Вокруг барабанит дождь. Смеркается. Энергостанция гудит и дрожит. В этой обстановке мое воображение разыгралось.

Неожиданно в новом свете я посмотрел и на ракетную атаку на Кребса — преднамеренный промах, напугавший управляющего так, что тот чуть не наложил в штаны.

Что если целью было заставить его почувствовать себя окруженным врагами, сделать более зависимым от Джулии? К тому же кто отвечал за ракеты?

Мак говорила, что болтала с Кребсом во время нападения. В этом бы она врать не стала — слишком легко проверить. Уверен, что и Мишель не мог выстрелить. Внезапно я вспомнил про других ее подчиненных: капрала Визби и рядовую Смэлт.

«Voilà!»— как сказал бы Мишель.

Наконец сказался избыток кислорода — я впал в экстаз, обнаружив взаимосвязи и анализируя их. Но Анна прервала меня, задав практичный вопрос:

— Что ты собираешься делать?

— Вынести ей обвинение, арестовать. А еще собираюсь скрутить эту безобразную парочку, работающую на Мак. У меня есть что с них спросить.

— До Визби и Смэлт тебе сейчас не добраться, — сказала Анна. — Они прилетали сюда только для того, чтобы пополнить припасы. И сразу после того, как помогли Мак перетряхнуть тут все, она отправила их обратно на космодром.

— Значит, пока возьмем одну только Мак.

Меня переполняло ощущение счастья. Дело было практически раскрыто, я тешил свое самолюбие и готовился убраться с планеты ко всем чертям. «Когда вернусь на Землю, — думал я, — отправлюсь в длительный отпуск. Желательно куда-нибудь в Долину Смерти».

— Ты ведь абсолютно уверен, да? — спросила доктор Ли со странным выражением.

Я с любопытством посмотрел на нее.

— Брось, Анна, — сказал я. — Не время сейчас для этих женских штучек.

— Мне кажется, ты недооцениваешь ее. Так же, как и этот мир. Похоже, ты не понимаешь, что Мак не просто одинокая преступница. На Торнса и Жщеча напали на удаленной станции. Вспомни Ursasus terribilis — вдруг архи подчиняют себе местных хищников? Что если они уже дважды пытались ими воспользоваться, чтобы убить тебя?

Проклятые женщины. У них просто талант выдумывать наихудшее развитие ситуации.

— Если ты права, то мне надо поторапливаться.

— Когда собираешься арестовать ее?

— Немедленно. Прямо сейчас. Хочешь пойти со мной?

Пока мы торопились обратно в лабиринт, Анна продолжала бормотать:

— Должно быть что-то еще. Уверена, мы что-то упустили.

Но мне не хотелось прислушиваться к ее словам. В первую очередь я воспользовался общественным аппаратом, чтобы позвонить Джамалю и Элоизе.

— Чувствуете себя бодро? — спросил я.

— Думаю, да. А что? — удивленно поинтересовался Джамаль.

— Мне может потребоваться помощь. Встретимся в моей комнате. Дело важное и, возможно, довольно опасное.

Прищурившись, он смотрел на меня, с подозрением относясь ко всем должностным лицам. Сзади него появилась Элоиза.

— Мы будем там, — сказала она, наклонившись над плечом Джамаля.

Я разорвал связь.

— Не торопись, за нами могут следить, — сказал я Анне, и мы пошли таким шагом, какой, на мой взгляд, можно было назвать неторопливым, мимо привычной толпы анонимов, отличающихся друг от друга только именными бирками: Элленбоген, Меньшиков, Нгуен, Райс-Дэвис.

Добравшись до спальни, мы проверили выход на террасу и пошли к офису Службы безопасности. Попытка воспользоваться электронным ключом, который мне выдал Мишель, ни к чему не привела.

— Проклятие! — с чувством произнес я. — Она сменила код на замке. Отойди назад.

Импульсный разряд снес замок, и дверь распахнулась под ударом ноги. Оружейная стойка оказалась пуста. В тот же самый миг мой взгляд упал на монитор, показывающий комнату Мишеля.

О боже.

Значит, пока я занимался расследованием, столь чертовски уверенный в собственных силах, Мак наблюдала за нами, меняла код на замке, собирала оружие.

Неужели она и ракеты забрала? Я быстро проверил. Одна пропала; еще четыре по-прежнему заперты. Но капитан сняла с них детонаторы, чтобы нам не удалось ими воспользоваться. Интересно, кто станет целью в этот раз?

Учитывая происходящее, голос Анны прозвучал потрясающе спокойно.

— Посмотри на улицу.

Мой приятель медвежий боров — или же его сородич — взбирался на парапет. Он использовал когти в качестве альпинистских крюков и ловко поднимался, несмотря на свой вес под три сотни килограммов. Когда зверь вошел в свет, идущий из моей комнаты, я увидел, что сквозь грубую, желтоватую шкуру проступает миллион черных иголок, словно у ежа. Этот парень бронирован не хуже, чем вооружен.

Он зарычал, поднимая передние лапы, и с потрясающей скоростью на своих кривых ногах обошел экран. Раздавшийся крик сообщил мне, что Элоиза и Джамаль уже пришли.

Я распахнул дверь офиса и выбежал наружу с Анной, несущейся вслед. Но, прежде чем успел выстрелить, на зверя словно обрушился невидимый кулак, ударивший прямо по рылу. Медвежий боров взревел и рухнул, корчась на «кладке инков».

Его мощный череп был пробит. Прежде чем угаснуть, один из глаз зверя в бессильной ярости уставился на нас с Анной. От туши воняло, как из львиной клетки, — резкий серный запах, кажущийся почему-то теплым.

Я заглянул в свою комнату и увидел Джамаля, стоящего там в профессиональной позе стрелка и сжимающего пистолет обеими руками, все еще удерживая указательный палец на спусковом крючке.

— Где ты его достал? — спросил я, после того как мы обменялись приветствиями.

— Стащил из шкафчика своего босса. Не вижу никаких причин тому, чтобы начальники могли обороняться, а мы с Эл — нет.

— Неплохо. Давайте обсудим ситуацию, — начал я.

Мы встали кружком. Теперь у нас два пистолета. Каждый выстрелил по разу и в каждом осталось по пятнадцать зарядов. А Мак обладает дюжиной стволов и всеми запасными обоймами к ним. За свою жизнь она излазила Главную Базу вдоль и поперек и если еще не позвала своих друзей — и тех, что в джунглях, и тех, что в подземелье, — то наверняка занимается этим прямо сейчас.

Коснувшись лба и отсалютовав, я сказал доктору Ли:

— Ты была права. Дела идут хуже некуда.

Она стояла словно в трансе и казалась статуей Гуаньинь — богини Милосердия.

— Есть куда, — прошептала Анна.

Ее слова милосердны не были.

— До меня только что дошло, — продолжила она. — Личинки. Двести тысяч генов.

Понятно, что доктор Ли имела в виду местных червей, но я не понял, что это значит. Элоизе и Джамалю ее слова вообще показались бессмыслицей. Но Анна говорила со спокойной профессиональной уверенностью, как если бы объясняла кому-то, что ему необходимо понизить уровень триглицеридов.

— Личинки, должно быть, представляют собой базовую форму. Наверное, они появляются из каких-нибудь спор с предельно надежной оболочкой, позволяющей выдержать запредельные жару и холод. В зависимости от условий, они развиваются в различные жизненные формы — отчасти на это влияет температура, но я уверена, что механизм в целом куда сложнее. Архи представляют собой одну из этих форм, медведи Маяковского — другую, а хищник, убитый Джамалем, — третью. И наверняка их еще больше. То есть можно сказать, что все они сородичи. Вот как они управляются с окружающей средой и выдерживают фантастические перемены в климате Белой…

Последовала пауза. А затем ее тихий голос настойчиво произнес:

— Разве вам не понятно?

— К сожалению, — ответил я, — понятно.

Мы попытались включить сигнал тревоги.

Но только Элоиза успела сесть за огромную консоль в офисе Службы безопасности и произнести первое слово команды, когда в выбитую дверь ворвался отдаленный грохот, и свет, а соответственно, и все компьютеры отключились.

Я подошел к двери, ведущей в коридор, и распахнул ее. Внутри Главной Базы было практически так же темно, как и на мокрой, грязной террасе снаружи. Аварийные лампы, работающие от аккумуляторов, замерцали и вскоре засветились красным цветом. Люди ошарашенно озирались вокруг, их лица казались багровыми, как будто они болели волчанкой. Я вернулся обратно с прискорбными новостями.