Илья моргнул ещё раз.
"…Неужели рынок услуг в Новоалтайске так шагнул вперёд, что курьерская доставка стала вот… такой?"
Но нет. Потому что она держала в руке пистолет.
И направляла его прямо в него.
Мысль номер один: "Меня нашли. Всё. Конец экспедиции. Вся эта медкапсула, вся информация – приманка. А теперь пришли за отбросом Старой Эры".
Мысль номер два: "Хотели схватить? Так зачем снимать штаны? И ложиться на кровать? Что за странный допрос с элементами интимного фольклора?"
Мысль номер три, чуть тревожнее:
"Они что, решили… размножить меня прежде, чем казнить?!"
Угольный Босс тихо сказал:
– Гаа?..
Смысл которого можно было перевести как:
"Началось".
Илья Синицын вовремя поймал себя на том, что мысли его уехали не туда – в какую-то дальнюю степь. Он осторожно, почти шёпотом спросил:
– Э-э… мисс, я ведь не ошибся дверью, да? Что вообще происходит?
Девушка, увидев перед собой парня в мятой одежде, с вороном на плече и выражением лица "я просто мимо проходил", чуть расслабилась. В голосе её всё ещё звенел командный металл, но хрупкость момента слышалась даже в этом.
– Я ранена. Просто заняла твоё место на время, чтобы подлатать себя. Оставлю деньги, когда уйду.
Запах пороха и крови лёгким привкусом висел в воздухе. Илья вздохнул – с облегчением, конечно. Из всех домов в округе ей приспичило именно в его залезть… хотя, если подумать, логично. Его хибара – единственная на Белоярской, где свет не горит и соседей нет. Приют для призраков и случайных бегающих раненых.
– Да ради бога, ночь – так ночь. Только… может, пистолет всё-таки опустишь?
Она нахмурилась, но палец с курка не сняла. Казалось, слова готовы сорваться с губ… и тут во дворе что-то глухо ухнуло.
– Проверить там.
Голос чужой, тяжёлый, словно сапоги уже слышно. Девушка напряглась, как струна, пальцы вжались в рукоять оружия.
– Мне нельзя попадаться. Ты обязан вытащить меня отсюда.
Илья криво улыбнулся – так, что улыбка скорее походила на попытку не сказать "чёрт тебя дери".
– Я вообще-то мелкий мусорщик. Никакого отношения к вашим перестрелкам не имею. И у меня тут нет секретного выхода, люка, портала и окна – тоже нет, если что. Так что… даже если хотел бы помочь…
Пистолет в его сторону двинулся ближе, холод металла будто прочертил по коже ледяной дорожкой.
– То есть ты предпочитаешь умереть прямо сейчас?
Илья тут же покачал головой – энергично, почти вызывая собственное сотрясение. Глаза у него забегали, как у человека, который пытается одновременно придумать план и не обмочиться от страха.
Он прикинул варианты. Если у неё протезы – его телефон с защитной системой даже пикнуть не успеет. А уж уклоняться от пуль ему тем более не светит – он и от рогатки увернётся только чудом.
И как будто того ужаса было мало – девушка приподняла зелёную рубашку, открывая тонкую талию… и болтающуюся у пояса мини-бомбу.
Илья узнал конструкцию мгновенно – Старик Хохлов научил его отличать настоящий взрыватель от подделки. Эта штука могла бы разворотить весь дворик в кашу.
"Чёрт…" – мысленно выругался он. – "Она что, решила уйти красиво? Но при чём тут я?!"
А во дворе уже глухо бух – кто-то явно перепрыгнул через закрытые железные ворота. Сапоги чавкают по земле, как будто специально для нагнетания атмосферы.
Не имея выбора, Илья стиснул зубы, тихо притворил дверь так, чтобы осталась узенькая щёлка, и прошептал:
– Хорошо. Я помогу. Только ты… не делай глупостей, ладно?
Девушка чуть расслабилась… и ровно в этот момент звук шагов снаружи снова зашуршал, давя на уши.
Она явно пыталась понять, как он собирается её спасать. И в этот миг с ней происходит самое странное: Илья вдруг срывает с себя рубашку и шорты, бросает всё на пол, взлетает на кровать и буквально плюхается рядом, прижимая её к себе.
Кровать жалобно скрипнула, ворон возмущённо "каркнул", запах пыли и старой простыни поднялся в воздух. А Илья, раскачивая кровать так, будто собирался устроить перформанс, гаркнул на дверь:
– Жена, ты впечатляешь?!
Глава 14
Илья Синицын, конечно, готов был ко многому – но уж точно не к тому, что на него внезапно навалится полуголая, вооружённая и чрезвычайно раздражённая девушка, в чьей голове, судя по глазам, одновременно роились сто вариантов побега и ни один рабочий.
Она даже не успела придумать, куда ему врезать, потому что он прижал её к себе быстрее, чем она успела вдохнуть. Осторожно, ладонями упираясь по обе стороны, чтобы не раздавить, но всё равно достаточно близко, чтобы тепло её тела прожигало кожу сквозь последние клочки приличия – их шорты.
– Ты! – её взгляд метнулся к нему, острый, как нож из гаража соседа. Но в этот раз в нём было меньше желания его убить и больше… паники? Сомнения? Отчаянного "да что вообще происходит" в чистом виде.
Она уже собиралась что-то прошипеть, но Илья ловко закрыл ей рот ладонью и тихо выдохнул прямо в ухо:
– Тсс. Хочешь, чтобы нас нашли?
Девушка замерла. За стеной послышались шаги – тяжёлые, уверенные, с тем хлюпом пыли под ботинками, который обычно означает "пришли не чай пить". Она отвернула голову, прикусила губу, лицо вспыхнуло. В воздухе пахнуло тревогой, потом порохом, потом отчаянной надеждой "только бы не сейчас".
У Ильи, по правде говоря, сейчас было ноль времени на смущение. Он отчётливо чувствовал каждую линию её тела – слишком отчётливо. Настолько, что его собственные гормоны где-то вдалеке начали аплодировать. Он мысленно их задушил, накинул на себя одеяло и начал трясти кровать так, будто участвует в конкурсе "Самая шумная ночь Белоярской".
– Жееена, ты впечатляешь?! – гаркнул он в сторону двери, давясь собственным стыдом.
Для убедительности он ладонью начал выбивать ритм по матрасу: тап-тап-тап – звук получался такой, будто кто-то стучит деревянными ложками по тазу.
А вот девушка всё равно лежала как статуя из воспалённого воображения подростка: красная, злая, молчаливая. Илья мысленно закатил глаза:
– Ну что тебе, трудно? Я тут, между прочим, ради нашей жизни озвучиваю бесстыдство!
Во дворе послышались два глухих прыжка – кто-то перелез через железные ворота. Илья, благодаря скачанным данным в Облаке, слышал, как будто стоял у них за спиной.
– Тсс, внутри какое-то движение.
– Звучит убедительно, ага.
– Да ладно тебе, она молчит. Не впечатляет.
– Ты уверен, что это вообще она? Вдруг там… ну, ты понял.
Илья увидел, как девушка исподтишка бросает в его сторону косой взгляд: не то смущённый, не то обвиняющий. Он мысленно застонал:
– Так, всё. Хватит геройствовать в молчании.
Он протянул руку, собираясь ущипнуть её за бок – чисто чтобы выдавала хоть какой-то звук. Но ладонь сорвалась, скользнула ниже и…
Прямо. На… грудь.
– Ах! – звук вырвался у неё чистый, звонкий, как если бы её ткнули током. Она вся дрогнула, потом медленно повернула голову к нему.
Взгляд. Убийственный. Красные глаза полыхают: "Ты как смеешь, мерзавец?!"
Илья на мгновение подумал, что она сейчас действительно его укусит. За горло.
Но – сработало. Снаружи все трое замерли, потом один произнёс:
– Видал? Я говорил – там баба.
– Последний звук громкий, ага.
– Не-е, это удивление было. Может, они там местами поменялись…
Илья понял только одно: Ну всё, теперь точно нельзя останавливаться.
– Давайте ещё чуть-чуть послушаем, ну ещё совсем капельку…
Илья Синицын у себя в голове выдал такую простыню проклятий, что любой Чёрт бы покраснел.
– Эй, два престарелых любителя подглядывать! Вы сюда вроде как расследовать пришли, а не устраиваться в партер на живой концерт!
Но выбирать ему не приходилось. Приходилось работать дальше – как есть, в условиях повышенной идиотии.
