— Наверно? — Арсений садится, хмурясь. — Я… Чувствовал, как тебя пытали в подвалах…

— Просто сон, Сюш. — Есения касается ладонью его щеки. — Отголосок впечатлений от подвалов Тёмных, ничего такого.

— М… — Арсений кивает, явно пытаясь ещё о чём-то подумать.

Есения не даёт ему даже слегка зацепиться хотя бы за одну мысль. Сон — слишком тонкая материя. Там царствует подпространство, которое жадно впитывает всё произошедшее за день и перерабатывает это. Практически безопасное, ведь к утру всё необходимое перерабатывается, и маг забывает о своём полёте в бесконечном хранилище информации и энергии. Куда хуже состояние между сном и явью, в котором сейчас находится Арсений. Двери в подпространство всё ещё распахнуты, а ограничивающие факторы ещё не начали свою работу. Арсению нужно лишь слегка осознать своё состояние, чтобы соединить миры. Так заманчиво… Отпустить контроль и просто наблюдать. Он сам всё сделает, Есении не придётся помогать. Только вот бездействие в данном случае — слишком активное действие, на которое нет права. У Есении в принципе нет прав. На ошибку, на действия, на бездействия, на рассказы и молчание. Только на существование в строгих рамках и игру по правилам высших сил. Шаг влево, шаг вправо — и ты опять проиграла. Ей больше нельзя проигрывать. С каждым разом сложность повышается и, кажется, точка невозврата всё ближе.

И всё бы ничего, но Есения чувствует, что их здесь не двое. Только Арсения она бы быстро уболтала обратно в сон, даже прикрывая его от преждевременного разрушения барьеров. Хватило бы сил. С натяжкой, но хватило бы. А вот защищать при этом ещё и себя уже сложно. Князев. Он зовёт, напоминает о себе и о тех «прекрасных» временах. Есении всё равно, на самом деле. Прошлое прошло, хоть и не было приятным. Все раны давно зализаны, а уж ментально Влад всегда был слабее. Но рядом сверхчувствительный Арсений, для которого сейчас любая информация может стать брешью. Или, что гораздо, гораздо хуже, Арсений может среагировать на это всё, и тогда Князев узнает лишнего…

Главный офис Стражей Тьмы. Ночь. Подвалы.

— Лон мэрта мора. — В котёл летит камушек, запечатавший в себе энергетический след. — Шэн уна ла дэра — Из небольшой пробирки в котёл льётся кровь. — Ми эсса лон рами. — Щепотка волос отправляется туда же. — Лунарэ ми миа. — По запястью проходится сталь, разрезая кожу. — Эс сейя эс номи. Ун ксэ ми тэррано. — Из кармана извлекается крохотный пузырёк, в котором мечется чистая голубая энергия. — Дэлано ла вэтта. Делано ла мора. — Энергия, нехотя, присоединяется к неприятному месиву. — Услышь, Кэс Эну. Ликхитум ин нунки.[1]

Арина подскакивает к Владу, перевязывая его запястье. Сам он стоит с закрытыми глазами перед дубовым алтарём и пальцем помешивает жижу. Сырые камни освещают факелы, которые отбрасывают жутковатые тени и превращают пространство во что-то воистину ужасающее и отвратительное. В мире людей подобное моментально бы приписали к сатанизму, окрестили мерзостью и всех участников радостно арестовали бы.

Арина иногда очень жалела, что родилась не человеком. Ей часто казалось, что в человеческом мире их союз с Владом мог бы быть совсем другим. Не лучше, нет. Нельзя обесценивать то, что имеешь. К тому же, она сама выбрала этот путь. Покорности. Принадлежности. Помощника. Верного спутника и советчика. Дай ей кто выбор: уйти сейчас из подвала в лучшую жизнь или остаться, она бы выбрала остаться. Однако мысли, назойливо твердящие, что в человеческом мире на их пути не стояла бы Есения, так и крутились в голове. Она за них ответит. Обязательно ответит. Фамильяру не положено рассуждать и думать без приказа хозяина. Тем более о таких вещах.

Влад в трансе взывает к Есении. Продирается сквозь её защиту. Она у неё мощная. Даже когда та лежала обессилевшая в подвалах, Влад не мог добраться до её души и сломать её. Сейчас он не ломает. Просто напоминает о себе и о том, что между ними было. О пытках, боли и о смерти того мага. Ритуал на крови и энергии сам по себе достаточно мощный, а уж в комплекте с яркими и болезненными воспоминаниями…

Есения — сильная, однако Арина помнит её слёзы отчаяния. Тщательно скрываемые, но слишком едкие, горькие, оставляющие после себя светлые дорожки на испачканных грязью и травмами щеках. Ей так нужно было вырваться… И Арине нужно было, чтобы она вырвалась. Влад с каждой пыткой становился всё безумнее, а Есения словно назло распаляла его ещё сильнее. От неё требовалось-то всего лишь склонить голову да отдать свою силу. Влад даже не тронул бы её запасы артефактов! А Есения всё сопротивлялась. Терпела. Смеялась. Сказки рассказывала, когда Арина ей еду приносила и мокрые тряпки, чтобы могла хотя бы обтереться, ибо о душе речи не шло…

— Мэморэ, Есения?[2] — Влад ведёт пальцами по лицу. — Или лучше называть тебя Кэс Эну? Думаешь прикрыться за громким именем? Ты просто очередное животное, возомнившее себя слишком важным!

Арина сглатывает, отползая в дальний угол. Есения спит и во сне видит все эти пытки. Она слышит Влада. Чувствует. Не может не чувствовать. Привязанного, даже против своей воли, фамильяра не спасёт ничего от зова хозяина, когда он зовёт через кровь и энергию. Конечно, Есения не побежит сквозь ночь к зовущему. Не тот уровень. Да и защиты вокруг неё всё ещё полно. В марионетку не превратить. Но цель Влада не в этом. Ему не нужна Есения на блюдечке. Всего лишь напомнить о себе. Погрузить в воспоминания, чтобы начать мучительную деморализацию. К тому же, того мага, за которого так цеплялась Есения, Влад устранил. И в этот раз тоже уберёт все помехи, если потребуется…

Квартира Петра Алексеевича. Поздняя ночь.

— Кир, ты знала, что сейчас идёт обновление энергетических циклов? — Пётр Алексеевич поправляет очки, откладывая книгу в сторону.

— Оно каждые девять лет идёт, Петь. — Кира зевает, отрываясь от экрана телевизора. — Ты всё пытаешься докопаться до той легенды?

— Можно сказать, докопался.

Пётр Алексеевич потягивается в кресле, привычно просматривая атмосферу во всём доме. К каждому в квартиру не лезет, но общий настрой проверяет обязательно перед тем как лечь спать. Быть главой Света — огромная ответственность и ещё большие риски. Тьма не дремлет. Особенно, под предводительством Князева. Заслать шпиона или мелкого пакостника — вполне в его стиле, тем более, сейчас, когда у него из-под носа увели потенциальных жертв, ведьму, убили двоих сотрудников, ещё и фамильяра спрятали… Странно, что до сих пор тишина. Даже не звонит, не назначает встреч с целью обсудить текущие дела и попытаться незаметно выведать какую-либо информацию…

В доме царит тишина и спокойствие. Люди предвкушают выходные, отдыхают расслабленно, даже энергия еле-еле шевелится, почему-то стекаясь в квартиру, где сейчас находятся Арсений с Есенией. Пётр Алексеевич хмурится, заглядывая к ним. Не в привычном понимании подглядывания, всё же совесть есть, а желания копаться в личном нет. Он просматривает исключительно энергетический уровень. И вот на нём у них там чуть ли не искрит. Зарядили так, что не рвануло бы ненароком…

— Есения как магнит для энергии. — Кира с улыбкой качает головой. — И для Арсения тоже.

— Надеюсь, Есения знает, что делает. — Пётр Алексеевич качает головой, вздыхая. — Вечером всплеск такой мощный был, а сейчас явные следы ментального воздействия. Слабенького, отсекающего.

— Разберутся. Пока не лезь.

— Мне и без них хватает. — Пётр Алексеевич выключает телевизор и ещё раз заглядывает в квартиру на всякий случай.

Вмешиваться он не собирается, но происходящее вряд ли можно назвать обычным вечером в их многоэтажке. Кто-то из них двоих тянет энергию из пространства. Без ущерба для окружающих, ибо её и так с избытком. Арсений практикуется? Но у него и так с избытком. Есения? Почему тогда именно тянет? Фамильяры и без того её всегда впитывают, не спеша перерабатывая. Она что-то задумала на завтра?