Глубоко вдохнула, пытаясь унять внутреннюю бурю.

Схватила сумку, бросила последний взгляд на рабочее место и решительно направилась к выходу. Впереди — двое суток в компании человека, который умеет выводить меня из равновесия одним взглядом. Но я справлюсь. Обязательно справлюсь.

Когда я подъехала к дому, на улице на удивление было тихо. «Ну и отлично, — с нескрываемым облегчением подумала я, выключая двигатель. — Значит, вечеринку решил не устраивать. Хороший мальчик». Внутри затеплилась надежда, что эти выходные пройдут спокойно — без шума, толп незнакомых людей и бесконечных попыток удержать Артёма от глупостей.

Я зашла в дом. Артёма нигде не было. «Вообще прекрасно, — мысленно выдохнула я. — Надеюсь, и не встречусь с ним сегодня». Может, он в своей комнате, а может, в игровой с друзьями — но это меня уже не волнует. Пойду к себе. Сердце чуть замедлило бег: кажется, удастся избежать ненужного общения.

Перед тем как пойти в свою временную комнату, заглянула на кухню — сделать бутерброды и кофе, чтобы хоть как‑то скрасить одинокий вечер. Достала хлеб из хлебницы, машинально потянулась за сыром…

— О, приветик, тёть Лен!

Резкий голос заставил вздрогнуть. В дверях показался Артём. В серых спортивных штанах, свисающих низко на бёдрах, с мокрыми взъерошенными волосами, и голым торсом, покрытым каплями воды. Наверное, только из душа.

Взгляд невольно скользнул по его фигуре — по рельефным мышцам, по дорожкам воды, стекающим к поясу штанов… И вдруг в голове вспыхнуло неприличное, почти животное желание — слизать эти капли языком с его торса.

«Так! Стоп! — яростно одёрнула я себя, чувствуя, как жар приливает к щекам. — О чём это я? Это ж как сильно я забила на свою интимную жизнь, что засмотрелась на мальчишку… Да уж»

Я попыталась поскорее вернуть себе самообладание. Схватила нож, чтобы нарезать сыр — движение вышло резче, чем нужно, лезвие звонко ударилось о доску. Этот звук будто отрезвил.

«Спокойно, — мысленно приказала себе. — Просто сделай бутерброды и уходи. Не давай ему повода».

— Понравилось то, что увидела? — с нахальной ухмылкой спросил Артём, явно поймав мой взгляд.

— Нет. Не понравилось. Просто задумалась, — выдавила я, стараясь, чтобы голос звучал ровно.

Он неспешно подошёл и облокотился о столешницу, глядя на меня с нескрываемым любопытством:

— О чём задумалась?

— О том, как мне выдержать выходные дни на протяжении месяца вдвоём с пустозвоном с гипертрофированным самолюбием, — бросила я, стараясь скрыть смущение за резкими словами.

— Да, это будет непросто, — усмехнулся он, ничуть не задетый. — Ведь у этого пустозвона есть на что позалипать, да? И между нами по секрету, у него огромное не только эго.

«О, Боже!» — чуть не сорвалось с языка. Но я вовремя прикусила губу, вспомнив, каким будет его ответ.

— Ты уроки уже сделал? — спросила я с улыбкой.

— Ага. Хочешь подняться в мою комнату и проверить? — он игриво поднял бровь.

«Так, мне срочно надо уходить отсюда», — пронеслось у меня в голове.

— Знаешь, я лучше пойду к себе. А ты пока можешь пообщаться со своим отражением в зеркале, — я указала на зеркало на стене, стараясь, чтобы голос звучал максимально равнодушно. — Только до утра не превратись в Нарцисса — а то мне за тебя ещё перед твоим отцом отчитываться.

Развернулась, чётко чеканя шаг, направилась к двери, чувствуя, как его взгляд прожигает мне спину. Каждый шаг отдавался глухим стуком в ушах. «Спокойно, — твердила я себе, поднимаясь по лестнице. — Это просто усталость. Просто долгая неделя. Ничего больше».

Я поднялась в отведённую мне комнату, плотно закрыла дверь и прислонилась к ней спиной, пытаясь унять бешеный ритм сердца. «Ну и сцена, — с досадой подумала я. — Ведёшь себя как школьница».

Подошла к окну, распахнула створку — свежий вечерний воздух немного прояснил мысли. Внизу, во дворе, всё так же тихо. Ни музыки, ни голосов.

Достала из сумки телефон — ни одного сообщения от Юли. Наверняка уже на свидании, светится от счастья. Я вспомнила её восторженный рассказ про нового парня. Надеюсь, у нее всё с ним получится.

Отложила телефон, прошлась по комнате. Просторная, светлая, с большим зеркалом в резной раме. Подошла к зеркалу, внимательно посмотрела на себя: волосы слегка растрёпаны, на щеках ещё не сошёл румянец.

«Отлично, — с досадой подумала я, проводя рукой по волосам. — Теперь он будет думать, что меня легко смутить.

Вернулась к кровати, села, подтянув колени к груди. В голове снова всплыла картина: Артём в дверях кухни, капли воды на коже, его насмешливый взгляд… «Так, стоп. Хватит». Резко встала, достала MacBook — надо чем‑то занять голову. Включила сериал, но уже через пять минут поняла, что не вникаю в сюжет. Каждые несколько секунд взгляд невольно скользил к двери, будто ожидая, что она вот‑вот откроется.

Мне срочно нужно принять душ — горячая вода всегда помогает собраться с мыслями. Стоя под струями, снова и снова прокручивала в голове наш разговор. Его ухмылка, мой резкий ответ, эта нелепая игра в гляделки… «Почему я вообще позволила себе так отреагировать? Это просто глупый, самоуверенный мальчишка. Ничего особенного».

Вытерлась, надела коротенькие шорты и топ, заплела волосы в небрежный хвост. «Всё. Теперь только MacBook, сериал и бутерброды. Никаких лишних мыслей».

АРТЁМ

Лена вечером приехала к нам. Мы встретились с ней на кухне. Она впервые засмущалась, увидев меня: взгляд скользнул по обнажённому торсу и тут же метнулся в сторону, щёки чуть порозовели. А потом, после пары брошенных фраз, она поспешила скрыться в своей комнате. «Боялась не сдержаться и прыгнуть в мои объятия?» — мелькнула самодовольная мысль.

Я остался на кухне, невольно улыбаясь. Её реакция не выходила из головы. Этот мимолётный взгляд, сдержанный голос, торопливые движения… Раньше Лена всегда держала оборону — колкие фразы, ледяная вежливость, чёткие границы. А тут — лёгкая трещина в броне. Всего на секунду, но я заметил.

Руки зудели зайти к ней в комнату. Просто постучать, заглянуть, спросить что‑нибудь бессмысленное — лишь бы снова увидеть, как она сбивается с привычного ритма. Представить, как её глаза на мгновение расширяются, как она подбирает слова, стараясь не выдать волнения.

«Успокойся, — мысленно одёрнул себя, опираясь на столешницу. — Это просто игра. Не больше».

Но внутри всё равно тлело упрямое желание — нарушить её покой, заставить ещё раз понервничать, увидеть, как рушится эта её напускная невозмутимость.

Интересно, чем она сейчас занимается в своей комнате. Наверняка уже устроилась на кровати с ноутбуком… А может, принимает душ? От мысли о Лене в душе сердце невольно застучало быстрее, пульс участился, и возбуждение разлилось по крови.

Прислонился к стене, закрыл глаза. В ушах всё ещё звучал её голос — чуть напряжённый, с этой характерной ноткой сдержанности, за которой, кажется, пряталось что‑то ещё. Что? Раздражение? Смущение? Или… интерес?

Во что она сейчас одета? Перед глазами всплыли образы: струящаяся ткань, едва прикрывающая плечи, влажные волосы, прилипшие к шее… Я тряхнул головой, пытаясь отогнать наваждение. Слишком ярко. Слишком живо.

«Ладно, — подумал, выключая свет на кухне. — Пусть пока отсиживается в своей комнате. Завтра будет новый день — и новые возможности».

Завтра дома будет вечеринка, и мне плевать, что она расскажет об этом отцу. Я вообще не вижу смысла в том, что отец попросил её следить за мной и сдерживать от вечеринок и алкоголя. Это вряд ли ей удастся. Я не мальчик, чтобы меня опекали и ставили рамки. Пусть пытается — всё равно ничего не выйдет.

Но в то же время её присутствие в моём доме по выходным в течение месяца подарит мне неожиданную возможность. Я смогу любоваться ею, наблюдать за её движениями, ловить мимолетные взгляды и едва заметные жесты — те самые, что выдают её настоящие эмоции, прежде чем она успевает их спрятать.