Итогом полуправды всегда бывает кривая логика — возникла она и в данном случае.

Сталину приписали так много — замолчав преступления противоположных сторон и спрямив историю — что раскрытие архивов его обелило.

Вероятно, если бы идеология Запада и Солженицын не так много и не так интенсивно врали — то вина Сталина была бы очевиднее.

Сталин повинен в гибели миллионов людей. Он знал о том, что люди гибнут. Он был жестоким и безжалостным тираном.

В то время жестоких правителей в мире было много. Сталин был одним из самых кровавых. Его злодеяния проходили одновременно с иными, столь же ужасными злодействами. А злодейства нацистов превышали его жестокость — масштабом и ужасом.

Сталин сделал зла совершенно достаточно для того, чтобы остаться в истории, как убийца миллионов людей.

Перейду к вопросу войны.

Принято числить среди сталинских преступлений — планирование и провокацию большой войны и сам метод ведения войны.

Планирование описывается трояко:

а) у Сталина якобы имелся план завоевания части мира, и Гитлер был для Сталина своего рода «ледоколом» (термин беглого разведчика Резуна-Суворова, эту версию любят цитировать либеральные публицисты, она популярна не в научной среде, это журналистская версия). У Сталина, якобы, имелся план нападения на Германию, и Гитлер упредил события, его можно понять. В этой версии войну именуют дракой шакалов.

б) Гитлер есть порождение Сталина в том смысле, что национал-социализм есть паритетный ответ на большевизм. Убийство по национальному этническому признаку (так считает германский историк Эрнст Нольте, это более фундированная версия) — есть паритетный ответ на убийство по классовому признаку.

с) Сталин пошел на сговор с Гитлером, заключил с ним союз, с тем чтобы натравить Гитлера на Европу. Согласно этой версии, 2-я мировая война началась в день раздела Польши между Германией и Россией. Затем произошел сбой в планах — именно поэтому Сталин не ждал нападения 22-го июня.

Несложно заметить, что эти версии друг другу противоречат. Если Сталин готовил войну, стянул войска к границе, тогда почему он прозевал нападение Германии? если сговор Сталина с Гитлером означает план захвата мира, как описать сговор Англии с Гитлером? Путаница неизбежна: даже общей даты раздела Польши нет — русские войска вошли в Брест позже. Сама Польша незадолго до того, как стать жертвой, участвовала в разделе Чехословакии — по последствиям Мюнхенского сговора Чемберлена с Гитлером. СССР и Англия — благополучно разделили Иран, — и это куда более существенный акт, нежели раздел Польши, которая, вообще говоря, некогда была российской территорией — а Иран все же британским не был. Одним словом, в этих версиях приходится использовать выборочные факты. Когда поминают, что Брестская крепость за два года до того была польской, то правильно будет указывать и на то, что еще раньше, в 20-е годы, в Бресте был польский концлагерь для красноармейцев, где пленных содержали в жестяных бараках, что дало определенный эффект — зимой умерли все. История — вещь длительная, а уж говоря о мировой войне использовать один факт из трех — нелепо.

Тем не менее — версии существуют. Противоречия устраняют обнаруженными секретными протоколами заседаний Политбюро, или знанием деталей в военной технике.

Появилась профессия: «знатоки военной амуниции и техники», такой литературы сегодня повально много, техническими подробностями знатоки описывают ситуацию и делают выводы. Исходя из объемов поставки солярки на границу, из качества ружейного масла и из количества самолетов — объясняют, почему СССР готовился к войне, но не мог вооружение использовать для защиты границ.

Техническими подробностями (сюда же входит обнаруженный документ с одним абзацем про намерения Сталина) описывают вековые распри многомиллионных народов, мировую войну, тяжелейшую в истории всего человечества.

Разумеется, количество сабель в полку неплохо бы знать; однако воюют не количеством сабель и даже не количеством самолетов; воюют не числом, а умением. Все и всегда — решает дух, история про 300 спартанцев известна широко, и рассуждать о мировой войне, исходя из одной найденной бумажки и количества литров солярки — крайне не корректно.

Война всегда, а мировая война — в тысячекратном размере: многосоставное и многопричинное дело. Причин было много, и важны все причины.

Плохой Версальский договор, аппетиты банков, личности торговцев оружием, чванство правителей, инерция армейского коллектива, утопические прожекты агитаторов; важно все вместе — и досада капиталистов на коммунизм, и страсть Гитлера, и коварство Сталина, и расчет Черчилля, и амбиции мелких стран типа Финляндии или Латвии — тут все считается, и, если пропустить деталь, так машина не поедет.

Во всех версиях — а, б, с — выходит так, что не будь Сталина, тогда и Гитлер вел бы себя иначе. Однако не противостоянием этих фигур измеряется мировая война, и не противостоянием вверенных им партий. И не противостоянием программ этих партий. Даже такие крупные фигуры, как Сталин и Гитлер, — непомерно мелки для огромной мировой войны, и программы их партий — ничтожны рядом с движением многомиллионных человеческих толп. Сталин, как известно, менял риторику несколько раз в ходе войны; менял некоторые посылки и Гитлер — а война шла и шла. Более того, если бы заговор против Гитлера и осуществился (тот, первый, в самом начале войны) — то война все равно продолжалась бы. И заговорщики в 44-м — хоть уже и хотели мира — наполовину стояли из радикальных военных и опытных живодеров: заговорщик Небе, скажем, командовал айнцац-командой группы Центр. Связывать с определенными программами небольшого круга лиц — всю мировую войну — не всегда получается. А если и получается, то это всегда ошибка.

Война живет жизнью больших стихий. Мирное время не опишешь деятельностью одной финансовой капиталистической корпорации — как бы эта корпорация не была хитра. И военное время — не опишешь планами одного ловкача. Война и мир — это как океан и суша. Считать, что мировой океан возник, оттого что капитан корабля захотел войти в некую гавань — безумная фантазия. Однако такими фантазиями живет любительская историография.

Здесь любопытно иное: известно, что Гитлер не был гением, по интеллектуальным параметрам не велик, но безусловно он сыграл роль гения и демиурга, его, так сказать, история делегировала на большие дела. Нечто подобное и в случае Сталина — он не был великим мыслителем, великим моралистом, великим поэтом, но история поставила его в такое место, где он сыграл роль великого вождя. То же самое касается и Черчилля — он был никакой художник, посредственный историк, банальный писатель — но последовательный исполнитель воли истории своей страны. Недоразумение сегодняшнего дня состоит в том, что мы часто говорим: какое мелкое нынче время! — а тогда было титаническое. И это неверная посылка. «Мелкое» время началось уже тогда — «крупным» (то есть с масштабными идеями) время было в самом начале века, а вот потом крупных идей катастрофически не стало. Нам легко признать (не мешает национальное чувство), что Гитлер был человеком не особенно масштабным, не являлся крупной личностью, но скажите это же про Черчилля — и любой англичанин вскипит. А это, тем не менее, именно так.

Разумеется, все они были люди выдающиеся и амбициозные (как и Муссолини, и Хирохито, и Рузвельт, и де Голль) — но среди них не было деятелей масштаба Ленина, Бисмарка или Наполеона, не было исторических и политических мыслителей. Это были исполнители. Факт состоит в том, что лидеры второй трети XX века — как бы докручивали историю до логического конца — они обладали страстью и волей. Но сказать, что это они изобрели и затеяли весь океан войны, сформулировали исторические концепции — как то делал Цезарь или Петр или Ленин — это будет, увы, излишней лестью. Наиболее ярок в этом отношении, вероятно, Гитлер — но и гитлеровская концепция мирового развития принадлежит не вполне ему самому. Искать причины в лидерах того времени можно бесконечно, детали и документы для истории важны — но не только протоколы конкретного заседания решают дело. Следом за одним заседанием — было другое, потом третье. Как мы знаем, свои решения лицемерные правители меняли каждый божий день. Если принять, что сталинское намерение выдержало срок в три года, то что делать с его отношениями внутри партии, где он отказывался от своих слов в течение трех дней. Все это важно — но не принципиально важно. Вильсон, как известно, составляя свои знаменитые 18 пунктов для проекта Версальского договора, путал географическое положение европейских стран. Какова же цена этого документа — а ведь пункты Вильсона цитируют постоянно. Полагать, что найденный (допустим, даже подлинный) документ о намерении Сталина начать войну — решает что-либо в мировой войне, это все равно, что полагать, будто намерение космонавта полететь на Луну описывает устройство космоса. Следует исходить из того, что война мировая, и следовательно причина ее — мировая. Если эту мировую причину мировой войны обозначить, то дальнейшее станет яснее.