Я хотел это сделать не для того, чтобы показать всем вокруг, какой я хороший и деятельный лейтенант, и не для того, чтобы заполучить хорошую характеристику и перевестись поскорее на другой корабль. Космос — глубоко враждебная человеку среда. Пожалуй, одна из самых враждебных. Космос постоянно пытается вас убить, всеми способами. Вакуумом, холодом, радиацией, излучением, всем, чем только может, и люди вынуждены воссоздавать вокруг себя подходящие для жизни условия. Температуру, давление, гравитацию, состав дыхательной смеси. На корабле, в скафандре, в спасательном боте. Достаточно изменить один из этих параметров, и ты с достаточно высокой вероятностью будешь мёртв в самое ближайшее время. И помрёшь ты весьма мучительной смертью.

Поэтому я просто хотел, чтобы это корыто снова стало походить на нормальный космический корабль, боевую единицу имперского космического флота.

Кто-то другой на моём месте, возможно, опустил бы руки, глядя на количество поставленных задач и неимоверно широкий фронт работ. Я же, понимая, что слона надо есть по кусочкам, последовательно начал ставить себе мелкие задачки, которые в итоге сливались в большие.

— Скрепка, поставь цели, — приказал я.

Виртуальный ассистент немедленно организовал для меня список задач. Награды за них не предлагалось, наградой будет моё собственное спокойствие и удовлетворение.

И начал я с того, что спустился в машинное отделение. Или поднялся, ведь в космосе нет ни верха, ни низа. Но пока искусственная гравитация работала, машинное отделение находилось внизу, и я отправился туда.

Спустился по узенькой лестнице, поприветствовал нескольких рядовых операторов. Именно эти парни, образно выражаясь, кидали уголь в топку. Вернее, занимались мелким ремонтом, калибровками, поддержанием порядка и остальной рутинной работой.

Здесь находился гиперускоритель, маневровые двигатели, генератор, топливохранилище и ряд других критически важных систем. Все они, разумеется, были хорошо бронированы и защищены, разделены переборками и шлюзами, на случай, если один из отсеков разгерметизируется.

— Здравия желаю, господин лейтенант, — поздоровался со мной один из техников, мичман Сандиев.

Я как раз вошёл в генераторную. За состояние генераторов и энергосистемы «Гремящего» отвечал именно Сандиев. Требуемую мощность генераторы выдать не могли, ни под нагрузкой, ни в покое, зато отсек весь был обклеен постерами чернобровых красавиц.

Почему я начал с генераторной? Потому что в один момент, когда я наливал себе эрзац-кофе в кают-компании, корабельной энергосистемы не хватило даже на то, чтобы включить насос распределителя. И я остался без своей дозы бодрящей чёрной бурды.

— Взаимно, мичман, — сказал я, критическим взором оглядывая его вотчину. — Как служба?

— Служба? Хорошо! — широко улыбнулся Сандиев.

Я бы с этим, пожалуй, поспорил. Развёрнуто и аргументированно, выдал бы целую тираду на тему «Гремящего» и его командиров. Но Сандиеву, кажется, было и тут неплохо. Никто его особо не трогал, работой не нагружал, так что мичман сутками торчал в генераторной с планшетом в руках. У него тут стоял топчан, на котором он и спал, даже не поднимаясь в жилой отсек и кают-компанию. Мне он казался скорее пассажиром, ожидающим прибытия на свою станцию, нежели офицером, несущим службу на боевом эсминце. Таких здесь было много.

— Ержан, да? — спросил я, припоминая штатное расписание.

— Так точно, — ответил мичман.

— Скажи мне, Ержан, а какого хрена тут с нагрузкой творится? — процедил я.

Улыбка мигом слетела с его лица.

— Господин лейтенант, это стабилизатор всё! — обиженно воскликнул он. — Из-за него!

Я сверлил его хмурым взглядом, ожидая хоть каких-то подробностей. Хоть я и был тут человеком новым, я всё же был старшим по званию, непосредственным командиром, и мог рассчитывать на ответы.

— Что «стабилизатор»? — спросил я.

— Накрылся стабилизатор! — воскликнул мичман. — Новый надо!

— Заявку писал? — вздохнул я.

Космический флот — организация неимоверно большая. И чтоб хоть как-то со всем справляться, нам всем приходилось генерировать тонны документации, журналов, запросов, служебных записок, рапортов и докладов. Бюрократию на флоте высмеивали и ненавидели одновременно.

— Писал… Нам и стабилизатор прислали, — сказал Сандиев. — Только не тот. От крейсера, а там разъёмы «альфа»…

— Понял, можешь не продолжать, — остановил я его прежде, чем он засыпал меня техническими деталями, от которых голова шла кругом.

Ладно, пожалуй, хаять один только «Гремящий» и его экипаж не стоит. Хотя настолько всё запустили именно они.

— С возвратом тоже не всё просто, это ж надо опять согласовать… — продолжил мичман.

— Да-да, это понятно, — буркнул я.

Я окинул взглядом тесную генераторную «Гремящего». Толстые пучки проводов змеились по полу и стенам, расползаясь в разные стороны, гофры и кабель-каналы вносили какое-то подобие порядка, тихонько гудело охлаждение. Стойки с аппаратурой и аккумуляторными батареями содержались в полном порядке, зато ящики с запасными частями напоминали о первозданном хаосе.

В помощниках у Сандиева служили несколько операторов, совсем молодые пацаны, и они при моём появлении затихарились, стараясь вообще не отсвечивать в надежде, что я не замечу и не нагружу их задачами. Наивные.

— Тащите сюда этот стабилизатор, — приказал я. — Ержан, показывай.

Не то чтоб я был специалистом по технически сложному оборудованию. Но чаще всего компоненты использовались взаимозаменяемые.

Мичман поскрёб в затылке, но всё же провёл меня к ящику на стене.

— Вот, видите? Тут «омега» разъём-то, круглый, а там с хвостиком такой, ща принесут его, покажу, — сказал Сандиев.

Помощники мичмана притащили нам похожий ящик. Несколько разъёмов, небольшой дисплей, убранный небольшой решёткой вентилятор для охлаждения. Заводская пломба.

— Отвёртку давай. Чё тут… Крестовую, — сказал я.

— Так пломба тут, господин лейтенант, — подал голос один из операторов.

— А мы аккуратно, — сказал я.

Другой оператор подал мне большую крестовую отвёртку с прорезиненной рукояткой.

— По инструкции нельзя, господин лейтенант, — сказал Сандиев. — Сдать надо обратно, потом новую получить взамен.

— Заявку на возврат писал? — спросил я.

— Давно уже… У капитана на согласовании, — ответил он.

Насколько я уже узнал капитана Сахарова, длиться это могло бесконечно долго. А если мы просто починим имеющийся стабилизатор, один из двух можно будет просто списать. Или даже «списать». Как не раз уже происходило с техникой и запчастями на этом эсминце.

— Попробуем починить, значит, — сказал я. — Не то пока мы согласования и замены ждём, совсем без энергии останемся. А если бой? Щиты включим и даже выстрелить не сможем.

— Да какой ещё бой, господин лейтенант? Тут кроме торгашей мелких не летает никто, — сказал оператор-1.

— Может, подождём всё-таки? До станции, — неуверенно протянул оператор-2.

Я посмотрел на них, на неисправный стабилизатор, который даже не пытались чинить своими силами. С одной стороны, правильно. Ремонтом должны заниматься специально обученные люди, на верфи, в полной безопасности, с соблюдением инструкций и техники безопасности. С другой стороны, даже в уставе говорилось, что хозяйственная деятельность на корабле включает в себя своевременное обслуживание и ремонт вооружения, техники и других материальных ценностей. Полевые условия, значит, будем лепить из того, что есть.

А то перспектива остаться без щитов или главного орудия в самый нужный момент меня совсем не прельщала.

— Скрепка, выведи руководство по эксплуатации, — потребовал я.

— Малого эсминца проекта БК-32? — радостно принялся строить из себя дурака виртуальный помощник.

— Стабилизатора, придурок ты железный, — вздохнул я.

Перед глазами побежали строчки, я быстренько изучал устройство, надеясь, что я прав, и различаются эти два стабилизатора только в каких-то мелочах вроде разъёмов, а потроха у них идентичные. Иначе выйдет неловко.