— Надеюсь, с новым командиром ваш эсминец проявит себя только с лучшей стороны, дамы и господа, — окинул нас холодным взглядом вице-адмирал.

Я не был так уверен. Макаренко эту должность явно не потянет, его предел — сидеть в каком-нибудь закутке серверной или склада, где работы и ответственности по сравнению с капитанским мостиком просто минимум. Придётся за ним приглядывать, пусть даже он старше и опытнее меня.

— До новых встреч, офицеры, — произнёс вице-адмирал Кононенко, когда их челнок наконец пристыковался, выровнял давление и гостеприимно распахнул двери.

Я, пожалуй, с этим человеком предпочёл бы больше не встречаться.

Мы все дождались, когда последний из проверяющих залезет в тесное пространство челнока. Дверь закрылась, пилот начал отстыковку.

— Гм… Вольно, разойтись, — неуверенно скомандовал капитан-лейтенант Макаренко. — Мясников, за мной.

Я, услышав свою фамилию, повернулся к командиру. Тот явно был растерян. Несомненно, он в мечтах не раз представлял себя на месте капитана, но теперь, когда это случилось в реальности, не знал, с чего начать.

— Позвольте вас поздравить, господин капитан, — сказал я, протягивая ему руку.

Тот вяло её пожал.

— Спасибо, лейтенант, спасибо… — пробормотал он. — Никогда не думал… Гм…

Есть два типа офицеров. Работяги, ломовые лошади, тянущие службу и вечно остающиеся на вторых ролях, на должности помощников, начальников штабов и тому подобных. И есть командиры, рвущиеся в бой с шашкой наголо, вертевшие всю бумажную рутину на одном месте. Макаренко совершенно точно таким командиром не был.

Мы с ним пошли по коридору к командирской рубке. Ему нужно было обновить доступы, да и мне тоже. Сегодня дежурил Борисов, который почтительно поднялся, когда мы вошли.

— Поздравляю, господин капитан! — улыбнулся он.

— Уже знаешь? — усмехнулся Макаренко.

— Конечно! Я по мониторам наблюдал, — кивнул лейтенант в сторону.

— Спасибо, спасибо, — закивал капитан.

Он подошёл к консоли управления, разблокировал её, завис на несколько минут, открывая себе полный доступ к корабельным системам. Мне он открыл доступы старшего помощника, практически повторяющие капитанские, за исключением того, что я не мог назначать кого-либо на должность, Борисову выдал недостающие. Без капитана Сахарова на корабле как-то даже легче дышалось, возможно, из-за того, что никто не вонял перегаром на всю рубку и не квасил на посту.

— Документы я на вас обоих сегодня подам, значит… — сказал Макаренко. — Пока будете оба вр. и.о., а потом уже назначения подтвердят, может, в этом месяце даже успеют…

Надбавка за должность будет учитываться только когда нас в новой должности утвердят. Пока что получать будем по старой тарифной сетке, хотя службу придётся нести уже по-новому, и надеюсь, Макаренко не затянет с оформлением. Лишние несколько тысяч кредитных билетов на дороге не валяются.

— Что будем делать, господин капитан? — спросил я.

— Как что… Службу нести, — пожал он плечами. — Пока новых задач не поступало, значит, висим и патрулируем.

Приемлемо. Не самый лучший расклад, конечно, но и не ужасный.

— Завтра по графику стыковка со станцией, заправка и техобслуживание, — напомнил лейтенант Борисов.

— Да? Ну вот, значит, к станции сгоняем, — вяло, без энтузиазма, произнёс капитан. — Чья вахта будет?

— Ваша. И Мясникова, — сказал Борисов.

Похоже, капитана не радовала перспектива высчитывать манёвр и стыковать огромный эсминец к орбитальной станции. Огромный по сравнению с челноками, разумеется. Он бы с радостью свалил эту работу на кого-то другого, но Борисову для подобных манипуляций опыта точно не хватало. Я же стыковку хоть и сдал на «отлично», последний раз этим занимался год назад, на учебном корвете. Макаренко заметно сник, но игнорировать необходимость заправки он не мог. Даже с помощью виртуального ассистента, корабельныых автопилотов, специалистов на станции и грави-захватов можно было натворить бед во время стыковки. Нужна хирургическая точность, а Макаренко такой, похоже, похвастать не мог.

— Разберёмся, — вздохнул он.

Он окинул рубку внимательным взглядом, у Борисова тут царил полный порядок, артиллерист оказался аккуратным и ответственным офицером. Надо бы узнать потом, за что его сюда сослали, потому что просто так на «Гремящий» не попадали.

— Ну, не будем больше вас отвлекать, лейтенант, — сказал Макаренко.

Мы покинули рубку.

— В кают-компанию? — предложил я. — Звёздочки обмыть, так скажем…

— Только если немного, а то мне заступать, — нервно улыбнулся капитан.

В кают-компании нас уже ждал весь офицерский и унтер-офицерский состав, и встретили нового капитана приветственными криками. Кто-то открыл шампанское с громким хлопком, капитана хлопнули по плечу, усадили на его излюбленное место, на диванчик. «Капитанское» кресло облюбовал я.

Макаренко сиял, как золотая медаль, промакивал потеющую лысину платочком, глупо улыбался, принимая поздравления от сослуживцев. Все норовили подойти, лично пожелать удачи, выразить свою поддержку, показать лояльность. Все рассчитывали, что с новым капитаном служба пойдёт по-новому.

Откуда-то появилась водка, звёздочки, полный стакан протянули Макаренко. Древняя традиция, старше, чем сам космический флот. Он неуверенно посмотрел в стакан, выдохнул. Все мы (или почти все) проходили через этот ритуал, и он тоже. В космофлоте полно суеверий, и необходимость обмыть новое звание, тем более внеочередное, была одним из них, не то удачи не будет, успеха, новых повышений и так далее.

— Может, потом, после вахты? — предложил он, но поддержки не нашёл.

— Надо обмыть сейчас! — безапелляционно заявил старший мичман Добрынин.

Стакан водки это серьёзно, даже для тренированного организма, и я вдруг вспомнил вдрызг пьяного Сахарова, когда пришёл к нему на мостик представиться. Неприятное было зрелище. Сомневаюсь, что Макаренко после этого стакана будет бодр и свеж. Похоже, придётся с ним поменяться.

— Пейте-пейте, господин капитан, я вместо вас вахту отстою! — воскликнул я.

Это прибавило ему уверенности. Он выдохнул, приложился к стакану под восхищённые крики офицеров. Не каждый день выпадает такое зрелище, и экипаж «Гремящего» пользовался моментом. Раскрасневшийся Макаренко опустошил стакан одним залпом, поймал звёздочки ртом. Если сейчас не сходит в уборную и не опустошит желудок, его ждёт крайне весёлый вечер. Он не пошёл.

Я вызвал Скрепку, внёс изменения в расписание вахт, поменяв нас с капитаном местами. Стыковку выполнять, значит, предстоит мне. Не самое любимое моё занятие, честно говоря. Ничего, справлюсь. А вот Макаренко, да ещё после стакана водки… Маловероятно.

До вахты оставалось несколько часов, так что я сдержанно попрощался со всеми присутствующими и отправился готовиться. Хотелось подремать хотя бы часик. Всё-таки заступать через одну вахту — задачка не для слабаков. И не каким-нибудь дежурным по жилому отсеку, а вахтенным офицером.

Моего исчезновения, похоже, никто и не заметил, и я со спокойной душой отправился в свою каюту. Макаренко скоро переедет в капитанскую, а я переезжать пока не стану, привык уже к своей, а каюта старпома не слишком-то отличалась от неё, разве что находилась поближе к выходу из жилого отсека.

Покемарить удалось едва ли сорок минут, меня разбудил вестовой. Капитан напоминал, что я заступаю вместо него. Спасибо, это я помнил и так. Похоже, всю вахту придётся жить на кофе и стимуляторах.

Холодный душ нисколько не взбодрил, лишь ненадолго отогнал сонливость, которая навалится снова тяжёлым одеялом, как только я сяду за пульт управления. Но зато я надел свежее бельё и почистил зубы. Самое важное перед очередной вахтой.

Лейтенант Борисов, завидев меня, а не капитана, ничуть не удивился. Наоборот, скорее даже обрадовался.

— О, Алексей! — воскликнул он. — Всё-то тебя на мостик тянет!

— В капитана стакан водки влили, — хмуро пояснил я. — Хватит нам алкашей за штурвалом.