— Я вот только что думала то же самое.

— Да? Может, еще есть какие-то желания?

Она покачала головой:

— Нет. Они уже все сбылись.

И она была права.

Мне больше ничего не нужно.

Потому что все, чего я когда-либо хотел, все, что было мне нужно — лежало прямо передо мной.

Я наклонился и поцеловал ее.

И знал, что буду делать это каждый день до конца своей жизни.

Сейлор

Мы сидели на трибунах и болели за самого главного маленького человека в нашей жизни, пока он выходил на подачу. Команда Magnolia Falls Ducks дошла до финала, счет был равный, последний иннинг, и Катлер был последним, кто выходил на биту.

Это был наш последний шанс выиграть игру.

Хотя надежды было немного — на базах никого не было, так что все могло закончиться ничьей. На этом уровне дополнительные иннинги не играли.

Нэш стоял за домашней базой и что-то говорил Катлеру, а тот слушал, затаив дыхание.

— Почему я так нервничаю? — полушепотом выдохнула Деми.

— Я тоже, — сказал Ромео, и я огляделась: все грызли ногти или подпрыгивали коленями.

Мы все нервничали.

Мы не пропустили ни одной игры за весь сезон. Мы видели, как Катлер влюбился в бейсбол, и знали, как много для него значит эта игра. А значит, все мы всем сердцем хотели, чтобы он хотя бы добрался до базы в свой последний выход.

Кинг уже встал и начал мерить шагами пространство перед нами, пряча руки в карманы. Я обожала, насколько глубоко он чувствует и как предан тем, кого любит. Это было одно из качеств, за которые я полюбила его сильнее всего.

— Ты справишься, Бифкейк! — закричал Кинг, прежде чем снова сел рядом со мной.

— Он справится, — прошептала я, и он взял меня за руку, притянув ближе.

Он кивнул:

— Справится. Он уже набрал два из четырех очков за игру.

— Сказал как гордый дядя, — усмехнулась Руби, сидящая с другой стороны от него.

Катлер посмотрел в нашу сторону, кивнул и дважды скользнул ногой по земле — он всегда так делал перед подачей.

Первый мяч пролетел слишком высоко, он не стал бить. Второй он с размаху промазал. Я заметила, как у него нахмурились брови — это значило, что он сосредоточился изо всех сил.

Мы все зааплодировали, подбадривая его забыть промах.

Следующий мяч летел прямо на него. Он отклонил биту назад и ударил. Щелчок был громким, и мы все вскочили на ноги. Мяч взмыл в аутфилд. Мы еще ни разу не видели, чтобы кто-то из команды так сильно ударил.

Он бросил биту и сорвался с места, а его товарищи по команде на скамейке с ума сходили от восторга.

Он изо всех сил работал руками, пробегая первую базу, затем вторую. Нэш кричал, чтобы он не останавливался, вращая руками. Катлер почти не касался земли, когда касался третьей базы. Он мчался к финишу, а соперники метали мяч, пытаясь успеть к домашней базе. Он скользнул — именно так, как его учили, хотя раньше он этого ни разу не делал.

Судья выкрикнул:

— В игре!

Такой крик радости, как будто Magnolia Falls Ducks выиграли Мировую серию.

— Бифкейк сделал гребаный хоум-ран! — заорал Кинг, и мы все кидались друг к другу с пятюнями, прыгали от радости.

— А там что происходит? — спросила я, увидев, как Нэш упал на колени рядом с Катлером. Тот хватал ртом воздух.

Ребята перестали радоваться и побежали к ним. Прежде чем я успела осознать, Кинг, Ривер, Ромео и Хейс уже перепрыгнули через забор и рванули туда.

Я побежала следом, а за мной Руби, Деми и Пейтон. Мы обогнули забор и добрались до скамейки запасных.

Когда мы вышли на поле, ассистент-тренер уже отводил других детей, освобождая место для Нэша.

Катлер все еще задыхался, даже когда Нэш дал ему ингалятор:

— Дыши, Катлер, — сказал он спокойно, ровным голосом.

Катлер втянул воздух и прошептал:

— Я сделал это, пап.

Его слова были едва различимы на фоне хрипов, и я увидела, как Нэш взглянул на Хейса. Тот кивнул, словно понял все без слов. Я заметила, как у Катлера раздуваются ноздри, как втягивается живот — каждое дыхание давалось с трудом.

Хейс уже звонил 911. Он отошел подальше — главное было не пугать Катлера.

— Не говори, сынок, — сказал Нэш, и в его голосе дрогнуло что-то на последнем слове.

— Я... — задыхался Катлер, — плохо себя чувствую, пап...

— Я знаю. — Нэш притянул его к себе, усадив между ног, как раз в тот момент, когда подоспели парамедики.

Мы отступили, давая им место. Все происходило очень быстро — маска с кислородом, носилки, оценка состояния. Через минуту его уже везли с поля, и в этот момент он поднял руку и показал большой палец вверх.

И вот тогда я не выдержала. Закрыла лицо руками, и первый всхлип вырвался из горла.

Руби обняла меня, затем к нам присоединились Деми и Пейтон. Мы стояли в кругу, стиснувшись, и плакали.

— Поехали в больницу, — сказал Хейс, и мы все рванули вперед.

— Сейчас догоню, — крикнул Кинг и побежал к скамейке. Я остановилась. Он говорил с ассистентом-тренером, а потом вернулся с огромным трофеем в руках.

Я улыбнулась сквозь слезы. Он взял меня за руку, и мы вместе побежали к парковке. Мы уместились в две машины — Ривера и Ромео. Остальные пришли пешком.

Ривер с силой ударил по панели машины, когда мы сели.

— Это не поможет, — спокойно сказала Руби. — С ним все будет в порядке. Нам нужно просто добраться до больницы.

Она работала в таких ситуациях раньше и всегда говорила нам: при травме главное — сохранять спокойствие.

— Я знаю… — прошипел Ривер, выезжая с парковки и следуя за машиной Ромео, в которой ехали Деми, Хейс и Пейтон. — Но он только что пережил свой звездный момент… и теперь не может дышать?!

— Это был тяжелый приступ, — сказал Кинг, сжав мою руку. — Я никогда не видел его в таком состоянии.

— Вы видели, как спокойны были Нэш и Хейс? — сказала Руби. — Если вы сорветесь — Катлер запаникует. Он не должен видеть ваш страх. Поняли?

Мы все кивнули, когда подъехали к приемному покою и увидели, как Катлера выкатывают из машины скорой помощи, а Нэш идет следом.

Как только мы припарковались, все бросились к больнице. Внутри мы оказались в зале ожидания, а Нэш скрылся за двойными дверями.

Доктор Долби пришел вскоре после нас, и Ривер тут же помахал ему рукой.

— Все было плохо, да? — спросил он, и по его тону было понятно, как он переживал. — Приступы становятся сильнее.

— Да. Он даже говорить не мог. Ноздри раздувались, — сказал Хейс. — Ребра ходили ходуном, и цвет лица был совсем не тот.

— Вы все правильно сделали, вызвав скорую. Простите, что не смог добраться на поле быстрее, — сказал доктор. Честно говоря, я была удивлена, что он вообще успел так быстро. Он был уже очень стар, и я удивлялась, как он до сих пор работает на полную ставку.

— Главное, что вы здесь. Сможете пройти туда и узнать, что происходит?

— Конечно. Сейчас все выясню, — он похлопал Ривера по плечу и направился по коридору.

— Кислород многое решит, — сказал Хейс, вставая и начиная расхаживать взад-вперед вместе с Кингом.

— Да. С ним все будет хорошо, — сказала Деми. — Он просто обязан быть в порядке. Кто-то должен позвонить отцу Нэша.

Ромео кивнул и отошел, чтобы сделать звонок.

— Вы вообще видели этот удар?! — сказал Кинг, поворачиваясь к нам. — Бифкейк — настоящая звезда.

— Это было что-то с чем-то, — покачал головой Ривер.

— Он так хотел выиграть, — Хейс опустился в кресло и провел ладонью по лицу.

Двери открылись, и к нам быстрым шагом подошел Нэш — как раз в тот момент, когда вернулся Ромео. Мы все вскочили.

— С ним все в порядке, — сказал Нэш, хлопнув ладонями. — Ему дают стероиды, дыхание стабилизировали. Доктор с ним, обсуждают все с врачами из приемного. Возможно, оставят на ночь под наблюдением, на всякий случай.

— Черт, чувак. Прости, — Хейс обнял его и похлопал по спине.

— Думаю, нас всех туда не пустят, — сказал Кинг, поднимая трофей, который оставил на столе. — Так что передай ему. Он заслужил его от и до.