— Я предполагаю то же самое, мэм. Но что именно, я не могу себе представить.

— Хм. — Она откинулась на спинку маленького мягкого стула, ее глаза были завязаны. — У тебя есть только одно пальто Юдекса, так?

— Э-э... да, мэм.

— И твои ботинки. Они немного дерьмовые, верно? Не хочу тебя обидеть, но...

— Они не так хороши, как у некоторых других, мэм, — коротко ответил я. — Но это все, что я могу себе позволить.

— Верно… Я думаю, тебе нужно купить новую одежду, Дин. Несколько пальто и новые ботинки, конечно. — Она встала, подошла к одному из столов и открыла ящик. — Вот. — Она достала небольшой мешочек с талинтовыми монетами. — Это подарок для тебя, учитывая твое поведение во время убийства Бласа. Постарайся сделать это до наступления темноты. Затем прими душ, собери вещи и будь наготове.

— Спасибо, но... наготове к чему, мэм?

— К очень серьезному разговору, — сказала она. — О чем-то очень плохом. А потом, я думаю, мы уедем. Но куда, я пока не уверена.

Я ЖДАЛ НА почтовой станции, одетый в новое пальто, красивое и синее, и блестящие черные ботинки. Я надел всю одежду в первый раз — пальто натирало подмышки, ботинки сдавили пальцы ног, — поэтому я продолжал расхаживать взад-вперед, заложив руки за спину.

Затем я услышал стук лошадиных копыт и вгляделся в темноту. Из сырой ночи вынырнули два всадника, оба в черных плащах, их шлемы тоже были выкрашены в черный цвет. Они остановились у почтовой станции и спешились. Стефинос взял их лошадей, быстро перекинулся с ними парой слов, затем указал на меня.

Я выпрямился, заложив руки за спину, очистив лицо от эмоций. Я никогда раньше не разговаривал ни с кем рангом выше капитана — за исключением Аны, которая, казалось, не шла в счет. Тем более я никогда не разговаривал с элитным офицером Легиона, самым требовательным и уважаемым из всех иялетов. Я выставил перед ними грудь, чтобы они увидели все мои геральды: цветок и перекладину, обозначающие ранг помощника расследователя, и глаз в рамке, указывающий на то, что я еще и запечатлитель.

Первой ко мне подошла коммандер-префекто. Мне не нужно было видеть геральдов на черном плаще женщины, чтобы опознать ее: один взгляд на ее серое лицо свидетельствовал о многих изменениях, а темные, серьезные глаза говорили о том, что она повидала немало ужасов на своем веку. Это была высокая женщина с широкими плечами и решительным подбородком. Легкое подергивание при ходьбе свидетельствовало о хронических болях в спине. На ее шлеме были выгравированы буквы на древнем ханумском языке: декларация императора, основавшего Легион много веков назад. Прекрасное произведение искусства. Я спросил себя, не надевала ли она его в такие критические моменты, чтобы внушить наибольшее уважение.

За ней следовал капитан Легиона, высокий молодой человек с красивым светлым лицом и светлыми глазами. Хотя его шлем был изящным и черным, на нем не было гравировки, как на шлеме коммандера-префекто. Его глаза потемнели от усталости, на подбородке пробивалась щетина; но, несмотря на очевидную усталость, он двигался уверенно, и, с его-то крупной, атлетической фигурой, весело подпрыгивал. Я предположил, что физические изменения Легиона могли поддерживать в парне бодрость духа даже после пролома.

Я низко поклонился, когда они приблизились.

— Добро пожаловать в Даретану, — сказал я. — Я сигнум Диниос Кол, помощник расследователя иммуниса Аны Долабра.

Они оба отвесили мне в ответ едва заметные поклоны.

— Спасибо, что согласились встретиться с нами, — сказала коммандер-префекто. Ее голос звучал очень хрипло и устало. — Пожалуйста, немедленно отведите меня к расследователю.

Я провел их через Даретану, затем на окраину города и в темные джунгли. Они не разговаривали. Я ожидал, что они будут удивлены жилищем Аны, но никто из них ничего не сказал; либо они знали о ее положении, либо слишком устали, чтобы обращать на это внимание.

Я планировал подойти, постучать и представить Ане коммандера-префекто, но, похоже, здесь была какая-то негласная процедура Легиона, потому что капитан остановил меня, чтобы поговорить, в то время как коммандер-префекто продолжила идти.

— Прошу прощения, сигнум, — сказал он. — Но кто-нибудь здесь наводил справки о нашей сегодняшней встрече?

— Наводил справки? — сказал я. — Нет, сэр.

— Никто не спрашивал о цели нашего визита?

— Нет, сэр.

— И вы не видели, чтобы кто-нибудь в последнее время слонялся поблизости от вашего иммуниса? Наблюдал, уделял излишнее внимание?

Он, прищурившись, посмотрел куда-то в тень.

Я посмотрел вниз. Его рука лежала рядом с мечом.

Я перевел дыхание, и мои глаза затрепетали, когда я попытался вспомнить.

— Я видел, как двадцать семь человек приближались к тропинке, ведущей к дому моей иммунис, сэр, — сказал я. — Некоторые приходили по нескольку раз — я бы сказал, всего девятнадцать уникальных посетителей, — но ни один из них не показался мне необычным или злонамеренным.

Капитан выглядел удивленным. Затем он рассмеялся — глубоким, веселым смехом. «А! Запечатлитель, конечно. Я совсем забыл. Очень хорошо. Спасибо». Мы продолжили идти, и когда подошли к крыльцу, он снял шлем и встряхнул удивительно блестящей гривой вьющихся каштановых волос. Когда свет упал на его светлое лицо, я увидел, что он ненамного старше меня.

Он одарил меня беспечной улыбкой:

— Приношу извинения за все это надувательство, сигнум. У меня нет к нему таланта. Но, возможно, вы, занимаясь своей работой, больше привычны.

Я понятия не имел, что сказать на такое, поэтому поклонился.

— Тогда пойдем, — сказал он. Его улыбка погасла, но он казался человеком, который никогда не сможет согнать веселье со своего лица. — Давайте догоним ее.

Я ОТКРЫЛ ДВЕРЬ и обнаружил, что Ана обставила свою комнату так же, как и во время допроса Геннадиос, но перед ее столом стояли два стула, а не три. Сама Ана стояла за столом, как всегда с завязанными глазами, и говорила: — ...надеюсь, путешествие прошло хорошо.

— Настолько хорошо, насколько это возможно, иммунис. — Коммандер-префекто, казалось, не удивилась повязке на глазах. — Спасибо, что согласились встретиться со мной. К сожалению, нам приходится делать это при таких обстоятельствах. Пожалуйста, садитесь.

Ана так и сделала, и я занял свое место позади нее. Ана склонила голову набок, прислушиваясь к моим шагам, затем сказала:

— Это сигнум Диниос Кол, мэм, мой запечатлитель. Дин, это коммандер-префекто Десми Вашта из армии Имперского Легиона, размещенной в Тале.

Я снова поклонился ей. Вашта кивнула, села и сняла свой черный шлем, обнажив густые, темные и короткие волосы. Она указала на капитана, стоявшего рядом с ней:

— Это капитан Кефей Строви, мой помощник.

Улыбающийся молодой капитан склонил голову перед Аной.

— Обычно я бы поинтересовалась, чем вы здесь занимаетесь, иммунис, — сказала Вашта. — Но этикет часто является одной из первых жертв во время чрезвычайных ситуаций, поэтому я перейду к делу.

— Я все понимаю, — сказала Ана.

— Недавно вы написали письмо в офис Юдекса в кантоне Тала. О произошедшем здесь убийстве.

— Да. Коммандера Тактасы Бласа.

— Вы упомянули о характере инцидента. Но… я надеюсь, что вы сможете изложить это более подробно, прежде чем мы продолжим разговор.

— Конечно, — сказала Ана. Она жестом указала на меня. — Дин, естественно, может позаботиться об этом.

Я удивленно моргнул и посмотрел на нее.

Она одарила меня легкой кривой улыбкой. «В конце концов, ты мой запечатлитель», — сказала она.

— Ой. Да, мэм. — Затем я шагнул вперед и достал флакон с запахом щелочи, которым пользовался в день расследования. Я понюхал его, сосредоточился и позволила странному щекочущему ощущению затопить мои глаза. Потом я начал говорить.

Я был краток: перечислил даты, места, имена всех причастных и суть дела. Затем я подробно рассказал о расследовании и выводах Аны, а также о наших последних усилиях узнать больше о Бласе и о том, почему он мог стать мишенью для убийства. Я отдавал себе отчет в том, что не мог не подражать акценту и интонациям Аны, но такова была природа восприятия чужой речи. Ты ничего не мог поделать с тем, что подцепил.