Б.А. Соломатин сказал: «Помню, в 1969 году, когда я, только что вернувшись из Штатов, стал заместителем начальника Первого главного управления КГБ Сахаровского, возглавлявшего политическую разведку, тогдашний шеф КГБ Андропов попросил старших офицеров подать ему в запечатанных конвертах свои рекомендации по улучшению работы разведведомства. Так вот, я тогда имел «глупость» предложить выделить разведку из состава КГБ. Я не учел, что для Андропова разведка была инструментом политического влияния.

Почему разведка должна быть самостоятельной: Во-первых, к такому выводу еще во времена оные пришли ведущие западные страны, где она давно уже отделена от контрразведки. Во-вторых, разведка всегда была элитным подразделением, а в одной упряжке с другими ведомствами и чужими начальниками она «неизбежно «размывается». И, наконец, пока разведка находилась в составе КГБ, брань в адрес других спецслужб, зачастую незаслуженная, неизбежно висла и у нее на вороте». («Комсомольская правда», 29.10.96).

Экс-заместитель председателя КГБ СССР В.Ф. Грушко высказался, что «разведка должны быть «полностью автономной». («Комсомольская правда», 27.03.96, с.3).

В 1972 году в нашей стране была выпущена книга Е. Черняка «Пять столетий тайной войны» об истории секретной дипломатии и разведки. Но начинает автор не с событий пятисотлетней давности, а гораздо раньше, с сотворения мира.

Писали: «По подсчетам некоторых западных специалистов, секретная служба существует не меньше, а может быть, и больше, чем 33 века». (Кассис В.Б., Колосов Л.С., «Из тайников секретных служб», М., «Молодая гвардия», 1988, с.6).

«Правительство нуждается в информации о реальной или мнимой угрозе территориальным и экономическим интересам своей страны. Кроме того, они стремятся получить информацию относительно уязвимых мест других государств, которая может быть использована для достижения поставленных целей.

Необходимую информацию нельзя получить официальным дипломатическим путем. Этот пробел восполняют разведывательные службы. Для получения нужной информации зачастую приходится использовать тайные методы». (Блоч Дж. Фитцджеральд П., «Тайные операции английской разведки», М., «Политиздат», 1945, с. 5–6).

В коммунистические времена писали обычно о враждебных разведках и писали следующее: «…Собирая шпионскую информацию всеобъемлющего характера, разведывательные службы представляют исходные данные для определения политического курса и принятия решения во всех сферах внешней деятельности империалистического государства». («Секреты секретных служб США», М., Политиздат, 1973, с.16). Если отбросить прилагательное «империалистического», то все это можно отнести к любому нормальному государству.

В уже давние коммунистические времена писали: «Осуществление внешнеполитических программ Соединенных Штатов не мыслиться без глобального шпионажа и диверсий». (Петрусенко В.В., «Белый дом и ЦРУ», М., «Мысль», 1985, с.3). Если не обращать внимание на термины «шпионаж» и «диверсия», все остальное не вызывает сомнений.

Классическим примером, показывающим как можно успешно заниматься разведкой, не выходя из своего кабинета, служит дело Бертольда Якоби. Немецкий журналист и военный эксперт, эмигрировавший в Англию, в начале 30 годов много писал о гитлеровской армии, перевооружение которой только началось. Сведения, опубликованные им, были настолько интересными, сенсационными и, главное, достоверными, что в Германии возникло подозрение об использовании им секретных способов получения информации. Якоби был похищен. В ходе допроса он убедительно доказал, что все сведения о германской армии заимствованы из немецких газет. Он скрупулезно собирал малейшие, казалось бы, незначительные данные, анализировал их и поручал "секретные" сведения.

Дело Бертольда Якоби уже история, но есть более свежие примеры. Житель Бонна Ульрих-Йоахим Щульц-Торге, руководитель и единственный сотрудник «Боннского архива Советского Союза», написал три тома о советском Военно-Морском Флоте, создал справочник "Кто есть кто в военном руководстве СССР», который пользовался популярностью у профессионалов в министерстве иностранных дел, военном ведомстве и разведывательных службах. А сведения он брал из общедоступных советских газет, журналов, справочников. Автор статьи о нем майор М. Жеглов написал по этому поводу: «…Мы до сих пор считаем, что из нашей прессы ничего выудить не возможно». («Красная Звезда», 15.02.92, с.6).

А вот еще более свежие данные. Пресс-секретарь Центральной службы разведки РФ Самойлис рассказала, что некоторые сведения разведка предоставляла заинтересованным частным лицам. «Мы используем только открытую информацию, в том числе и зарубежных источников, анализируем её и делаем свои выводы, что в принципе может любой. Главная ценность подобного анализа, кроме, естественно, компетентности, — «солидная» подпись: «разведка». («Комсомольская правда», 18.04.92, с.5).

«…Деятельность таких служб должна ограничиваться добыванием информации, необходимой правительству для отражения возможного внезапного нападения». («Грязная работа ЦРУ в Африке», сборник материалов, М., Воениздат, 1983, с.6).

«Проведение тайных операций означает замаскированное вмешательство во внутренние дела других государств, осуществляемое в целях влияния на их внешнеполитический курс. Здесь имеются несомненные преимущества перед открытыми формами действий: успешные тайные операции не связаны с политическими издержками. Основным их недостатком является риск разоблачения, который может принести огромный ущерб. Поэтому обеспечению секретности придается первостепенное значение.

Тайные операции, за исключением полувоенных действий, почти всегда осуществляются разведывательными службами». (Блоч Дж. Фитцджеральд П., «Тайные операции английской разведки», М., «Политиздат», 1945, с.7).

Вот что писали противники о спецслужбах восточно-европейских стран: «Точно так же, как сами эти страны зависели от Кремля в политическом отношении, все их спецслужбы выполняли приказы Москвы…

Сохраняя контроль за разведками восточного блока, КГБ одновременно ввел «социалистическое разделение труда» в их работу. Каждой разведке были определены страны-«мишени» в зависимости от их компетентности, а также исторических, политических и культурных связей, которые социалистические страны продолжали поддерживать с той или иной западной столицей, несмотря на «железный занавес». (Вольтон Т., «КГБ во Франции», М., «Прогресс», 1993, с. 75–76).

Сами советские разведчики писали несколько иное: «Наше сотрудничество и взаимодействие долгие послесталинские годы было свободно от каких-либо признаков неравенства… Мы сотрудничали искренне, наше взаимодействие было уважительным и эффектным…

Наше сотрудничество по всем линиям оперативной работы, и особенно по разведке, основывалось на принципе обязательного сохранения в секрете друг от друга конкретных оперативных возможностей, и в первую очередь данных об агентах-иностранцах. Отдельные исключения из этого строгого правила могли делаться только по инициативе той службы, которой принадлежали секреты». (Павлов В.Г., «Операция «Снег», М., «Гея», 1996, с. 235–236).

Однако, главное в этих высказываниях не различие, а сходство — тесное взаимодействие спецслужб стран союзников.