Я упорно продолжаю пробираться. Это происходит у меня в голове. Физически я ничего не чувствую. Вперед меня гонит не только азарт, но и страх, что не найду обратной дороги. Внезапно среди всего этого колючего хаоса я улавливаю луч света. Он будто пронзает мрак, и я инстинктивно устремляюсь к нему. Каждый шаг даётся тяжело, ноги словно утопают в трясине, но я всё равно продираюсь вперёд.

Вырвавшись из плена лиан, я иду вперед за лучом по пустынной глади. Луч становится ярче, шире, вскоре заполняет собой все пространство. Все становится белым и плоским. Без объема, без теней, без изгибов.

Передо мной возникает открытая двустворчатая дверь. Она выглядит чуждой в этой среде, неправильной, но неизменно манит. Я подхожу ближе. Вокруг двери, за ней все белое. Будто это просто дверной косяк со створками в равномерной белой мути.

Но с каждой секундой проем все сильнее зовет и манит, и меня охватывает страх.

Оглядываюсь обратно, и вижу только ровную белую гладь. Колючие джунгли исчезли.

Чувство, что я где-то на границе.

Наверное, надо перешагнуть порог. Делаю шаг, но не могу!

А неведомая сила, между тем, тянет меня внутрь. Происходит что-то странное, я пытаюсь войти в эту дверь, поддаться притяжению, но мне как будто чего-то не хватает для этого.

В этот момент я отчетливо осознаю, что застряла. Каким-то десятым чувством знаю, что надо войти в дверной проем, но у меня не выходит, и возвращаться тоже некуда. И как позвать на помощь, я тоже не знаю.

И вдруг… свет резко гаснет. Сознание просто выключается. Я проваливаюсь в небытие.

С подключением к ментальной сети пятидесятого все сразу идет не так. С тридцать восьмым Мелисса просто стояла, опершись о стекло. Да, долго стояла, но тело было расслаблено, жесткость сохранялась за счет опоры на ноги и грамотного распределения веса. С пятидесятым она с первой же секунды начинает дрожать.

— Что происходит, Лоуренс? — спрашиваю спустя пару минут, так и не дождавшись, пока Мелисса раслабится.

— Понятия не имею, командор Крейт, — Пэрис пожимает плечами.

— Ты можешь её вернуть? — спрашиваю на всякий случай, хотя сам готов хоть шокером прервать их взаимодействие, если это скажется на Мелиссе плохо.

— Уже нет, — тянет Пэрис, глядя то на Мелиссу, то на Жука. — Их ментальные сети уже соединились. Я не знаю, что будет, если прервать контакт вот так внезапно. Я бы рекомендовал дождаться, пока она сама вынырнет.

По глазам вижу, что он немного обеспокоен. Все, что сейчас происходит — черновик черновика первого опыта контакта с Жуками.

— В прошлый раз я остановил контакт, заморозив особь, — цежу сквозь зубы.

— Мы не знаем, насколько глубоким был тот контакт и насколько глубок этот. Если глубже… Вы сами понимаете, командор, — он не договаривает, потому что я знаю ответ.

Эти эксперименты с ментальной сетью слишком опасны. Я уже жалею, что согласился. Но Мелисса рассказала об отце, и это меня проняло. У меня один из братьев погиб на войне с Жуками. Она вечная и бесконечная. И пока мы не разработаем более эффективное оружие против них, эта угроза никуда не денется.

Признаться, я вообще жалею, что начал городить весь этот огород. Мне надо было просто объявить Мелиссе, что она моя, жениться на ней и жить с ней так, как мне хочется, не скрываясь от преподавателей и курсантов. Подумаешь, что жена ректора учится в Академии? Куда хуже, что в Академии учится полукровка, которая непонятно кем приходится ректору. Вот это настоящая засада.

Я напряженно наблюдаю за Мелиссой и с опасением отмечаю, что её тело напрягается все сильнее. Прилипшие к стеклу ладони сжаты с такой силой, что кожа местами побелела. Вообще вся поза напряженная, будто каменная.

Так проходят минуты. Жук все это время стоит неподвижно, даже жвалами не шевелит. А потом происходит то, чего я не ожидал. Мелисса вдруг разом расслабляется и как без костей падает на пол. Едва успеваю её схватить. Голова безжизненно свисает с моей руки.

Внутри взрывается бомба, на спине мгновенно выступает ледяной пот. Аккуратно опускаю Мелиссу на пол, бью по щекам.

— Мелисса! — зову строго. Ещё пара пощечин. Ноль реакции. Поднимаю взгляд на истукана-Пэриса. — Найди воды! Живо!

Пэрис поспешно убегает, я следом за ним подхватываю Мелиссу на руки и несу в главное помещение. Там встречаюсь с Пэрисом, и он плещет ей на лицо из пластиковой бутылки. Мелисса не демонстрирует никаких признаков жизни, кроме дыхания.

— Готовь медицинскую палату! Сейчас! — приказываю Пэрису, хотя в душе уже возится ужасающее чувство, что случилось нечто непоправимое. Отчаяние разливается лавой в душе, выжигает все мысли.

Пэрис открывает мне дверь одной из палат, и я вношу туда Мелиссу. Устраиваю на эргономичной койке, вокруг которой куча разных манипуляторов и другого высокотехнологичного оборудования.

— Что с ней? — рычу, глядя на Пэриса.

Ему не нужно все это оборудование, чтобы продиагностировать состояние Мелиссы. Он довольно сильный ментал, специализируется на врачевании. Он даже операцию может провести мысленно, кости срастить или сосуды заштопать, не прикасаясь к пациенту. Я напряженно смотрю на него. Он сосредотачивается, закрывает глаза, а потом открывает и произносит:

— Она в псевдокоме.

Во мне все обрывается. Я опасался именно этого. Её сознание все ещё соединено с ментальной сетью Жука. И как её оттуда вернуть — неизвестно. Я даже спрашивать у Пэриса не буду, сколько это продлится. Это может быть навсегда. Радует только то, что в её теле сама собой поддерживается жизнь, нужно только поставлять питательные вещества и выводить продукты жизнедеятельности.

— Позаботься о ней, — произношу, но голос подло глохнет.

Внутри разливается лютое чувство вины, которое гонит меня прочь с шестого уровня. Как я мог это допустить? Почему пошел у неё на поводу? Ведь чувствовал, что этим может кончиться! Где я себе слукавил? Или ей?

Я поднимаюсь на третий уровень и вхожу к себе в кабинет. Ярость, смешанная с досадой и жгучей тоской ядом течет по венам. Хочется что-то уничтожить, выместить эмоции, слить негатив. Рука сама хватает коммуникатор и швыряет его в стену. Светящаяся панель разлетается на осколки с тихим писком.

В мозг врывается дежа вю. Недавно такое уже происходило. Со стаканом. Черт. Я должен быть выдержаннее. Должен уметь держать чувства под контролем. С Мелиссой я слетаю с катушек. А все почему? Я знаю ответ, но не хочу в него верить. Я всю жизнь сознательно избегал привязанностей. Сохранял ледяное спокойствие в душе, отказываясь от чувств в пользу рациональности. А Мелисса вломилась в душу и все внутри перевернула. Навела хаос и кавардак.

Это уже нельзя отрицать. Я привязался к ней.

Врешь, Таррел. Не привязался. Ты встрескался! Как мальчишка!

Потек. Размяк!

Но я уже не смогу вычеркнуть её из своей жизни. Мелисса въелась в кожу, впиталась в ДНК. Она уже часть меня. Иначе не было бы так больно сейчас, когда она оказалась на грани жизни и смерти.

Боги, как я себя сейчас ненавижу. Но этому чувству нет реализации. Остается только ждать, чтобы она пришла в себя. И строго-настрого запретить ей приближаться к Жукам. Под страхом…

Черт, мне нечем её припугнуть. Я сам сделаю все, чтобы она ни в коем случае не попала под отчисление. И если раньше, чтобы избежать скандала, то сейчас — потому что с ума сойду без неё.

Внезапно раздается звук внутреннего голофона. Рывком жму кнопку.

— Крейт! — выкрикиваю, вместо нормального приветствия.

— Командор Крейт, это Пэрис, — я ненавижу этого человека, но сейчас я рад его слышать. — У меня новости. Спуститесь, пожалуйста, на А6.

— Мелисса? Она пришла в себя? — спрашиваю, сам слыша в голосе идиотскую надежду и вдруг понимаю, что он может говорить об обратном. По позвоночнику ледяным разрядом тока ползет судорога. — Новость о ней?

— Да, командор Крейт, приходите. Это не телефонный разговор, — произносит Пэрис и вешает трубку.