Начиная с 1990 года число женщин в тюрьмах удвоилось. Женщинам-заключенным приходится терпеть плохое медицинское обслуживание, сексуальные преследования, изнасилования и принудительные досмотры с полным раздеванием, выполняемые мужчинами-охранниками[368]. Большинство таких женщин — молодые, доведенные до обнищания, одинокие матери, почти не имеющие профессиональной подготовки, многие рано оставили дом из-за сексуального и физического насилия, многие имели опыт злоупотребления алкоголем и наркотиками. Большая их часть обвинялись в проституции, кражах в магазинах, в разбое или мелкой наркоторговле. Среди них нет тех, кто занимается оборотом наркотиков в крупных масштабах, а также гангстеров и расхитителей. Лишь редкие причастны к актам серьезного насилия, хотя многие сами были жертвами насилия. Многие обвинялись в соучастии в преступлениях, совершенных мужчинами. Иногда их вовлекали в преступления бойфренды или бывшие бойфренды, которые стремились облегчить собственную ответственность. На основании свидетельских показаний их бойфрендов некоторые женщины получали пожизненное тюремное заключение без права на сокращение срока и помилование за сговор с целью распространения наркотиков, даже когда государственное обвинение признавало, что они играли только вспомогательную роль и сами никогда не использовали и не продавали наркотиков[369].

Дети — еще одна притесняемая группа, которая не получает достаточной защиты со стороны федеральных и штатных властей. Насилие в семье и полная безнадзорность и голод ежегодно уносят из жизни почти 2000 детей. Свыше 140 000 получают серьезные травмы и тысячи остаются калеками на всю жизнь. Дурное обращение является главной причиной смерти детей в возрасте до четырех лет. В 1999 году в Соединенных Штатах зарегистрировано 1 054 000 подтвержденных случаев дурного обращения с детьми, что на 34% больше, чем в 1985 году. Действительное их число, вероятно, больше, поскольку некоторые случаи увечья и смерти детей не фиксируются властями и относятся ими к категории «случайных». Каждый год, как сообщают, исчезают 150 000 детей, из них 50 000 никогда больше не находят[370]. Примерно от 45 000 до 50 000 женщин и детей ежегодно обманом привозят в Соединенные Штаты и принуждают заниматься проституцией или работать разнорабочими и прислугой. В 2000 году Конгресс принял закон, предназначенный для того, чтобы помочь властям штатов и муниципалитетам бороться с насилием в семье, и ужесточил законы против торговли женщинами и детьми[371].

Сенсационные сообщения средств массовой информации о перестрелках в средних школах и волнах молодежной преступности заставили многих людей забыть о том, что подростки чаще всего жертвы, а не виновники насилия. По данным статистики, они находятся в большей безопасности в школах, чем дома. К 1997 году общий уровень молодежной преступности снизился по сравнению с 1980 годом, и тенденция снижения продолжилась в 1998 — 1999 годах[372]. Однако федеральные и штатные законодатели продолжали принимать законодательные акты с более суровыми карательными мерами против несовершеннолетних, относясь к ним как к взрослым, включая и тех, кому всего лишь двенадцать лет. Пожалуй, наиболее нелепый случай произошел в 1998 году в городке Таллахаси, в штате Флорида, где Шакита Доман была арестована и обвинена в преступлении из-за ссоры, произошедшей на школьной детской площадке. Виновной было пять лет от роду[373].

Подростков приговаривали к пожизненным срокам тюремного заключения без какой-либо возможности реабилитации. «Жестко относящиеся к преступности» законодатели внесли законопроект, предусматривающий помещение в тюремную камеру тринадцатилетних подростков вместе со взрослыми еще до осуждения за правонарушение[374]. Более миллиона детей содержатся в приютах для сирот, исправительных заведениях для малолетних преступников и тюрьмах для взрослых. Многие были арестованы за мелкие правонарушения или вообще не нарушали закона. Они содержатся в тюрьме без требующегося по закону судебного разбирательства. Почти все воспитывались в бедности, большинство принадлежат к тому или иному этническому меньшинству. Подростки, которых помещают в исправительные учреждения для несовершеннолетних, регулярно подвергаются избиениям, сексуальным преследованиям, издевательствам, длительной изоляции в условиях отсутствия всех сенсорных контактов с окружением, воздействию мощными, влияющими на психику препаратами и в некоторых случаях психохирургическим операциям[375].

В период между 1990 и 1995 годами прием детьми (включая дошкольников) препарата Ritalin увеличился на 250%. В отношении безопасности и эффективности этого наркотика известно очень мало. Его можно прописывать по немедицинским показаниям, например, когда ребенок непоседлив или невнимателен, в других обстоятельствах его применяют в практике таких специальных учреждений, как тюрьмы и психлечебницы[376].

Родители, которым не нравится поведение их детей, друзья, не разделяющие политические убеждения своего приятеля или же не одобряющие его «неправильную позицию», могут поместить их на неограниченное время в психиатрическую лечебницу. Миллионы взрослых граждан США провели какое-то время в психиатрической клинике. Туда попасть легче, чем многие это себе представляют, и гораздо труднее оттуда выйти. Некоторые люди томятся там в ужасных условиях десятками лет, не имея возможности обратиться за юридической помощью. В самых худших учреждениях такого рода отмечается подозрительно высокий уровень смертности[377]. Большинство больниц выписывают психических больных, у которых нет государственного финансирования лечения или закончилась медицинская страховка, даже если они действительно нуждаются в медицинской помощи. Такую практику называют «сброс». Во многих случаях окружные тюрьмы прекращают содержать психических больных при малейшем нарушении тюремного режима[378].

Проведенные исследования показывают, что примерно одна из четырех женщин и почти каждый шестой мужчина сообщают о том, что в детстве подвергались сексуальным посягательствам со стороны взрослых, обычно близких родственников в семье. Такие уголовные преступления оставляют у жертвы глубокие эмоциональные следы на всю жизнь. Только незначительное число покушающихся на растление малолетних признаются судом виновными, при этом большую часть их суды приговаривают к пробации или к легким наказаниям[379].

Гомосексуалисты — это еще одна группа, которая подвергается правовому и социальному притеснению. К 1999 году в двенадцати штатах США и в Пуэрто-Рико действовали законы, признающие оральный и анальный секс, даже между мужем и женой, «противоестественным преступлением». Например, в штате Мичиган оральный секс влечет за собой наказание до пятнадцати лет тюремного заключения. В пяти других штатах законы о «противоестественных половых отношениях» действуют только в отношении геев и лесбиянок[380].

Тысячи лесбиянок и геев подвергались преследованиям и изгонялись из Вооруженных сил и из сил гражданской работы по причине их сексуальной ориентации. Их лишали права попечения над их детьми на том основании, что из-за своих сексуальных наклонностей они непригодны к выполнению функции родителей. В одном случае в штате Флорида судья перевел право попечения над девочкой от любящей матери-лесбиянки к ее отцу, который отсидел восемь лет в тюрьме за убийство своей первой жены[381]. Верховный суд США постановил, что учитель может быть уволен с работы только за то, что он гей и что Конституция не защищает гомосексуальные отношения между людьми брачного возраста даже в частной жизни в их собственном доме[382]. Насилие против геев и лесбиянок проявляется все чаще, начиная от их физического преследования и вплоть до убийств. Виновные в таких преступлениях очень часто отделываются мягкими или оправдательными приговорами[383]. Организованная борьба, которую начали гомосексуалисты против дискриминации при сдаче жилья и приеме на работу, дала определенные положительные результаты. Но ненависть к гомосексуалистам остается широко распространенной проблемой, в том числе и среди сотрудников правоохранительных органов.