Крейт делает шаг вперёд, его уничтожающий взгляд прожигает Селвариса, который на глазах сдувается.

— Выйди, Дариус, — произносит он холодно. — Я сам продолжу.

Глава дисциплинарного совета на мгновение обретает раздосадованный вид, но быстро берет себя в руки.

— Как скажешь, — цедит Селварис пренебрежительно, затем одаривает меня взглядом, в котором читается зловещий намёк и все-таки покидает комнату.

Крейт подходит ближе.

— Как ты себя чувствуешь? — ставя руку на край моей койки.

— Странно, командор Крейт, — отвечаю как по уставу и замечаю, что он кривит лицо, будто ему не нравится. — Почему я тут?

— Это тебе доктор Пэрис расскажет, — произносит он и бархатисто добавляет: — и давай наедине без официоза, ладно? Называй меня Таррел.

От этого предложения я таю и покрываюсь мурашками.

— Хорошо, Таррел, — слегка ему улыбаюсь.

Дверь палаты открывается снова, и входит Пэрис.

Смотрит на меня привычно ровно и отстранённо.

— Доктор, что вы можете сказать о реакции курсанта Мэлтис на чипы? — спрашивает Крейт, не сводя с меня глаз. Его буравящий меня взгляд усиливает тянущую волну желания, которая все сильнее захватывает меня.

— Это интересный случай, — говорит Пэрис, глядя на планшет. — По задумке, чипы такого типа увеличивают ментальный потенциал пользователя. Так, более слабым менталам становятся доступны возможности, которых они лишены в нормальном состоянии. Включение чипа рядом с курсантом Мэлтис вызвало ментальную перегрузку и потерю сознания.

Он произносит это так просто, будто пересказывает сюжет скучного боевика.

— Это парадоксальная реакция, — добавляет он тем же безэмоциональным тоном. — Вероятно, это связано с её двойственной природой. Или же, в чем я сомневаюсь, у курсанта Мэлтис чрезмерно большой ментальный потенциал, и его принудительное увеличение привело к разрыву связи мозг-сознание. Я проведу дальнейшие исследования, чтобы понять, как они воздействуют на её ментальную сеть.

Этот ксорианец меня вымораживает и пугает. Говорит обо мне так, будто меня тут нет. Точнее, я мебель. А мне страшно делается — второй раз я точно не хочу испытывать действие тех чипов на себе.

— Отлично, доктор Пэрис, — ректор Крейт улыбается уголками губ. — У вас есть вопросы к курсанту Мэлтис?

Пэрис качает головой.

— Вы сможете приступить к работе через пять минут, — выговаривает ректор Крейт, явно намекая Пэрису, что ему стоит выйти.

Тот правильно понимает намек, и вскоре мы остаемся одни. Я плавлюсь рядом с ректором, снова в бедрах застревает слабость, а дыхание становится частым и поверхностным. Он сейчас тоже в полный рост ощущает мои альфа-волны.

Он подносит руку к моему лицу и аккуратно убирает за ухо пару прядок, которые прилипли к влажной щеке. Проводит подушечками по скуле, спускается к подбородку и, чуть надавив, вынуждает меня открыть рот. Его взгляд становится жадным.

А я лежу и иррационально кайфую от этих прикосновений, потому что это хоть что-то. Я хочу больше, хочу ощутить кожу Таррела скользящей по своей, хочу его в себе, хочу поцелуй, я все хочу.

Он проводит большим пальцем по моей губе и аккуратно касается им нижних зубов. И я смыкаю губы на этом пальце. Не отрываясь смотрю в глаза мужчине и вижу, как в них сгущается тьма.

Он шумно тянет носом воздух и отнимает руку от моего лица.

— Не сейчас, Мелисса, — произносит хрипло. — Черт бы тебя побрал! Какая же ты… горячая!

Не решаюсь спрашивать, что ему мешает. Принимаю как есть. Не сейчас, значит, не сейчас. Но кто мешает мне подразнить его.

Адресую ректору хитрый взгляд, затем обхватываю губами собственный большой палец и чуть посасываю. Черт, он невыразимо сексуальный. В его лице читается яростное желание и растущий гнев. Вторая моя рука непроизвольно тянется под простыню, норовит нырнуть под больничную рубашку. Присутствие этого мужчины плющит меня, и мне просто как воздух сейчас необходима разрядка.

— Или делай так, чтобы я видел, или убери руку, — строго произносит Таррел.

Щеки тут же начинают пылать. Вынимаю руку из-под простыни и делаю скромное лицо.

— Так лучше, ректор? — растягиваю губы в невинную улыбку.

Моя игра не срабатывает. Он принимает расслабленную позу, явно гася собственное возбуждение усилием воли.

— Ты останешься здесь, — произносит он тоном, не терпящим возражений. — На ближайшие дни освобождена от занятий. Пэрис проведёт исследования.

— Нет! — вырывается возмущенно. Я сажусь на койке, несмотря на слабость. — Я пришла в Академию, чтобы учиться! Я хочу служить в космическом флоте и убивать жуков, а не быть подопытным кроликом!

— Субординация, курсант, — цедит Таррел. Его взгляд становится ледяным, а голос — строгим. — Ты забываешь, с кем говоришь.

— Я не забываю, командор, — резко отвечаю, поднимая на него взгляд. — Но, кажется, вы забыли, зачем я здесь.

— Я, — он пронзительно смотрит на меня, — ничего не забываю, курсант. Отдыхай. Завтра тебя ждут новые исследования. Советую выспаться!

На этом он решительно разворачивается и уходит. А вместе с ним уходит и мое возбуждение. Тело, так и не получившее разрядки, болезненно успокаивается. Я падаю обратно на койку и ожесточенно накрываюсь простыней. Бесит! Может, Пэрис сможет разработать чип, который заблокирует для меня все альфа-волны, и ректора Крейта тоже? Это просто издевательство какое-то!

И тут мой слух улавливает какой-то разговор за дверью. Я соскальзываю с койки и подхожу ближе, чтобы подслушать. Ох, лучше бы я этого не делала…

Тревога впивается в сердце ледяными когтями. Голоса снаружи гулко отражаются от стен коридора. Один из них я узнаю сразу — без сомнения, это голос доктора Пэриса. Его холодная насмешка и бритвенно острый цинизм слишком характерны, чтобы спутать.

— Доктор Пэрис, вы уверены, что исследования безопасны? — спрашивает второй голос.

Он низкий и спокойный, кажется, принадлежит Селварису. Но тот не говорит так спокойно.

— Не время думать о безопасности, — Пэрис коротко усмехается, и в его тоне сквозит сарказм. — У нас в руках гибрид с уникальным ментальным потенциалом. Это почти чудо, что она оказалась тут. Цепочка случайностей, которая привела нас на порог невероятных открытий!

Гибрид? Она? Док говорит обо мне. Правда как о предмете, как о неодушевленном объекте. Это в духе Пэриса, но… В душу пробирается страшное ощущение фатальности. Я совершила ошибку, согласившись на исследования.

И я тут же себя осаждаю. Нет! Если так говорить, то ошибкой было вообще поступать в Академию. А это не может быть ошибкой! Потому что так нельзя думать.

Мама все детство рассказывала мне истории о боевых миссиях моего отца, которые он провел до моего рождения. Он умер, защищая космос от мерзотных Жуков, паразитов, которые перемещаются от планеты к планете и полностью уничтожают все, к чему прикасаются.

Мой отец был героем. Он отдал свою жизнь за безопасность всех разумных рас! Я выросла с дикой жаждой отомстить Жукам за него. И пошла по его стопам! Поэтому я в Академии. Поэтому я останусь и пройду все исследования! Чего бы это ни стоило. Иначе все, о чем я мечтала, окажется тщетно.

Предположительно Селварис что-то отвечает, но глуше, и я не могу разобрать слов.

— Исследования ментального потенциала гибрида сейчас наш приоритет, — снова произносит Пэрис.

— А если она не выдержит? — я снова слышу второй голос.

Он явно настроен осторожнее. И его сомнения меня пугают. Он и вовсе не уверен, что следует проводить эти исследования. Хочется отмахнуться — да что со мной будет? А вдруг… Вдруг исследования и правда опасны и могут меня убить? Не глупо ли будет лишиться жизни, так и не добравшись ни до одного Жука?

— Если не выдержит, значит, она бесполезна, — отрезает Пэрис, его тон становится хладнокровным, безразличным. — Но я думаю, она справится. Её ментальная сеть — это находка. Наш карманный гибрид — новый шаг в совершенствовании ментальных технологий. Вы понимаете масштабы?