«Я у входа»

И я, которая вечно уходит с работы последней, под удивленные взгляды Миши и Антона, быстренько расчесавшись, мазнув по губам светлой, почти бесцветной помадой, придав им чуть блеска (глаза у этих двоих стали по пять копеек, а у Миши так правый еще и задергался), поспешила вниз по лестнице, ибо ждать лифт сил не было.

На первом этаже в холле я притормозила и выдохнула, стараясь унять сердцебиение, и только почувствовав, что заливший щеки румянец чуть потускнел (надеюсь), вышла на улицу.

Мне кажется, или вполне обычный вечер стал вдруг каким-то более ярким и красочным. Привычный свет фонарей позолотил округу, снег падал с неба огромными хлопьями, и будто музыка играла тихо-тихо.

Нет! Чушь! Это предновогоднее настроение, новогодние украшения и вообще…

Егор стоял спиной ко входу на самой нижней ступеньке крыльца. Женщины, выходившие из нашего офиса, кидали на молодого мужчину заинтересованные взгляды, хотя были и те, кто не обратил внимания, но большинство наоборот надолго задерживали взгляд на его профиле.

Он стоял, заложив руки в карманы пальто, это почему-то заставило сердце на секунду сжаться. Я на самом деле не люблю цветы, точнее, мне на них все равно, в отличие от Ани, которая обожает эту пахучую не в меру дорогую траву. Но сейчас это были бы не просто цветами, это было бы таким до пошлости привычным символом, что для него эта встреча что-то значит. Это глупость. И все же.

Свидание... Хех…

Хорошо же, Виктория Алексеевна, ты себя накрутила!

Сбежав вниз по ступенькам, я замерла возле Егора.

— Привет.

Он улыбнулся.

— Привет.

— И как с такого черного неба падает такой белый снег? — улыбнулась я в ответ.

Он удивленно приподнял бровь. Напряжение ожидания знаков и примет отпустило, и я решила просто побыть счастливой рядом с этим очень красивый мужчиной, этим красивым декабрьским вечером, если мне дали такой шанс.

— Не пугайся, я знаю, как получается снег, — улыбнулась я. — Это у Паустовского рассказ про воробья.

— Растрепанного, — Егор опять спрятал руки в карманы.

— Ты помнишь?

— Конечно, он ведь был смельчак и дрался с вороной. Мама нам его в детстве читала.

— Люблю этот рассказ. Он у меня ассоциируется с Новым годом больше, чем что либо. Куда пойдем? Я бы прогулялась, неделька была не из легких.

Он кивнул.

И мы пошли вдоль улицы залитой светом фонарей, перемигивающихся в окнах и витринах гирлянд. Через пару кварталов свернули на пешеходную зону, и пошли вверх в самое сердце города. К консерватории, церкви Утоли моя печали и парку Липки. Кировский проспект был запружен гуляющим народом. В барах и ресторанах (по крайней мере, в видимой их части) были заняты все столики.

Несмотря на приятную беседу, прогулка и долгий рабочий день все же дали о себе знать, и желудок призывно завозился.

— Ты не против, если мы в Мак заскочим, угощу тебя своим любимым бургером?

Егор посмотрел на меня так, что мне вдруг стало стыдно за подобные предложения. А с другой стороны огромный, самый не полезный в мире фаст-фуд прямо чувствовался на языке, да так, что рот наполнился слюной.

— Пойдем. Я смотрю, супчик — это не все, что нас объединяет, — усмехнулся мужчина. — Любовь к нездоровой еде на лицо. Я когда бегал на тренировки уже в институте без того, чтобы сюда заглянуть, и дня не проводил.

— После тренировки?

— До!

Зал кипел. Молодежь сновала туда-сюда с подносами. Семьи с детьми. Парочки. Я попросила Егора (как высокого, быстрого и наглого, конечно же, не забыв сообщить ему об этом) занять места, а сама проследовала к кассе. Очередь была гигантская, но двигалась на удивление быстро.

— Викуха!

Передо мной точно из-под земли вырос Ванька, рядом с ним стояла его супруга с мелким отпрыском на руках, все румяные и чуть-чуть растрепанные.

— Решила вспомнить студенческие годы? — подколол друг.

— Факт, — я поприветствовала Олю (они с супругой, кстати, познакомились в том же институте, что и мы, только Оля была на два года младше и училась на экономическом) и Ваньку, и мелкую копию Ваньки, который смотрел на мир огромными голубыми глазами и, кажется, уже оценил запал хорошего бургера.

— Пошли к нам! Мы, правда, еще места не нашли.

— А я… не одна.

— Ой! — супруга Ваньки смутилась. — А ну тогда…

Я оглядела зал и заметила, что господин Зиновьев, пользуясь, помимо мною перечисленного, уж не знаю еще чем: заклинаниями, обаянием или приворотом, занял самый «топовый» столик в углу у большого окна. Там бы хватило места всем.

— Пойдемте к нам! Там всем места хватит. Это просто… Просто друг.

Почему я так сказала? Ведь я же так надеюсь…

Только вы ведь понимаете, что с девушкой, на которую мужчина имеет виды… Да фиг с ними с цветами. Не пойдет он с ней в Мак на первом свидании! Мы не студенты все-таки. Я спокойно отнеслась бы к предложению поделить чек. Но он не пригласил. Да и к тому же пока мы гуляли, Егор часто доставал телефон и все в сообщения заглядывал, видимо чего-то ждал. Ему хватило часа прогулки, чтобы понять, что я не то, что ему нужно. Присутствовала некая отчужденность в нем, какая-то озабоченность чем-то. В общем, не то, что заинтересованный мужчина испытывает.

Чувство, что ты не нравишься человеку, который тебе очень нравится, сродни ощущению, что тебя острой-острой иглой колют, повреждения минимальны, но боль причиняет больнючую.

Он действительно будет просто другом. У меня много друзей мужчин. Их моя дружба очень даже устраивает. И, пожалуй, пора сознаться себе, что прежде чем Пашка стал моим другом и партнером, он мне нравился. Очень. Но это так и осталось только мое чувство. А сама проявить инициативу я бы тогда не смогла. Точнее просто не умела. А сейчас, ее и не было смысла проявлять.

Закупившись на кассе, мы дружной толпою проследовали к столику с подносами. Егор был немного удивлен, но поднялся и подал руку Ваньке, когда я их представляла. Разумеется, Оля залипла (насколько это вообще возможно в присутствии мужа) на Егоре. Я замечала ее кокетливые взгляды. Хотя, надо сказать, что она держала себя в руках.

Говорил в основном Ванька, он вообще душа любой компании. Друг рассказал, как они сняли домик у самой Волги и почти неделю отпуска катались на лыжах, жарили шашлык и вообще наслаждались наличием природы и отсутствием людей. Он бы там еще побыл, но Оле хотелось в цивилизацию, да и работы перед Новым годом будет много. У меня же аппетит пропал, и я купила себе только маленькую картошку и сок.

Егор активно участвовал в беседе, быстро расправившись с бургером и выпив маленькую колу, но в какой-то момент, извинившись, отошел (телефон его непрерывно названивал).

— Он мне кого-то напоминает? — заметил Ванька.

— Помнишь то, что произошло у клуба? Когда парень с балкона выпал? Это был его брат — близнец.

— Да ты гонишь! — округлил глаза друг. Оля от мужа не отстала.

— Точнее я думала тогда, что это он, я не знала, что их двое.

— Обалдеть можно. И что вы…

— Нет, — замахала я руками. — Просто общались после следствия.

— Аа, — Оля усмехнулась, но мне, кажется, не поверила. — Ты смотри, Вик, он такой симпатичный.

Еще одной свахи я не переживу!

— Не в меру, — пробубнила я.

Олька засмеялась, а вот Ванька нахмурился.

Егор вернулся и, стало очевидно, что настроение у него поменялось. Он вдруг весь как-то приосанился, и в глазах плясали странные искорки.

— Готовы отдать вам столик в полное распоряжение. Викуль, ты не против?

Пожала плечами. Пожар, который целую неделю выжигал меня изнутри, после этой встречи будто залили водой. Теперь внутри было что-то похожее на сентябрьские дождливые ночи, когда тепло еще не ушло, но уже мокро, и ветер холодный, и нет никакой надежды вернуться обратно в лето.

Я попрощалась с Ваней и Олей, пожала маленькую ручку малыша, который весело что-то гулил, и пошла вслед за Егором. Что ж. По крайней мере, этот ритуал будет соблюден — надо же проводить девушку до дома, чтобы поставить точку.