"Ладно, – мрачно решила она. – Покажу ему хоть что–то, чтобы наконец понял, что мои руки – не просто для красоты, и держался подальше со своими дурацкими домыслами".

Но шуметь было нельзя – патрули где-то бродили по Белоярской, звенели своими ботинками, как жестянки, и повторного визита ей точно не хотелось. Да и левая нога всё ещё висела мёртвым грузом, словно кто-то заменил её на холодную доску. Так что она выбрала приём, в котором работали только руки.

Она села ровнее, ладони её плавно взошли вверх, дыхание стало тихим, как ночной ветер под крышей. Комната пахла пылью, тёплой древесиной и чем-то слегка горелым – возможно, проводка где-то на стене уже давно просила пощады.

А Илья тем временем активировал своё "Божественное восприятие" с функцией "Распознавание Дзюпосле" – глаза у него слегка подёрнулись золотистым блеском, будто он включил внутренний фонарик.

Девушка вытянула руки перед собой – одна над другой, ладони напряжены, как две тонкие ловушки. Между пальцами дрогнуло слабое чёрно-белое сияние, словно кто-то зажёг маленький фонарик из росы и угля.

Потом – резкий разворот рук, свист воздуха, круг перед грудью, второй круг… и свет уже не просто дрожал – он скрутился в чёткий символ Внутренней Тверди. Илья даже носом почуял легкий озон, как перед грозой.

Но сам рисунок его интересовал меньше всего: в том же миге в его "системе" всплыло сообщение:

"Обнаружено обучаемое содержание: Ладонь Полярных Крайностей Внутренней Тверди."

Он видел, как энергия бежит по её энергоканалам – чётко, как схема метро на экране Яндекс карт: пунктир туда, поворот сюда, всё светится, всё живое.

Когда девушка закончила, яркий символ растворился в воздухе, оставив едва уловимый запах горячего воздуха – словно лампочку выкрутили.

Она гордо вскинула подбородок:

– Ну? И как тебе?

Илья почесал затылок:

– И это всё? Ты просто руками повертела и нарисовала круглую лампочку? Я так могу двумя светящимися палочками на Новый год.

У девушки мгновенно зашипело внутри, щёки заалели так, будто их приложили к плите.

– Ты вообще понимаешь, что это было?! Это настоящая Ладонь Полярных Крайностей Внутренней Тверди! Её в старые времена считали защитой от всех мировых законов! Да она любой удар могла нейтрализовать!

Она дышала часто, как разозлённая кошка, и уже была уверена, что этот тип ничегошеньки не понимает ни в современных техниках, ни в нормальном уважении к чужому труду.

– А выглядит всё равно просто, – лениво заметил Илья. – Есть что-нибудь поинтереснее?"

– Я ТЕБЕ УЖЕ ПОКАЗАЛА! Теперь давай прибор!!

Он, наконец, понял, что если продержит её ещё секунд пять, она ему просто откусит ухо, поэтому протянул ей Восстановитель сенсорики.

Пока она в спальне мучительно возвращала жизнь в левую ногу – прибор покалывал, жёг, шуршал токами, а нога оживала через мерзкое "мурашки-иголочки-чёрт-забери-этуболь", – девушка краем глаза следила за Ильёй.

Тот в гостиной методично рисовал круги в воздухе. Комната наполнилась его ровным дыханием и тихим "вжух… вжух…", как будто он размахивал гигантскими незримыми ластами.

Она смотрела на него и думала: "Вот же… бедолага. Без модулей, без набора энергоканалов, без программного обеспечения. Чему он надеется научиться? Слепой, зажёгший лампу… хотя, в этом есть что-то трогательное".

Чтобы не скучать, она решила его просветить:

– Я же сказала – зря стараешься. Когда вернусь, если будет шанс, принесу тебе набор для совершенствования. А вот Ладонь Полярных Крайностей можешь забыть. Её программное обеспечение не продаётся даже в Новоалтайске. Ни оригинал, ни пиратка. Там нужен код активации по приглашению. Ты вообще слышишь…

Но договорить она не успела.

Потому что в гостиной раздался хрустящий звук – словно воздух сломался.

Илья развёл руки, прочертил круг – и перед ним вырос огромный символ Внутренней Тверди. Высотой почти под потолок. Яркий, как сварочная дуга, от которой глаза сразу щуришь.

Она чуть не уронила прибор.

– Ага… значит, движения вовсе не обязаны быть симметричными, – пробормотал Илья. – Главное – правильно направить Росу по энергоканалам. Хм. Работает.

Он обернулся к девушке:

– А? Ты что-то говорила?

Алые губы девушки на кровати чуть приоткрылись, а и без того огромные красные глаза, казалось, вот-вот выкатятся из орбит. Она с нескрываемым недоверием сверлила взглядом парня в гостиной – того самого, которого ещё минуту назад искренне жалела.

Какая, к чёрту, жалость? Она над техникой "Внутренней Тверди" билась столько времени, что вспомнить страшно, прогресс – с гулькин нос. А этот… посмотрел один раз и готово?

Да и дело даже не в таланте. Где он взял софт для движений и схемы энергоканалов?

– Как... Откуда ты знаешь технику "Внутренней Тверди"? – голос у неё предательски дрогнул.

Илья Синицын хлопнул глазами, изображая святую простоту:

– Так ты же сама только что мне её показала.

Услышав это, красноглазая едва не поперхнулась собственной яростью.

– Показала?! Да без специального обвеса и программного обеспечения её выучить невозможно! Это же не стишок в детском саду!

– Бред какой-то! – выкрикнула она. – Как ты это сделал? Или ты уже установил софт для "Тверди"? Неужели в Новоалтайске появились пиратские взломанные версии?

Елена Тихая дёрнулась было встать с кровати, но левая нога, всё ещё ватная и бесчувственная, предательски подкосилась. Пришлось плюхнуться обратно на матрас.

Синицын смекнул, что ляпнул лишнего, и поспешил зайти в спальню, на ходу натягивая самую безобидную, "свойскую" улыбку:

– Да ты чего? Откуда у меня московские гривны на полноценный сет культивации или лицензионный софт? Я себе поставил дешёвый симулятор. Он просто копирует движения, которые вижу. Чистая косметика, пыль в глаза пустить. Никакой реальной силы, пустышка.

Звучало, конечно, сомнительно, но для Елены это было единственной соломинкой, за которую мог уцепиться её рассудок. Иначе картина мира современной культивации, которую она строила двадцать лет, рассыпалась бы в труху.

Илья поспешил сменить тему, пока она не начала копать глубже:

– Как нога? Отходит?

– Процесс идёт, – буркнула она, потирая бедро. – Часа через два-три смогу ходить нормально.

Пока Синицын присаживался на край кровати, чёрный ворон, до этого сидевший у него на плече с важным видом "угольного магната", осмелел. Он перепорхнул прямо к девушке и принялся бесцеремонно её разглядывать, склонив голову набок и сверкая бусинками глаз.

– Симпатичная птичка, – хмыкнула Девушка. – Имя есть?

Светить лишние личные данные Илье не хотелось, поэтому он ляпнул первое, что пришло в голову:

– Цыплёнок табака.

Офигела не только Девушка, но и сам ворон. Каркнул он с явным возмущением: "Чего?!"

– Ты тут постоянно живёшь? – спросила она, подозрительно оглядывая комнату.

– А тебе зачем?

Чувствительность постепенно возвращалась к ноге, и тон Елены становился мягче, теряя металлические нотки:

– Просто подумала… раз уж пережила этот кошмар, надо бы тебя отблагодарить за помощь.

Илья мысленно чертыхнулся. Говорить адрес нельзя ни в коем случае. Сегодня он, конечно, "вписался" за неё, но кто знает этих загнанных зверей? Вдруг она потом вернётся с "командой" зачищать свидетелей?

– Будем считать, авансом тебе помог, – небрежно отмахнулся он. – От беглецов мне ничего не надо. Живу здесь, но работаю в основном в Новоалтайске, дома почти не бываю.

– Пф, – фыркнула она, вскинув подбородок. – Я долги возвращаю. В накладе не останешься, уж поверь.

– Это как? – усмехнулся Синицын. – Опять меня к кровати прижмёшь, чтоб пружины скрипели?

– Ты! Хамло! – вспыхнула Девушка.