Мы подняли Коннорса и Гриффина. Вывели из квартиры, спустили по лестнице. Медленно, шаг за шагом. Коннорс хромал, опирался на мою руку. Дыхание тяжелое, хриплое.

На первом этаже в подъезде стояла пожилая женщина в халате. Смотрела широко раскрытыми глазами.

— Что случилось? Кого вы арестовали?

Моррис показал удостоверение.

— ФБР, мэм. Все под контролем. Вернитесь в квартиру.

Женщина попятилась, закрыла дверь. Я услышал как щелкнул замок.

Мы вышли на улицу. Яркий дневной свет резал глаза после темного подъезда. Люди на тротуаре остановились, смотрели на нас. Дети замолчали, мяч покатился в сторону.

Мы довели Коннорса и Гриффина до машины. Посадили на заднее сиденье, пристегнули ремнями. Дэйв сел рядом с ними, держа револьвер на коленях.

Я сел на переднее сиденье рядом с Моррисом. Сумку с деньгами положил к ногам. Пакет с ботинками рядом.

Моррис завел двигатель, выехал на дорогу. Третья машина следом.

Ехали обратно в Вашингтон. Молча. Коннорс и Гриффин сидели с опущенными головами. Гриффин дышал тяжело, Коннорс изредка морщился от боли в ноге.

Дэйв посмотрел на меня, подмигнул.

— Митчелл, ты хорошо сработал. Спокойно, хладнокровно. Не запаниковал, когда Коннорс попытался ударить.

— Обучали в Квантико.

— Обучали многих. Не все справляются в реальной ситуации. Ты справился.

Моррис буркнул с водительского места:

— Митчелл, твой анализ следа и вся эта научная фигня помогли нам закрыть дело за два дня. Обычно такие дела тянутся неделями. Я был неправ, когда говорил, что ты слишком много думаешь. Видимо, иногда полезно включать мозги.

— Спасибо, сэр.

— Не привыкай. Я редко хвалю.

Через час мы вернулись в штаб-квартиру. Маркус уже ждал нас с Хокинсом. Всех троих повели внутрь, в камеры для задержанных.

Томпсон встретил нас в коридоре. Осмотрел улики, сумку с деньгами, оружие, маски, ботинки. Одобрительно кивнул.

— Отличная работа. Все трое задержаны, улики изъяты. Чистая операция.

Он посмотрел на меня.

— Митчелл, твой вклад в это дело огромен. Географическое профилирование, геологический анализ, систематический поиск. Это новые методы. Необычные. Но эффективные.

— Благодарю, сэр.

— Пишите отчеты. К завтрашнему утру. Подробные. Хочу задокументировать все шаги расследования. Может, отправим в Квантико как образец. Пусть другие агенты учатся.

Мы разошлись по своим столам. Я сел, достал блокнот, начал писать отчет. Подробно, шаг за шагом. Анализ следа, расчет веса, идентификация обуви, геологический анализ, географическое профилирование, многопараметрический поиск.

Дэйв присел на край стола.

— Итан, серьезно. Ты изменил подход к расследованию. Мы обычно работаем интуитивно, опрашиваем свидетелей, проверяем алиби. Ты работаешь научно. Анализируешь данные, строишь профили, используешь химию и физику. Это нечто новое.

— Наука помогает.

— Не только помогает. Она раскрывает дела. Быстрее, точнее. Может, будущее криминалистики действительно в этом. В научном подходе.

Я посмотрел на карту на стене, где фиксировал ход дела о мошенничестве Sunshine Estates. Булавки, круги, заметки.

— Одно дело закрыто. Нас ждет следующее.

Дэйв улыбнулся.

— Ты что сделан из гребаного железа, Митчелл.

— Просто делаю работу.

Несмотря на поздний час в офисе кипела работа. То и дело звонили телефоны, стучали машинки, разговаривали агенты. Обычный вечер после успешной операции.

Я продолжил писать отчет. Подробно, методично. Каждый шаг, каждое решение, каждая улика.

За окном темнело. В городе зажглись огни. Люди шли домой после работы, машины заполнили улицы.

Я закончил отчет около семи вечера. Двадцать страниц, исписанных мелким почерком. Положил на стол Томпсона. Тот читал другие документы, кивнул, не глядя.

— На стол. Прочитаю завтра.

Я взял портфель, надел пиджак. Дэйв уже ушел. Моррис тоже. Харви печатал последний документ, широко зевая.

— Спокойной ночи, агент Митчелл.

— Спокойной ночи.

Вышел из офиса. Коридор пустой, тихий. Лифт довез до первого этажа. Охранник у входа кивнул.

— Хорошая работа сегодня, агент. Слышал у вас успехи.

— Спасибо.

Вышел на улицу. Воздух прохладный, влажный. Город шумел, ревели машины, из баров доносилась музыка.

Я пошел к парковке, сел в свою машину. Завел мотор.

Поехал домой через ночной город. По дороге думал над новым делом.

Домой приехал около восьми вечера. Припарковался у дома, поднялся по лестнице на второй этаж. Ключ повернулся в замке, дверь открылась.

Квартира встретила тишиной. Темно, только уличный свет пробивался сквозь щели в занавесках. Включил лампу у входа. Желтый свет залил прихожую. О

Снял пиджак, повесил на крючок. Расстегнул кобуру, вытащил револьвер. Тяжелый, холодный металл.

Открыл барабан, вытащил патроны один за другим. Шесть латунных гильз легли на ладонь. Убрал патроны в коробку, револьвер в верхний ящик комода. Кобуру положил рядом.

Непривычное ощущение, носить оружие целый день. Плечо затекло от тяжести. Но сегодня все обошлось. Не пришлось стрелять. Хорошо.

Прошел в кухню, открыл холодильник. Там почти пусто, молоко, масло, остатки ветчины завернутой в бумагу. Хлеб в хлебнице зачерствел. Надо завтра купить продукты.

Достал ветчину, отрезал несколько ломтиков. Положил на тарелку, добавил черствый хлеб. Залил стакан молока из пакета. Сел за стол у окна, ел, глядя на улицу.

Напротив дома дети играли под фонарем. Гоняли мяч, кричали, смеялись. Женщина вышла на крыльцо, позвала их домой. Дети неохотно побрели внутрь, мяч покатился к бордюру.

Доел, вымыл тарелку. Вытер руки полотенцем.

Зазвонил телефон, висящий на стене. Резкий трель разорвал тишину.

Я снял трубку.

— Алло.

Голос женский, теплый, знакомый, хотя я слышал его впервые.

— Итан? Милый, это мама.

Сердце сжалось. Мать Итана Митчелла. Женщина, которая родила человека, тело которого я занимаю. Женщина, которая любит своего сына, не подозревая, что он уже мертв. А я притворяюсь им.

— Привет, мама. — Голос прозвучал ровно, спокойно.

— Привет, милый! Как ты? Давно не звонил, я волновалась. После аварии уже месяц почти прошел, а ты так редко выходишь на связь.

— Извини, мам. Работа. Много дел.

— Работа, работа, — вздохнула она. — Ты как отец. Всегда работа на первом месте. Но здоровье важнее, Итан. Как голова? Врачи сказали, что травма серьезная. Ты принимаешь лекарства?

— Да, мам. Все нормально. Голова почти не болит.

— Почти не болит или совсем не болит? Не обманывай меня, Итан Джеймс Митчелл. Я твоя мать, чувствую, когда ты что-то скрываешь.

Я невольно улыбнулся. Материнская интуиция работает даже на расстоянии в сотни миль.

— Совсем не болит, мам. Честно.

— Хорошо. Я рада. — Пауза. Я услышал посторонние звуки на фоне, звон посуды, чей-то голос. — Папа передает привет. Он здесь, чинит кран на кухне. Опять протекает. Говорит, что надо менять, но все откладывает.

— Тоже передавай ему привет.

— Передам. Слушай, Итан, я звоню не просто так. Хотела напомнить. Дженнифер приедет через неделю. В субботу, двадцать четвертого июня. Она так ждет встречи. Звонила нам позавчера, спрашивала, как ты, говорила, что волнуется. Бедная девочка, вы так долго не виделись. Два месяца уже, правда?

Дженнифер. Невеста Итана Митчелла. Я видел ее фотографию в квартире, хорошенькая блондинка с голубыми глазами, улыбается на фоне цветущего сада.

Митчелл должен был жениться на ней этим летом. Август, наверное. Именно на этот месяц они планировали свадьбу.

Но Митчелл мертв. А я живу его жизнью.

— Да, мам. Два месяца.

— Она так рада, что ты выздоровел. Мы все рады. Господи, когда нам позвонили из больницы, я чуть не умерла от страха. Авария, черепно-мозговая травма, неделя в коме. Я молилась каждый день, Итан. Каждый день.

Голос дрожал. Я слышал, как она проглатывает слезы. Не люблю лишние эмоции.