апогея подобная система достигла позже, в эпоху развитого феодализма.
б) Византия
Как уже говорилось, Восточная Римская империя не только выстояла после падения Западной, но и значительно усилилась. Своего военного и политического расцвета ранняя Византия достигает при императоре Юстиниане I Великом (527 — 565). Основной целью своей внешней политики Юстиниан видел реставрацию Римской империи, которая, — по словам одной его новеллы, — доходила прежде до двух океанов и которую римляне по небрежности потеряли...»[142] и установить в империи единую христианскую веру, как среди схизматиков, так и среди язычников.
Единственным средством для достижения этой цели были практически непрерывные жестокие войны, которые вела Византия при Юстиниане. При этом, надо отметить, что, обладая традиционно сильным флотом, Византия имела довольно слабую кадровую армию на суше. Она включала в себя панцирную пехоту и лучников, а также наемные отряды исавров и кочевых племен, составлявшие собой части легкой пехоты и конных лучников. Эти наемные войска были не очень надежны и при малейшей задержке выплат, положенных им за службу, поднимали мятеж и начинали грабить земли империи, оставляя открытыми внешние границы. Кадровую армию дополняли отряды пограничников (см. предыдущую статью), но они ко времени Юстиниана окончательно перестали быть серьезными боевыми соединениями. Чрезмерно централизованная мобильная армия далеко не всегда, особенно в условиях кампаний в Западной Европе, успевала им на выручку, что пагубно сказалось на византийской обороне в ходе вторжения славян на Балканы.
