В чем причина удаления текста?
И — главный вопрос — кто и что именно донес?
Ведь кто-то привлек внимание администрации к данному тексту.
В заметке обсуждался вопрос различия современного взгляда на педерастию — и античного. Это совершенно научный вопрос, и автор рассматривал его без гнева и пристрастия. Например, Маркс рассматривал античный способ производства сравнительно с капиталистическим.
Во многом я шел стопами великого ученого, трактуя изменения в концепции и внедрении содомии.
Так что, если сторонники античного способа производства обиделись, то спешу уверить, их метод все еще актуален. Если оскорбились любители современной механики, то могу успокоить их тоже: новации процветают.
Но возможно, некие капиталисты решили, что уподобил процесс приватизации России — мужеложеству? Да, намек на это в заметке содержался. И что же я могу ответить на это предположение?
Однажды, как гласит легенда, германский офицер навестил Пабло Пикассо и спросил про «Гернику»: Это вы сделали?
Пикассо ответил: Нет, это вы сделали.
Что касается меня, я лишь фиксирую происходящее со страной. Понимаю, что капиталисты любят Родину — по-своему. Считаю данный способ любви — противоестественным. Это мое частное мнение и я его никому не навязываю.
Упыри (11.12.2012)
Это хроника. Институт Искусствознания закрывают.
Историкам искусства вменили в вину три пункта:
а) они не занимаются АКТУАЛЬНЫМ искусствоведением
б) они медленно работают, издали всего два тома из планируемой 14 томной истории русского искусства
с) они часто ездят в командировки за бюджетный счет
Сотрудники возразили
…
а) они занимаются классическим искусством, актуальным занимаются кураторы и галеристы
б) специфика науки в тщательной работе. Издавать книги вообще трудно, поскольку бюджет на это денег практически не дает. Но в год издают до 50 книг, находят средства сами.
с) в командировки ездят изучать искусство почти всегда за счет приглашающей стороны. Бюджетом их командировки не предусмотрены.
Сегодня в институт приехал министр российской культуры — говорить с сотрудниками. Вот его речь:
Владимир Мединский, министр культуры России: Поверьте, значительно проще было бы мне принять все решения за закрытыми дверями, а вы бы узнали их из приказов, вот и все. На этом бы тема завершилась. По поводу возмутивших многих статьи в «Российской газете». Она, наверное, написана достаточно эмоционально, но она написана как эмоциональный ответ на выступление одного из руководителей институтов. Очень здорово, что этот институт основан в 43-м году. А теперь представьте себе, чтобы было, если бы в 43-м году в газете «Правда» руководитель института вступил бы в публичную дискуссию с руководством страны на тему того, как… Я прошу тишины. Я просто хочу сказать, что любые проблемы можно и нужно решать в режиме взаимо… Я могу перестать говорить. Закончим и перейдем к бумажному обмену. Я абсолютно убежден, что любые проблемы можно и должно решать в режиме взаимного диалога и взаимного убеждения в своей позиции. Это не гласность. Все это — глупость. Поэтому, поскольку директор института не пришел ко мне, пришел я в институт, я отвечаю вам публичном. Я могу изложить свою позицию в «Российской газете» на первой полосе. Я пришел к вам. Вот разница в позиции. Все данные национального ответа Ивлиева были взяты, простите, из официальных отчетов института. Значит, неправильно делаются отчеты.
Закончив выступление, Мединский покинул институт, но на заседании остался советник президента Толстой. Он рассказал ДОЖДЮ, как будет решаться проблема с институтами.
Владимир Толстой, советник президента по культуре: Я думаю, что вначале действительно пройдет заслушивание всех концепций и планов всех институтов, потом эта общественная рабочая группа доложит министру. Министр, видимо, будет совещаться в каком-то необходимом ему кругу, и принимать административные и управленческие решения, такие, какие министерство сочтет нужным.
Толстой также отметил, что искусствоведческие институты вряд ли будут сокращены в ближайшее время. Он со своей стороны постарается сделать так, чтобы им дали, например, год, чтобы доказать свою актуальность.
То есть, в лучшем случае, в течение года ученые должны будут доказать, что они актуальны.
Это ведь в голову сразу и не вместить, как историку доказать, что его наука актуальна?
И кто будет судить?
Остается добавить, что представители так называемого актуального искусства — готовые выступать по любому поводу, в данном случае молчат. Видимо повод не достаточно актуальный.
Большинство из «актуальных» мастеров давно уже сотрудничает с другим академическим учреждением: совмещают борьбу за авангардное с членством в Академии Церетелли. Это факт нашего радикального движения.
Каждые день, глядя на актуальное искусство, российское правительство, авангардистов, казнокрадов — думаешь, что мера паскудства уже достигнута. Иногда надежда мелькнет: вдруг они друг дружку съедят, болотные — правительственных, а правительственные — болотных.
Но нет, они только на площадях ссорятся, на самом деле они заодно, кушают за общим шашлыком у Церетели.
А запивают кровью ученых.
На заметку менеджеру (13.12.2012)
В начале ХХ века самой сильной школой искусствознания была немецкая школа.
Это настолько очевидный факт, что даже не требует дискуссий.
Отцы у искусствознания были достойные, задали хороший ритм работы.
Помимо философии Гегеля, в которой весьма важен раздел Эстетики — присутствовали Лессинг, Винкельман, а дальше уж пошло само — и Трою Шлиман открыл, а уж про Варбурга и говорить нечего.
Немцы умеют учиться и преподавать умеют. Это ведь особое, крайне занудное дело — тут германский характер себя показал.
Это не инсталляции — это наука, тут надо не торопясь заниматься, думать, сравнивать, на разных языках читать, даты учить, запоминать всякое.
То была действительно лучшая в мире школа искусствознания. И античная история — самая сильная.
Затем историкам и искусствоведам Германии было предложено наладить эффективность работы в своей отрасли.
И все. Закончилось время германских достижений в искусствознании и истории античности.
Институт Варбурга теперь в Лондоне, это наиболее уважаемая инстанция — если говорить об истории искусств.
А в Германии искусствознания (по сравнению с тем, что было) практически нет.
Сказки Бажова (15.12.2012)
Рассказываю заурядный исторический анекдот, случай из жизни; не ищите подтекста — второго дна нет. Истории лет двадцать. Место действия — квартира Ростроповича и Вишневской на авеню Жорж Мандель.
Это была огромная квартира, в ту пору я таких квартир и не видывал. То есть, я не подозревал, что человеку нужно столько места, чтобы поесть и отдохнуть.
Потом и в Москве стали строить очень большие квартиры — для демократически настроенных менеджеров нефтяных корпораций; но в ту пору Советская власть еще не до конца прошла, и квартира музыканта производила сильное впечатление. Не знаю уж сколько в ней было метров, но главный зал был как ипподром, и самое поразительное — от края до края, вдоль всей гостиной стояли толстые малахитовые колонны. Я не помню, сколько их там было — не знаю. Может быть, десять. Все вместе напоминало египетский храм. Повторяю, колонны были из малахита, зеленого камня, описанного сказочником Бажовым.
Мы в тот вечер рассматривали коллекцию, у Славы было много хороших картин; говорят, что собрание нынче развешано в президентском дворце в Питере. На авеню Мандель картины смотрелись неплохо, но признаться, великолепие зала и малахитовые колонны затмили крестьянок Венецианова.
Через пару дней я оказался там же с четой Зиновьевых. Александр Александрович, собираясь в гости, одевался точно так же, как для похода на почту, но Ольга принарядилась, даже украшения надела, в частности, на палец — малахитовое кольцо.
