— Вы думаете, он все еще жив? — спросила я, проникнувшись словами ведьмы.

— Да, — уверено кивнула она.

— Вы знаете, кто он?

На этот раз тетя Нина долго молчала, слишком долго для несведущего человека.

— Не уверена, что тебе нужно это знать.

— Почему?

— Потому что демоны по-разному переживают потерю любимых, если вообще переживают. Кто-то уходит вслед за возлюбленным, кто-то сходит с ума, в прямом смысле этого слова, а кто-то отрекается от чувств.

— С моим отцом произошло именно это? Он отрекся?

— Не просто отрекся. Он стал главным жрецом Братства демонов.

Братства демонов? Это еще что за хрень? Озвучивать свой вопрос мне не понадобилось. Тетя Нина снова все прочитала по моему ошарашенному лицу.

— Они следят за порядком между нашим и Нижним миром. Чтобы никто оттуда не проник сюда.

— Откуда «оттуда»?

— Из ада, девочка, из ада.

— А разве он существует?

— Ну, технически это не ад, скорее чертоги бездны, в большинстве тамошних мест никогда не было света. Там есть свой правитель, свои демоны, более сильные, более могущественные, чем те, что много веков жили на поверхности в магическом мире. Их называют изначальными демонами, и им не ведомы простые человеческие чувства, они не способны любить; некоторые считают, что в них нет души. Там страшно, поистине страшно, но двери необходимы демонам, чтобы черпать силы, подпитывать свою вторую суть. Жрецы же охраняют порядок и равновесие. И только главный жрец способен открыть эти двери, а точнее его кровь. Многие молодые демоны верят, что обретут немыслимую силу, если распахнуть их настежь.

— Но там же зло?

— А я и не говорю, что они мудры. Молодые в большинстве своем идиоты, не считающиеся с последствиями.

— Пусть так, но причем тут я?

— А при том, моя дорогая, что кровь главного жреца течет и в тебе.

— То есть моя кровь тоже способна открыть эти двери? — испугалась я.

— И поэтому ты опасна для всего нашего мира. И поэтому твоя мать так отчаянно хотела тебя спрятать.

— А бабушка знала?

— Никто не знал. У Томы был редкий дар, иногда она могла видеть будущее. Возможно, поняв, что случится с Борисом после ее смерти, Тома и решилась бежать, спрятать тебя ото всех. Для всех демонов, включая правителя, ты угроза. А с угрозой они расправляются быстро и без сожалений.

Так завуалировано тетя Нина сообщила, что все демоны будут мечтать меня прикончить, если узнают обо мне. Весело, ничего не скажешь.

— Борис… это имя моего отца?

— Да. Тома так его звала, но у него другое имя, Бориас — имя высшего демона.

— И что же мне теперь делать?

— Я помогу тебе спрятать твою сущность. Не так, конечно, как прежде, но демоны не будут видеть в тебе полукровку. Что-то они уловить смогут, но спишут это на твою кровь смешанной ведьмы.

— Да уж, во мне крови намешано немерено.

— Зато именно из таких вот смешанных кровей получается что-то поистине восхитительное.

— Вы тоже такая?

— О, нет, — рассмеялась тетя Нина. — Я совершенно обычная. И если твоя семья исходит от князей, то моя из крепостных…

Тетя Нина родилась в восемнадцатом веке, сразу после вторжения Наполеона. Местный барон, собственностью которого была и она, очень ценил ее родителей, уважал за трудолюбие, за скромность и за то, что мама тети Нины была сведуща в травах да лекарском искусстве. Именно она и научила дочь азам магии, с травами обращаться, с животными, силу из природных источников черпать. Тетя Нина тоже в свое время повстречалась с чернокнижником, как и бабушкина сестра Маргарита. Тогда ей пришлось бросить дом, родителей, подхватить Ваську под мышку и бежать, скрываться много лет.

— Ваш чернокнижник умер? — спросила я, слегка напуганная ее рассказом.

— Чернокнижники живучи, милая.

— А тот, другой… что бабушкину семью уничтожил?

— Я не знаю. Никто не знает.

— Бабушка так и не написала его имя.

— Влас, его звали Влас Темный.

— Темный — это фамилия?

— Скорее, в то время он так себя позиционировал. Темный, чернокнижник, тот, кто попирает общепринятые законы.

— И забирает силу ведьм.

— Только светлых ведьм, Рита, или таких полукровок, как ты.

— Вы думаете, он убил мою тетю?

— Рая верила, что нет. Но лучше бы он ее убил, — горько вздохнула она.

— Почему?

— Потому что с ней могло случиться кое-что похуже.

— Что же может быть хуже смерти? — воскликнула я.

— Он мог сделать ее своим подобием. Сделать чернокнижницей. Темную еще можно обратить без последствий для нее, но светлая ведьма меняется навсегда. Душа ее становится проклятой. Она уже не может существовать без чужой силы. И всегда будет искать ее, чтобы утолить свой адский голод. Чернокнижники сильнее светлых, сильнее темных, они вбирают в себя силу убитых ими ведьм, накапливают ее, поддерживают с ее помощью жизнь. И я боюсь даже представить, что будет, если она жива и когда-нибудь узнает о тебе.

— Почему? — снова спросила я, уже предчувствуя ответ.

— Потому что если она впитает твою силу, то, боюсь, она станет непобедимой.

— Тогда, я буду надеяться, что она все же умерла, — прошептала я.

— Именно поэтому так важно, чтобы ты скорее начала обучаться.

— Вы мне поможете?

— Всем, чем смогу. Но, Рита, ты должна принять свою судьбу, свою сущность, иначе быть беде.

— Я должна стать ведьмой, — грустно вздохнула я, окончательно принимая страшную правду. — Назад пути уже не будет.

Утро встретило меня звонком в дверь и гудящей головой. Хотя, чего я ожидала? Если полночи бодрствовать, прокручивая в голове не радужные перспективы дальнейшей жизни, а, заснув под утро, увидеть кошмарных демонов, почему-то с лицом Инги, не так еще голова загудит. Я с трудом поднялась, еле добрела до входной двери и, даже не поглядев в глазок, ее распахнула.

А разбудил меня запах кофе.

— Доброе утро, Маргарита.

От звука этого голоса я застыла и вспомнила, что солнечных очков на мне нет, а значит, сейчас я запугаю потенциального возлюбленного своими жуткими бордовыми зрачками.

— Ал… лексей, пр… ростите, я не одета, — пропищала я и захлопнула дверь прямо перед его носом. — Простите, Алексей, я вчера не пришла. Вернулась поздно и решила вас… э… не беспокоить. Я…. я… немного простыла, вы…

Черт! Черт! Черт!

— Вы не могли бы… перенести нашу встречу на… на завтра? А лучше послезавтра? В семь.

— Маргарита, если бы я вас не знал, то решил бы, что вы меня отшиваете.

— О боже, нет, конечно, нет, — нервно взвизгнула я, испугавшись сама себя, и того, что все безвозвратно испорчено.

— Кофе хотя бы возьмите. Будет повод вернуть мне чашку, неуловимая Маргарита.

— Называйте меня просто Рита, пожалуйста, — попросила я, приоткрыв дверь, и протянула руку.

— Рита — слишком просто для такой девушки. Вам больше подходит Марго. Эффектное имя для эффектной девушки, даже такая заспанная и растрепанная, вы поражаете. Просто жажду увидеть вас такой снова.

Боже, это что, намек?

— До встречи, Алексей.

— Буду ждать с нетерпением, Маргарита.

Я закрыла дверь и побрела на кухню с глупой улыбкой на лице. Кофе Алексея оказался чудесным, именно таким, какой я бы полюбила, если бы так не любила чай.

Мои защитнички куда-то подевались, даже рыб Фень отсутствовал вместе с аквариумом, зато в зеркале ванной на меня глазела растрепанная мордаха с бордовыми глазами, лишая всякой надежды, что предыдущие пять дней мне просто привиделись.

Когда я выползла из ванны, заметила, что аквариум вернулся.

— И где мы были? — спросила у рыбы.

Фень не ответил. Я даже слегка удивилась и скосила глаза на рыжего в полоску пузана.

— Советовался, — наконец буркнул он.

— И о чем же, если не секрет?

— О тебе он советовался, Риточка, о тебе, — вздохнул дядюшка Михей, неожиданно появившись за спиной. — Я тоже воспользовался моментом и пообщался со своими. То, о чем ты нам вчера поведала, очень тревожит.