– Мадам что-то не понравилось?

– Мадам считает, что это было просто чудесно, – заверила его Эдвина.

Официант грустно взглянул на тарелку.

– Тогда можно унести?

– Да, пожалуйста.

– Может быть, принести десерт?

– Мне не надо, – тут же сказала Эдвина.

– И мне тоже, – сказала Лайза, но заказала кофе. – Капуччино.

– И мне чашечку, – попросила Эдвина. Не важно, ела ты, или нет, но выпить кофе – вполне приемлемо.

Лайза потянулась было за сумочкой, но вдруг заколебалась.

– Вы не против, если я закурю?

– Могу ли я быть против? – изумилась Эдвина. – Бог мой, Лайза, после всего, что вы мне предложили, курите хоть целый блок!

Сами не отдавая себе в этом отчета, Лидия и Бу Бу начали постепенно заводиться. Дух творчества не просто тлел в них, он бурлил.

– А знаешь, – с расстановкой сказала час спустя Лидия, после того как, попутно делая заметки, они осмотрели дом до последнего закоулка, – внутри все…

– … не так пло-о-охо, – закончила Бу Бу.

И они посмотрели друг на друга. Комнату эту с высоким потолком в задней половине дома, где они остановились, заливал солнечный свет, а большие окна выходили на песчаный океанский пляж.

– Для отделки этой комнаты идеально бы подошли Марк Хэмптон или Марио Буатта, – мечтательно произнесла Бу Бу. – Разве ты не видишь? Все в теплых тонах, присобранный вощеный ситец, домашний английский стиль?

– К черту Марка и к черту Марио, – рявкнула Лидия. Она прищурила глаза, зорко оглядываясь вокруг. – Эта комната моя!

Бу Бу растерялась.

– Лидия! – воскликнула она с упреком.

– Да что ты все – „Лидия, Лидия"! – И, энергично жестикулируя, она возбужденно прошлась по комнате.

– Мне нравятся эти пропорции. Так величественно… так по-барски. – Она остановилась посередине, уперев одну руку в бок, другую подняв кверху. – Как же можно ошибиться? Бу Бу! Ну неужели ты не представляешь? Все обито панелями и окрашено в блестящий, глубокий синий цвет… с ним очень будут гармонировать каминные доски белого мрамора на каминах напротив… черепахового цвета жалюзи за шторами… огромная антикварная люстра из меди над задрапированным столом в центре?

Бу Бу перебила ее.

– Ты забиваешь эту комнату для себя?

– Да, – резко ответила Лидия. – Она моя. Бу Бу, ведь за дом отвечаем мы, правильно? А если мы, то за нами и первый выбор, значит, мы снимем сливки, – победно закончила она. – В конце концов, разве мы это не заслужили?

Бу Бу со вздохом отвернулась. Она невольно прищурилась из-за яркого, отраженного океаном, блеска солнца, бившего сквозь окно. Она слишком хорошо знала этот тон Лидии – решительный и ожесточенно-упрямый.

– Не совсем уверена, что это справедливо… – медленно сказала она, поворачиваясь к ней. – Мы должны подобрать и скоординировать действия дизайнеров и выделить им соответствующие комнаты.

– Бу Бу, в любви и войне справедливо все, а отделка демонстрационного дома и есть война! Или ты хочешь, чтобы за это дело взялась какая-нибудь другая фирма? И потом… – Лидия вздернула голову. – Если уж нам придется отвечать за этот жуткий проект, то я считаю, что за наши усилия мы заслуживаем право первого выбора. Вот это справедливо, если тебя интересует мое мнение.

– Конечно, ты права, – Бу Бу заметно просветлела. – Но тем не менее возникнет недовольство, – задумчиво произнесла она, нахмурившись. – Может, лучше все-таки тянуть спички?..

– К черту спички, Бу Бу! Главное, какие комнаты выбирать? А?

– Кроме этой? Ну, гостиные, кабинеты, спальни.

– Правильно. Но столовые с точки зрения их расположения слишком просты, это неинтересно, а детские всегда настолько милы, что даже противно. А что хуже всего для дизайнера?

– Кухни и ванные, – без запинки ответила Бу Бу.

– Естественно. – На лице Лидии появилось самодовольное выражение. – Значит, ты хочешь тянуть спички и вытянуть кухню? А еще хуже – ванную? Ну? Хочешь?

– Так, как ты все изложила, честно говоря, нет. Но если эту комнату делаешь ты, то я… сейчас подумаю… Библиотеку? Бр-рр… – И она с отвращением передернулась. – Полки, полки, километры полок. Все эти книги… Лучше я сделаю основную спальню. Весь комплекс. Но только, – и тут она помрачнела, – не его-и-ее ванные.

– Прекрасно! Договорились!

– А кто тогда возьмет гостиную? А курительную? А… Лидия! Ты хоть примерно представляешь, сколько здесь комнат? Мы прошли сорок или пятьдесят!

– Ближе к Шестидесяти, но не волнуйся, дорогая! Ты ведь знаешь, сколько в Нью-Йорке декораторов. Больше, чем клиентов. В любом случае я представляю все так: наши друзья, те, кому нужна конкуренция, и люди, которым мы обязаны, получат хорошие комнаты.

– А тем, кто нам не нравится, достанутся комнаты неправильной формы со всеми этими нишами и идиотскими углами, да еще ванные и кухни! – довольно закончила Бу Бу.

– Точно! – весело откликнулась Лидия.

– Но самое главное, у меня есть список декораторов, кто плохо обошелся со мной, когда я только начинала. Настало время отдать должок! – пропела Бу Бу.

– А помнишь, как Роберт и Винсент отговорили ван Даймонтса? И это после того, как мы столько времени потратили на его дом? Да они просто украли его! – напомнила Лидия.

– Еще бы! Вот они-то и получат ванную без окон.

– Если повезет. А вспомни, как Хуан Пабло прямо из-под носа увел у нас тот столовый гарнитур в стиле Регентства?

Бу Бу кивнула.

– За это он получит длинный, унылый, темный коридор.

– А два года назад, когда Альберту дали ту спальню в демонстрационном доме в Коннектикуте, которую хотели сделать мы? Помнишь, как ты страдала?

– Я как страдала! Да ты сама чуть не плакала. Но поскольку он партнер „Пэрриш-Хадли", а сестра Пэриш все еще старейшина в нашем деле и с ее влиянием надо считаться, то с ним надо обойтись хорошо.

– Знаю. Жалко, правда? Но мы хорошо обойдемся только с теми, с кем надо. Договорились?

– Решено! – воскликнула Бу Бу. – Ну разве не интересно?

– Изумительно интересно! – радостно вторила Лидия. – И все как раз увидят, что происходит…

– … и что получается, – с довольным видом закончила за нее Бу Бу.

– А теперь уходим. Я вся в пыли, и изжарилась на солнце, и вообще хочу есть.

– А мне хочется выпить. Давай еще до города остановимся у почты. Это самое маленькое, что Анук может для нас сделать, как считаешь?

Начать близкие отношения с Дунканом Купером означало для Билли Дон первый шаг на пути к выздоровлению. Массовое надругательство, которому она подверглась у Воинов Сатаны, произошло почти год назад. Душевные шрамы останутся навсегда, но то, прошлое, казалось, было с ней в какой-то другой жизни.

С тех пор немало воды утекло. Было много хорошего: Олимпия Арпель, взяв ее под свое крыло, стала ей не только боссом и наставником, но и преданным любящим другом, хотя временами они ссорились, потому что Билли отказывалась от некоторых съемок: она стала более независима, у нее появилась уверенность в себе и другие интересы, как, например, к защите животных; профессия манекенщицы принесла ей славу и деньги, она не сходила с обложек ведущих журналов мод. Но самое главное – теперь у нее был постоянный друг. До сегодняшнего дня их связывали платонические отношения, но для нее это был не только человек, который испытывал к ней глубокое чувство и готов был целовать землю, по которой она ходила, это был человек, который спас ее лицо. Она словно обрела ангела-хранителя.

Но было в жизни и плохое. Сознание, что Змей где-то рядом, грызло, как червь, а зверское убийство Оби Кьюти потрясло девушку до глубины души.

Ее неотступно преследовала мысль: а ведь на месте Оби могла быть я. Что, если бы я не поехала на съемку?

После убийства Оби она больше не смогла находиться в квартире, и, когда Дункан предложил переехать в его городской дом, так как там есть свободная спальня, она с радостью воспользовалась этим. Не для того, чтобы заманить Дункана: в глубине души она уже знала, что он принадлежит ей. Просто она чувствовала, что рядом с ним ей будет безопаснее всего.