В импровизированной комнате отдыха - участке коридора, отгороженном стеклянными панелями - сидел мужчина в джинсах и клетчатой рубашке. Высокое растение в кадке справа почти скрывало его от посторонних взглядов, и если бы Маша не знала с точностью, что он здесь, она бы могла искать следователя по особо важным делам в коридорах Центра сколько угодно.
Маша вошла в комнату и опустилась на диван. Тишину здесь нарушало только журчание воды в небольшом фонтане в углу. Из окна открывался вид на бескрайнее голубое небо, высотки Нью-Питера оставались внизу. Пахло южной ночью: едва уловимо - цветами и морем.
Маша осторожно обернулась на Антонио: он сидел неподвижно, казалось, даже ничего не видел перед собой, хотя глаза его оставались открытыми. Так он любил думать - об этом знали все. В следующую секунду он почувствовал Машино присутствие и моргнул, зашевелился. Она тут же сделала вид, что не замечала его до сих пор.
- О, привет, особо опасный следователь, - она уже в открытую обернулась к нему. - Отдыхаешь? Сегодня такая жара.
Маша кивнула на окно.
- Это уж точно, - лениво откликнулся Антонио. Он потянулся и закинул ногу на ногу.
Надо же, - думала Маша, глядя на него. - Специально он что ли так одевается? Ещё бы сигарету в зубы - и типичный детектив из сериала.
- Как особо важные дела? - спросила Маша, делая вид, что его дела совершенно её не интересуют. А интересует её только вон та чёрная точка на белом потолке.
- Преступники преступают закон, а мы их ловим, - откликнулся следователь. - Так, чтобы они и не наглели особенно, и не повывелись совсем.
Маша сидела боком к нему, и ей показалось, что в глазах Антонио промелькнула хитрая искра. Она вздохнула, решая, что на нервы коллеге действовать уже хватит, пора переходить к главному.
- Я, собственно, хотела кое-что сказать...
- Я вижу, - он беззлобно посмеялся.
Маша нисколько не смутилась.
- Я веду дело об убийстве одного мага, так вот, на его руках Провизор обнаружил пыль из храма.
- Чем могу помочь? - Антонио закатал повыше рукава клетчатой рубашки, до этого они были закатаны по локоть.
- Думаешь, это никак не связано с покушением на императора? - Маша теперь полностью повернулась к нему и склонилась, уперевшись локтями в колени. - Моего мага убили в ночь перед покушением.
- В ночь перед покушением, - повторил Антонио, заводя взгляд под потолок. - Не думаю. К моменту покушения твой клиент был мёртв окончательно и бесповоротно. Как он мог устроить взрыв?
- Ну, существуют разные способы, возможно, сработала какая-то система... - начала Маша, стараясь придать своему голосу как можно больше загадочности.
- О нет, способ активировать сильный артефакт, чтобы сжечь императора внутри храма, только один. И он - активировать артефакт и сжечь императора. Понимаешь меня? Активировать. Это мог сделать только живой маг.
Вот, - она сделала вид, что глубоко задумалась над его словами, а на самом деле её переполняло предчувствие интересного разговора. Артефакт все-таки был.
- Да, точно, - Маша опустила голову на сжатые в замок руки. - Только откуда знать, что это был именно артефакт? Известно достаточно случаев, когда срабатывало специальное заклинание, установленное хоть в прошлом году.
- Что же это могло быть, по-твоему? - Антонио снова улыбнулся ей, без намёка, по-отечески. - Разве не странно, что вазу с прахом богини смерти похитили ночью из храма, а днём прогремел этот взрыв? Другого артефакта с подобной силой я не знаю.
Маша смотрела на него, не отрываясь, боясь упустить хоть слово. Она знала, что ежегодные встречи Галактуса и императора магов начинались с символического ритуала. Император в знак доброй воли отдавал частичку своей силы миру людей. Ваза с прахом богини смерти впитывала эту силу. Насколько Маша слышала, ваза хранилась как раз в той комнатке из каменных кружев. А теперь выходило, что вазу похитили.
Когда молчание слишком затянулось, она решила, что неплохо бы ответить на вопрос.
- Ты уверен?
Антонио посмеялся и встал. Его джинсы, потёртые на коленках, выглядели точь-в-точь как у того симпатичного актёра из фильма, фамилию которого Маша вспомнить решительно не могла.
- Уверен. Только ты могла бы просто спросить, артистка, - он помахал ей на прощение рукой. Возле выхода из комнаты отдыха он обернулся к ней и, приложив палец к губам, прошептал: - Тссс... это государственная тайна.
- Иди, работай, - чуть слышно буркнула она, наблюдая за тем, как Антонио удаляется. - Вообразил себя великим наставником.
Маша вернулась в свой кабинет, залпом выпила остывший чай, покосилась на ориентировку, до сих пор лежащую на столе. Ветер из окна перебирал листы. Маша сунула их под компьютерную мышь и прошлась по комнате.
Значит, вазу с прахом богини смерти похитили ещё прошлой ночью. Всё равно информации Маше катастрофически не хватало. Галактус знал про готовящееся покушение, и Луна знала. Луна. Маша рухнула на кресло, схватила трубку внутреннего телефона. Выслушав пару гудков, она крикнула в трубку:
- Рауль? Ой, Ник, прости, - в груди больно кольнуло. За всеми делами она забыла о самой серьёзной потере Центра. - Я сошла с ума. Ты как?
- Порядок, - хмуро оповестил её Ник. Видимо, настроение у него напрочь отсутствовало с самого утра.
- Ты знаешь, где сейчас Луна?
- В камере предварительного заключения, под охраной. Скоро будет суд, но не думаю, что ей грозит что-то строже принудительного лечения. А тебе она на что?
- Просто интересно, - Маша помолчала и призналась: - Мне нужно с ней поговорить.
- Ты с ума сошла! Она ненормальная, и приближаться к ней опасно, - скептически заметил молодой человек. - К тому же не ты ведёшь это дело, я просто не представляю, как добиться разрешения на допрос.
- Я думаю, у тебя всё получится, - промурлыкала Маша. - Всё будет в порядке.
Её тон возымел действие. Это Маша поняла по тому, как засопел в трубку Ник. Для закрепления эффекта она добавила:
- Ник, но мне очень нужно.
- Это запрещённое оружие! - недовольно откликнулся он. - Ну хорошо, я узнаю, как можно к ней попасть.
- Спасибо, - радостно воскликнула Маша.
- Вчера её чуть не убили, на прошлой неделе под пули прыгала, - заворчал Ник, видимо, забыв положить трубку.
Маша фыркнула от смеха и воспользовалась моментом:
- Ник, ещё просьба. В час ночи метро ещё открыто, значит, Флетчера должны были заметить. Он у нас колоритная личность. Не мог бы ты поискать свидетелей? Охранников там или контролёров. Не скакал же он через турникеты, честное слово!
- Что только ради тебя не сделаешь. Ладно, до связи.
Он отключил связь. Солнце било в самое окно, и на полу поселился лоскут света. Маша щурилась от солнечных зайчиков, что прыгали по белой стене.
Она поднялась и подошла к окну. Внизу жужжал сотнями машин проспект, город дышал жаром. Стоящий напротив Центра высотный дом блестел окнами. Налетевший вдруг ветер заставил Машу поёжиться. Она обхватила себя за плечи, потом дёрнулась, захлопнула окно. Белые язычки замков вернулись на места.
Она на секунду замерла, разглядывая соседнюю высотку. Медленно отсчитала шестое окно слева на третьем этаже. Солнце играло в нём так же, как и во всех прочих. С пятнадцатого этажа Центра не было видно, что происходит за этими стёклами. Только как наяву перед Машей предстали тяжёлые тёмно-зелёные гардины, белая тюль - она так часто поднимала голову к третьему этажу, проходя мимо. Маша одёрнула себя.
- Хватит, - прошептала она, прислушиваясь к шуму кондиционера и к тому, как странно звучит её шёпот в пустой комнате.
Солнце стояло высоко в небе, празднуя полдень, а ещё то, что разогнало с улиц почти всех прохожих. Оживлённый утром проспект превратился в пустую асфальтовую жилу. Редко когда на огромной скорости мимо Центра проскакивала машина. Над асфальтом дрожал раскалённый воздух.
