– Мой отец, – продолжил граф, и голос его стал тише, словно он боялся, что кто‑то может подслушать даже здесь, в моей захудалой клинике, – он измучен. Измучен приказами Светлой Системы. Ты ведь знаешь, как она работает с первосортными? Она не просит, она приказывает. И отказаться невозможно.

Я кивнул, припоминая собственный опыт общения со Светлой. Да, она любит командовать, это точно. Но у меня хотя бы есть выбор – выполнить задание или нарваться на наказание. Неприятно, но не смертельно. А что она может сделать с первосортным, который откажется?

– Система наложила на него специальные ограничения, – Аксаков сжал кулаки так, что костяшки побелели. – Пассивный навык. Называется «Верность Свету». Звучит красиво, правда? На деле это проклятие. Если он откажется выполнить волю Системы, он попросту умрёт. Сердце остановится, и всё.

Вот дерьмо. Я знал, что Светлая – стерва, но чтобы настолько… Хотя, если подумать, это логично. Первосортные – это её главные инструменты, её рука в этом мире. Конечно, она будет держать их на коротком поводке. И если кто‑то попытается вырваться, она просто устранит проблему.

– Но это ещё не всё, – граф провёл рукой по волосам, и я заметил, что рука у него дрожит. – Отец смерти не боится. Он прожил долгую жизнь, повидал многое, и если бы дело было только в нём самом, он давно бы плюнул на все эти приказы и пошёл против Системы. Но Светлая… она сказала ему, что после его смерти навык перейдёт по наследству. Ко мне.

Воцарилась тишина, и я переваривал услышанное. Значит, если герцог умрёт, граф Аксаков получит этот же навык‑проклятие. И тогда он тоже станет марионеткой Системы, которая будет дёргать за ниточки, угрожая смертью. А после него навык перейдёт к его детям, если они есть, или к другим родственникам. Вечное рабство, передающееся из поколения в поколение.

Ну надо же, какая предусмотрительная сволочь, эта Светлая. Прямо восхищаюсь её изобретательностью в том, как делать людям гадости.

– И ты думаешь, что аномалия может помочь? – медленно проговорил я, начиная понимать, куда он клонит.

– Я думаю, что там можно избавиться от Системы, – кивнул Аксаков. – Ты ведь вышел оттуда другим, я вижу это. Что‑то изменилось, и я хочу знать, что именно. Потому что если есть способ освободить отца, не убив его и не обрекая меня на ту же участь… я готов на всё.

Да уж… Это же именно тот случай, когда правда может как спасти ситуацию, так и окончательно всё похоронить. Если я расскажу про Тёмную Систему, он может либо согласиться и стать союзником, либо решить, что я опасен, и попытаться меня устранить. Причём второй вариант даже более вероятен, учитывая, что он всю жизнь служил Светлой и внезапно узнаёт, что существует какая‑то тёмная альтернатива.

С другой стороны, он сам пришёл ко мне за помощью. Он понижен в сорте, обижен на Систему, отчаянно ищет способ спасти отца. Это идеальные условия для рекрутирования. Темная Система просила именно этого – найти влиятельного и полезного человека. Аксаков подходит под оба критерия.

Я откинулся на спинку стула, скрестив руки на груди, и задумался. Звучит правдоподобно, местами даже слишком. Светлая ведь тоже «наградила» меня пассивным навыком «Ясное сознание», думая, что это доставит массу неудобств.

И она была права, теперь я не могу спрятаться в бессознательном состоянии, не могу отключиться от боли. Наркоз на меня не действует, и если вдруг понадобится делать операцию, всю боль я буду чувствовать в полной мере.

Это тоже своего рода проклятие. Пассивный навык, который выглядит как преимущество, но на деле делает жизнь сложнее. И если Светлая так поступила со мной, третьесортным целителем, который просто немного её разозлил, то что она могла сделать с первосортным аристократом, который представляет реальную угрозу её власти?

Вполне возможно, что на отца Аксакова действительно наложили что‑то подобное. Дала ему «подарочек» в виде пассивного навыка, который не снять, не отключить, и который медленно высасывает из человека всю жизнь, превращая его в послушную марионетку.

Граф Аксаков, насколько я успел его узнать, всегда вёл себя достойно. Честно, справедливо, без лишней жестокости. Он не из тех аристократов, которые развлекаются, издеваясь над простолюдинами, или устраивают интриги ради интриг. Скорее всего, таким его воспитал отец. А значит, и герцог Аксаков – тоже достойный человек, просто попавший в лапы к Системе.

Помочь такому человеку… Это было бы правильно. Но это также было бы невероятно опасно.

Я взглянул внутрь себя, туда, где обычно слышался ехидный голос Тёмной Системы. Она всегда была готова вставить свои пять копеек, прокомментировать ситуацию, дать совет или просто поржать над моими проблемами. Но сейчас она молчала. Полная, абсолютная тишина.

Значит, решать мне. Самостоятельно, без подсказок, без гарантий, без страховки.

Ну что‑ж, просто чудесно. Именно в такой момент, когда мне нужен совет, эта вредная железяка решает устроить мне проверку на самостоятельность.

– Ты долго думаешь, – заметил Аксаков, и в его голосе послышалась тревога. – Это плохой знак?

– Нет, – покачал я головой, – просто… взвешиваю все за и против. Понимаешь, то, что я тебе сейчас расскажу, может изменить очень многое. И я должен быть уверен, что ты готов это услышать.

– Я готов, – без колебаний ответил граф. – Я не боюсь правды, какой бы она ни была.

Я ещё немного посидел, разглядывая графа, оценивая, насколько ему можно доверять. Аксаков смотрел на меня с таким отчаянием в глазах, что в какой‑то момент стало даже неловко за свои сомнения. Человек пришёл за помощью, чтобы спасти отца от проклятия Светлой, а я тут сижу и размышляю, не подстава ли это.

Впрочем, осторожность ещё никому не вредила. Особенно когда речь идёт о тайнах, которые могут стоить мне жизни.

Ладно, плевать. Он достойный, его отец, судя по всему, тоже. А у меня есть Изолятор, который как раз предназначен для таких случаев. Если он действительно работает так, как обещала та сущность в аномалии, проблема решится сама собой.

Я махнул рукой, решившись, и полез в карман халата. Пальцы нащупали знакомый гладкий камень, тёплый на ощупь, слегка пульсирующий какой‑то внутренней энергией. Достал Изолятор и положил на стол между нами.

Аксаков уставился на камень с нескрываемым любопытством. Изолятор выглядел неприметно, обычный серый камень размером с кулак, покрытый странными светящимися символами, которые медленно перетекали по поверхности, словно живые.

– Это… артефакт? – осторожно спросил граф.

– Что‑то вроде того, – кивнул я, разглядывая камень и пытаясь сообразить, как, собственно, этой штукой пользоваться. Сущность в аномалии дала мне Изолятор, но инструкцию к нему явно забыла приложить. Может, там какая‑то специальная процедура активации? Или достаточно просто ткнуть камнем в человека и всё заработает?

Ну что ж, попробуем по‑простому. Взял Изолятор, наклонился вперёд и несильно ткнул камнем Аксакову в лоб.

Ничего не произошло. Совсем ничего.

Граф моргнул, потёр лоб и посмотрел на меня с озадаченным видом.

– Володя… с тобой всё в порядке?

– Да, да, всё отлично, – пробормотал я, снова тыкая камнем в лоб графа, на этот раз чуть сильнее. Может, первый раз было недостаточно настойчиво?

Изолятор не отреагировал. Аксаков отстранился, глядя на меня с нарастающим беспокойством.

– Видимо, я ошибся, думая, что ты вышел из аномалии в добром здравии, – протянул граф, явно начиная волноваться. – Какие‑то извилины всё же были повреждены…

– Да подожди ты! – отмахнулся я, снова вертя камень в руках и разглядывая светящиеся символы. – Сейчас разберёмся, успокойся.

Мысленно обратился к Тёмной Системе, надеясь на хоть какую‑то подсказку.

«Эй, ты там? Как этой штукой пользоваться?»

В ответ раздался тихий хохот, ехидный и довольный.

Ой, Вова, как же это смешно выглядит со стороны! Ты прямо как обезьяна с палкой, тыкаешь наугад и надеешься, что что‑то сработает.