Михаил Сонгер приметил опершуюся на перила у борта одинокую фигурку. Подошел. Лишь один человек мог на дипломатическом приеме щеголять в потертых джинсах, задрипанной курточке и старых кроссовках. Та, что когда-то звалась Хозяйкой Острова, не подала виду, что заметила его.

– Добрый день…

– Добрый, – отозвалась она.

Сонгер не стал задавать банального вопроса, почему она одна среди шумного бала. У него есть свои каналы информации. Друзья, которые тебе кое-чем обязаны, дорогого стоят. Со вчерашнего дня он знал, что в Ратушу Майи по электронной почте поступило заявление с просьбой о разводе Нойс и Горация Винеров по соглашению сторон. Возможно, они продолжают симпатизировать друг другу. И ни один из них ни в чем не винит другого. Но вместе им не быть. Невозможно пережить ситуацию, когда один лишь вид любимого человека воскрешает в душе боль потери.

Дом в Олдемине, им принадлежавший, продан. Деньги, вырученные за половину, которой владела Глория Ган (известная также, как Антония Аркато), достались Нойс Винер, согласно завещанию Глории. Без средств к существованию миз Винер не останется. А у ее бывшего супруга есть работа в правительстве Острова. В общем, всё разрешилось благополучно.

– Осмелюсь спросить. Как вы видите свое место в новом политическом раскладе?

– Никак. Головоломка собрана, картинка правильная. Пустых мест для меня в ней нет. Для несостоятельного политика и провалившегося стратега. Особы, запятнанной грязными делами. Многократно высмеянной – спасибо одной дамочке. Седа Лин своей жизнью и творчеством убила железное обаяние моей диктатуры. Я, кстати, люблю ее стихи. «Северную поэму» перечитывала раз десять. Странно, да?

– Ничуть. Седа – великий поэт. Ее будут помнить долго.

– Меня вместе с ней. Пригвожденной ее золотым пером к позорному столбу. Слово – великое оружие и Седа владеет им хорошо…

Анекдот про Хозяйку.Однажды Хозяйку спросили: «Какие угрозы своей власти Вы видите»? «Таких угроз три: святая вода, серебряная пуля и осиновый кол», – ответила Хозяйка и призадумалась: не сболтнула ли чего лишнего?

– …Эту шуточку тоже приписывают Седе. При случае пошлю ей, анонимно, букет из семнадцати белых роз – ее любимые цвет и число. И дальше буду сидеть тихо и не высовываться.

– Вы не из тех натур, что способны жить праздно, пусть даже имея этому средства.

– Альта Зикр сложа руки не сидела.

– Вы – Альта Зикр?!

Он увидел, что ей приятно его изумление.

– Не думала, что вы о ней знаете. Что кто-то помнит.

– Да я расследование готовил! Если б не шухер с новтеранами… О ее знахарском таланте до сих пор легенды ходят. Оказывается… это – тоже вы!?

– Ладно-ладно. Еще будет повод о ней наврать.

– А если я… «навру» что-то лишнее? Начну копать прошлое, дальше, глубже… За Альтой Зикр всплывет имя Наташи Вернер… история отчаянной 9-й экспедиции… А за ней прекрасным злым демоном замаячит облик Эны Вэлли – молодой Хозяйки Острова. Втором воплощении преданной своим народом, безвременно погибшей Наоми Вартан…

– Но я всех разочаровала. Не погибла, чем повергла многих в глубокое огорчение. «Кому суждено быть повешенным, тот не утонет». Мне, наверно, суждено утонуть.

Она сказала это спокойно, без надрыва. Сонгер знал, что о самоубийстве она не помышляет. Наоми Вартан – самовлюбленная и эгоистичная натура. Черта с два она станет накладывать на себя руки, как бы горько и страшно ей не было жить. Найдет себе интересное занятие и постарается поскорее забыть о прошлом.

«Лишь бы от ее новых увлечений никто другой не пострадал… Одной Хозяйки Острова нам хватит надолго», – подумал Сонгер. – «А вернуться к образу Альты Зикр – не самый худший вариант… Для нее и для нас».

В его воображении вдруг возникла жутковатая мысль. Одним легким толчком он может отправить ее за борт! С такой высоты ударившись о воду, она потеряет сознание и сразу пойдет ко дну. Все случится так быстро, что никто ничего не заметит. Мир будет избавлен от странного и опасного существа.

– Хотите выпить? – он галантно подал ей руку.

– Да.

Она взяла его под локоть и они отправились к бару, сооруженному тут же на палубе. Через несколько шагов Сонгер внезапно споткнулся и рухнул плашмя, больно ударившись лицом. Даже на несколько секунд потерял сознание. Потому что в следующий момент ощутил, как она своим платком осторожно вытирает ему окровавленный лоб.

– Подержите вот так. Кровь скоро остановится.

– О-ох!.. Какой я неловкий… – простонал Сонгер. Давно не случалось с ним таких конфузов! Прижимая платок ко лбу, с трудом поднялся на ноги.

– Вы поняли, да? – она мило улыбнулась.

И Сонгер понял. Это он сейчас бы тонул, с полными воды легкими, и жутким осознанием неизбежной смерти… Если бы его намерение убить Наоми оказалось серьезным. А так она устроила ему безопасную демонстрацию своих возможностей. Видеть насквозь врагов и в душе смеяться над ними. Невзначай стравливать их, чтоб истребляли друг друга. А если на тонкую игру нет времени, то и своими нежными ручками, да с чистой совестью…

– Нао…

– Шш-ш… Нойс Винер.

– Я не хотел… Шальная мысль… Простите…

– Я – знаю.Поэтому вы живы.

– Так это – правда… Что…

– Да. За время моего правления ни разу не был казнен невиновный. Я же вижу.Лично решала каждый случай. Прибегая, нередко, к имитации казни. Если считала, что с человека еще выйдет толк. Говорю это не в самооправдание. Пока люди не изобрели лучшего способа управления, чем государственная машина… в ее жерновах будут гибнуть случайные люди. С этим ни я, ни кто другой – ничего поделать не сможет.

Сонгер со смесью ужаса и восхищения внимал ее циничной философии.

– Мы собирались выпить, – напомнила она. – А на ваши мысли – не обижаюсь, думайте о чем угодно в свое удовольствие. Обычно я в людей не всматриваюсь. Но вы мне страшно интересны. Да. Я – гадина. – она усмехнулась.

– Правду говорили… «Восхищала тех, кто был за нее, и повергала в шок тех, кто был против». Вы стараетесь меня шокировать. Тщеславная и самодовольная пси.

– Не обижаюсь! Клеймите дальше. Одного обо мне нельзя сказать. «Неблагодарная гадина».

– Почему?

– Я – благодарная гадина. Пойдемте! Мы, кажется, хотели напиться.

Весь следующий час, заняв столик на двоих, они твердо исполняли задуманное. Разговор был легкий, обо всём и ни о чем. Ощущение, что бывшая миз Винер видитмысли журналиста Михаила Сонгера внезапно исчезло. Она оказалась отличной собеседницей, потому что часто меняла темы разговора. Сонгер тоже был в ударе. В голове у него слегка шумело. И Нойс «не снижала градус», задумчиво вертя в руке пустую рюмку перед тем, как наполнить еще; кидая иногда на Сонгера быстрые взгляды. Похоже было, что разговор перейдет на личные темы. Сонгер пока не решил, хочет он этого или нет.

Кажется, этот момент настал, когда Нойс, вознамерившись сказать что-то серьезное, машинально пригладила ладонью свою короткую шевелюру…

Дружелюбно ухмыляясь, таща за собой стул, подошел Великий Магистр. Явно, его переговоры с Мадарианом шли успешно.

– Не помешаю?

Нойс, еле заметно вздохнув, поманила официанта.

– Что будете пить?

– То же, что и вы.

Принесли еще один прибор, бутылку и большое блюдо с закусками. Фома оживился. Поскреб заросший черной щетиной подбородок.

– После обеда я расскажу вам, как готовят квашеную капусту в армии… А сейчас… Знаете, что учудил Мадариан? При приеме на работу в госаппарат и силовые структуры – простейший тест на интеллект. С обязательной открытой публикацией результатов. А как же личная тайна, спросите вы? А не лезь во власть и никто не узнает, что ты – дурак!

Он с хитрецой покосился на Нойс.

– Остроумно. – согласилась она. – Мне нравится. Докажите Мадариану, что и у вас есть… мысли за пазухой. Предложите, в обмен на присоединение Острова и Магистрата к Эйкумене, сделать Вагнок ее формальной столицей. А там и Тир подтянется. Возникнет устойчивая геополитическая конфигурация.