— А их жены нормально относятся к вашим посиделкам?

— Я тебе больше того скажу, они с нами сидят и играют. Ведь там ты играешь против двух реальных игроков. Может это не совсем честно, зато весело.

— А пошли. Ну, если ты меня не стесняешься? — руки Егора самым бессовестным образом блуждали по моему телу, и думалось мне сейчас немного о других играх.

— Очень смешно. Тоже я разовью в себе волшебное чувство ревности, и вместо того, чтобы думать над вопросом, буду бить скалкой всех особей женского пола, которые на тебя пялятся. И мужского тоже.

Егор рассмеялся.

— Ты что, правда, считаешь меня таким ценным?

— Ценным не знаю, красивым да. Кстати, хочешь прикол? Девочка — младшая сестра главгера — в сериале, я ткнула пальцем в монитор. — Это на самом деле два человека. Сестры-близнецы.

— Ну, я так понимаю, это не редкость в киноиндустрии. Были же эти дурацкие американские фильмы про сестер-близняшек, одна из них сейчас во вселенной Марвел играет красную ведьму.

— Не красную, а алую!

— Ах, простите, госпожа задрот, — закатил глаза Егор.

— Прощаю, она вообще-то считается по силам «топовым» персом всех времен.

— А я думал, мистер Манхеттен круче.

— Ты прав. Но я его за человека не считаю. И он вообще из другой вселенной!

***

Ванька ничего не понял, Оля сделала глаза "ну молодец, девочка", Пашка нахмурился, но был с Егором крайне приветлив, а Леся, как и полагается в первую встречу, героически сражалась с собой, чтобы не кидать на Егора взгляды посекундно.

Слава богу, что все активно втянулись в игру, и вскоре забыли, кто и как выглядит, зато знатно потешались над незнанием соседа.

Пиво было удивительно вкусным, как и орешки с чипсами. А может, потому что я в этот момент была удивительно счастлива. Я сидела рядом с человеком, который мне очень нравился. С моими друзьями. И занималась делом, в котором способна показать мастер-класс.

Хотя Егор отлично влился в нашу "интеллектуальную команду". Он хорошо ориентировался в спорте, автопроме и географии, ну и в юриспруденции, конечно же, а там где-то и история подтянулась.

Мы выиграли почти все бои, кроме одного. И нам было очень интересно, один ли человек нас разгромил или более трезвая компания — но это уж совсем грустно было, потому что вопросы в основном касались истории арабских стран и их географии прямо как по заказу, а мы все оказались не сильны в этой сфере.

Разошлись мы в двенадцать, когда бар закрылся, веселой гурьбой добрели до площади у парка, а там уже каждая пара пошла в свою сторону.

—Ну как, ты больше не ревнуешь?

—Не знаю — не знаю, — улыбнулся Егор и поцеловал меня в щеку. — Может даже еще больше.

—Ты издеваешься? — я замерла, ошарашено глядя на него.

—Совсем чуть-чуть. Но на самом деле я тобой горжусь. Ты реально очень начитанная.

—Да ну тебя. У меня память хорошая.

—И это тоже. Хотя надеюсь, кое-что ты все-таки забудешь.

—Что, например?

Он крепко обнял меня.

—Ночь прошлой пятницы.

—Егор...

— Нет! Я вел себя, как быдло. Мне ... просто очень неприятно, когда кто-то к тебе близко, кроме меня.

—Я думала, что это мне впору будет с ума сходить от ревности, — усмехнулась я.

Он выпрямился и посмотрел на меня совершенно серьезно.

—Последние четыре года мне пришлось пахать, как волу. Я сначала работал по мелким административкам и ДТП, потому хватался за все, что мог, чтобы наработать практику, а вечерами зубрил. В июле этого года я получил удостоверение. А адвокатов у нас, Вик, как грязи, потому, если хочешь и, уж тем более, если надо сохранить место в этой адвокатской конторе, надо вкалывать. И пока единственный плюс, у меня стало получаться заниматься тем видом споров, которые мне нравятся, и которые в регионах не особо любят. И по которым люди ходят только к избранным.

—Это же круто!

— Да, но я это к чему! Еще до того, как Алина уехала, я погрузился в работу, и у меня не было времени не то, что заводить девушек, но даже думать о них. Даже с ней в последнее время перед расставанием получалось мало времени проводить. И я, — он взял мое лицо в свои теплые ладони, — этому рад, потому что не встретить тебя из-за кого-то другого было бы крайне несправедливым. И если ты считаешь, что я был бабником и повесой, прости господи, какое вспомнил слово, то ты глубоко ошибаешься.

— Правда?

— Правда.

Я поднялась на цепочки и прижалась губами к его губам. Пожалуй, сейчас я была самым счастливым человеком на свете.

Время неумолимо приближало праздники. Это же время удивительным образом исказилось. Точнее, оно стало напоминать прежнее, то самое... еще в институте, когда я училась днем и играла ночи напролет. После института, когда я устроилась в крохотную фирму сисадмином, с удивлением поняла, что все ночи проводить за компом больше уже не могу, свежая голова даже при совсем нехитрых манипуляциях на работе мне необходима. До сих пор удивительно, как тогда я совмещала учебники и игры. Но сейчас мой организм решил тряхнуть стариной, правда, по совсем другому поводу.

Егор постоянно оставался у меня в последние две недели перед Новым годом, и ... да я стала жутким косяком на работе. Миша смотрел на меня косо, потому что он, готовый к военным действиям уже против руководства на почве давешней директивы, встретил в моем лице предателя и контрреволюционера. Ибо я, пребывая в самом благодушном настроении, частенько даже принтеры клиентам настраивала удаленно. В общем, у шефа шел пар из ушей, и приход коммерческого директора, которому доложили о куче положительных отзывов клиентов на нашу службу поддержки, вызвал лишь усиление "паропотока". Хотя премия немного, совсем чуть-чуть, примирила его с действительностью.

Антон же, после того случая во дворе, в первый рабочий день задал вопрос, так сказать, в лоб.

—Он — твой парень? — на меня он не смотрел, уткнулся в чашку с горячим кофе, куда, методично отрывая уголки, высыпал уже третий пакетик сахара.

— Это слово "парень" странное, так звучит, будто я в школе. В какой момент парень становится мужчиной?

— В тот момент, когда он понимает, что ему есть что терять, и с этим надо что-то делать.

—Интересная теория.

—Так значит «да»? — не унимался Тоныч.

—Да, я встречаюсь с этим мужчиной.

—Понятно...

А Егор, похоже, был прав. Только… почему сейчас? Нет. К Тонычу я относилась, как брату практически, и не рассматривала никогда, как объект влечения. Но странное чувство кольнуло. Ведь мужчина никогда до этого не предпринимал попыток начать романтические отношения со мной. И только после Ани он обратил вдруг на меня внимание. Что это? Попытка мести хоть кому-то? Или меня заметили, когда красивый фон пропал?

Больше мы этот вопрос не поднимали. Пару дней он держался от меня подальше, а потом все как-то вернулось на круги своя. Мне так кажется. Хотя, в какой-то момент мне вдруг вспомнились рассуждения моей драгоценной столичной подруженции об Альфа и Бета самцах, в том плане, что перед первыми вторые отступают. Это глупость полнейшая. Но почему-то это запало в душу. Антон ведь прекрасный человек. Ему не повезло. И ему просто стоит встряхнуться. И вообще, с какой стати Антон стал Бетой? На него вон девочки из договорного заглядываются, другое дело, что он на них не смотрит. Анька сделала бы из него конфетку в плане внешности. Ведь на самом деле он очень симпатичный, и рост, и сложение. А в плане характера он и так лучший. И Пашка, и Ванька, и Игорь (я уж молчу про Егора) они все в какой-то мере упертые манипуляторы, и я лично их давление ощущаю, но с Антоном проще, он не давит, но мне кажется, что если надо будет, он добьется своего, просто повода не было.

Все более-менее наладилось. Шла последняя рабочая неделя перед большими праздниками, и в среду после работы на последней неделе перед Новым годом я по просьбе Егора поехала к нему.

Офис адвокатского бюро располагался в здании советский постройки на самой набережной, то есть между ним и рекой была лишь узкая полоска асфальта. Фирма у Егора не поскупилась и сняла помещение на верхнем этаже, над деревьями (сейчас, конечно, их голыми скелетиками) наверняка с прекрасным видом на реку. Офис светлый и красивый также не избежал новогодних гирлянд, но сделано все было лаконично и со вкусом.