— Ты предупреждай, если предстоит встреча с контактами «предка». Где он, кстати?

— Что-то он всё больше и больше погружается в «дзэн», — хмыкнул Флибер. — Ноосфера затягивает его. Кажется, он достиг того о чём мечтал.

— Херня какая то! Какая ноосфера? Хотя… Потом поговорим.

— Короче, парни… Не хочу я с вами конфликтовать. Дайте нам спокойно уехать, и мы не будем на вас в обиде.

— Не-не-не, — просипел второй, получивший от меня в живот ногой и кое-как поднимаясь с карачек. — Теперь вы точно никуда от нас не уедете.

Я вздохнул.

— Пошли пацаны бухать, — сказал он и посмотрев на меня продолжил. — Пошли с нами.

Я оглядел недовольных результатом наезда парней и остановив взгляд на Григории, «вдруг узнал» его.

— О, Гриха! А ты какими ветрами здесь⁈

Я шагнул сквозь расступившуюся от неожиданности толпу.

— Миха⁈ — удивился не меньше меня Григорий. — Так это ты? Ох*еть! У тебя ещё и тачка японская кроме Ямахи?

— Так и да!

Я протянул одногруппнику руку. Он протянул свою.

— Ох*еть, как ты машешься! — сказал он. — Научишь?

— Легко! Мы сейчас с девушкой умоемся и к вам придём. Вы, что с утра бухаете?

— А что ещё делать? — удивился кто-то. — Отдыхаем, как можем. Только у нас с девушками нельзя, только с жёнами.

— Она мне, как жена, — сказал я. — Уже, кхм-кхм, как жена…

— Да, что ты пристал к человеку, Валёк. Они всё равно ночевать тут будут. Пожрать есть чего? — спросил «спарший». — И выпить?

— Самогон на меду. От родственников привёз. Литра три.

— О-о-о! — возбудилась братва.

— Консервы есть, — продолжал я. — Хлеб, масло сливочное, булочки, чай, кофе.

— О-о-о! Кофе! — сказал Григорий. — Соскучился.

— Масло растает, — сказал кто-то.

— У меня не растает.

Масло и пара кусков баранины лежали в автомобильном морозильнике. Как и мороженное. Мы вчера долго собирались, скупив половину гастронома и хлебного, и забив бокс верхнего багажника, что на крыше, под жвак.

— Всё, расходимся, а то моя Танюха заболеет.

Парни ушли, поднявшись на свою' поляну, где стояло штук пять разноразмерных палаток. Я облегчённо выдохнул. Тайфун пошёл мимо.

Татьяна вылезла. Я её обмыл из шланга пресной водой из поставленной на верхний багажник пятидесятилитровой канистры. Причём к багажнику крепилась трубчатая квадратная конструкция, на которой висели клеёнчатые шторки, становившаяся то душем, то туалетом, если использовать специальное ведро, кхм-кхм…

Девушка, вытерлась, расчесала волосы, оделась в японское бельё и одежду: шорты-юбку и футболку с моим анимешным изображением, когда я пинаю в прыжке якудзу ударом тоби ёкогери.

Я тоже надел шорты и рубашку, сшитые по моему заказу и эскизу из тонкой бежевой «плащевой» ткани в Японии, на какой-то фабрике папы-якудзы.

— Григорий, помогите с продуктами! — крикнул я парню, словно специально ожидавшему нас и махнувшему, после моих слов, кому-то рукой.

К машине подбежало сразу четверо парней и забрали те «продукты», которые я им выдал.

— У нас по Находке ездит одна похожая на твою, тачка, но эта побольше будет.

— Это дядька мой. Та тачка тоже моя была, — хотел сказать я, но передумал.

— Хорошая машина. Полный привод.

— Да-а-а… Гребёт уверенно. Решил отдохнуть перед совхозом?

Я кивнул.

— Мы тоже тут отдыхаем. Это братья мои и друзья с Угольной. Нормальные ребята. Мы, вообще-то никого не трогаем, а ты буром проехал. Вот и решили проучить…

Григорий помолчал и спросил.

— Научиться можно так махаться?

— У меня секция уже год как работает в нашей школе. Приходи. А вообще, хочу в Дальрыбвтузовском спортзале пристроиться. Школьный спортзал уже не вмещает желаещих.

— Хера, себе! — удивился Григорий. — Так у тебя целая секция? И ты тренер?

— Ага. Потом потрещим. Пошли к твоим архаровцам.

На «поляне» нас встретили радостными возгласами. Канистру с остатками самогона, что я взял «в дорогу», трогать без нас не решились.

— Культура, млять! — подумал я. — Понятия!

— Наливай, братва! Меня зовут Михаил, кто не расслышал. Со всеми вами познакомимся в ходе, так сказать, официальной встречи. Эту хрень можно заваривать кипятком прямо в этих бумажных стаканах, и, после тога, как набухнет, есть. Называется лапша. То, что в маленьких пакетиках высыпается в воду. В нихприправа. Вполне себе съедобная вещь с голодухи, ха-ха…

Сначала питьё налили в пол-литровую банку, а потом из неё разлили по стеклянным гранёным рюмкам. Водку я ещё не пробовал пить, но отказываться было не с руки.

— За знакомство! — сказал «старший» парень, оказавшийся Гришкиным братом.

Рюмку я в себя опрокинул ловко и закусил хлебушком с маслицем, который мне приготовила Татьяна. Она пить «с утра» отказалась.

— Ещё по одной, — скомандовал «старший».

— Сразу предупреждаю, что я водку ещё не пил, а поэтому вторую выпью, и подожду результата.

— Здраво! — кивнув согласился «старший». — Вон Гриха тоже до этого лета не пил. Ха-ха! Развязал здесь!

— Как поступил, так и бухаю, — сказал Григорий. — Ещё домой съездить надо за вещами для совхоза. Не могу просохнуть.

— Я тебя и не узнал сразу, — сказал я, закусив вторую рюмку водки бутербродом с копчёной колбасой. — Борода, как у деда мороза. Только чёрная.

— Да. Я моментально зарастаю. Слушай. Откуда такое богатство? Колбаса копчёная? Ты как с неба свалился с такими, э-э-э, изысками…

— Не бери в голову, — отмахнулся я.

Не говорить же ему, что я трелюю продукты из будущего другого мира прямо в контейнер, где стоит наша машина. Даже не я трелюю, а Флибер. Тайванцы согласно номенклатуре наполняют «свой» контейнер, а Флибер переправляет продукты в наш сорокафутовик.

Отец собрал по району желающих и организовал гаражный кооператив. Под этот кооператив уже отвели землю в овраге, собирающем воду с нашей сопки. Проект, созданный по моим эскизам, я помнил, как было в будущем, успешно проходит согласование. А пока мы, под шумок, поставили два сорокафутовых контейнера под наши хозяйственные нужды и автотранспорт. Вторую машину, я, кстати, привёз не бесплатно, а заплатив изрядную пошлину. Да и хрен с ней. Как дали мне нормальные права, так и вывез я машину, собранную для меня по специальному заказу.

После двух рюмок самогонки мне так «похорошело», что я решил снова окунуться, а окунувшись, сказал, что больше не пью. Честно говоря, меня подташнивало, и я с трудом сдерживался, чтобы не поделиться завтраком с Ихтиандром.

Зрению фокусироваться становилось всё сложнее и сложнее, и я попытался отпроситься прикорнуть, но Татьяна жестко сказала:

— Сиди рядом! — а на ухо прошептала. — Знаю я такие компании. У нас специально умники парней спаивали, чтобы к их девчонкам приставать.

— Где это у вас? — спросил я теряясь в догадках.

— Есть в городе кружок высокопоставленных деток. Я не собираюсь с ними. Они так моего парня споили и… Мне тогда только семнадцать лет стукнуло, а отец ещё не работал на партийной работе. Он главным инженером Дальэнерго работал. Тоже должность приличная, вот меня и пригласили на одно сборище ублюдков. День рождение, вроде как… У меня тогда уже был парень. Вот его и напоили. А потом меня… Того этого… Подарили имениннику. После этого я и занялась боксом.

— Что за ублюдок? — спросил я моментально протрезвев.

— Не важно. Главное, — ты не повтори его ошибку. Не бросай меня. Мы же этих ребят не знаем. И они нас не знают. Мы для них чужие, а с чужими можно делать всё, что угодно. У них нет перед нами обязательств.

— Согласен, — сказал я и обратился к Флиберу. — Могу я протрезветь?

— Можешь, но не опасайся. Я бы тебя разбудил, если что-то пошло не так. И опьянения не бойся. Сконцентрируйся на зрении. Оно первично при ориентации в пространстве.

Я попытался сконцентрироваться на зрении, которое разбегалось, как тараканы на кухне.

— Напрягись-напрягись! — командовал Флибер. — Печень твою я уже простимулировал. Ферменты должны политься в кровь рекой. Но лучше бы сходить и вывести из организма. Побольше выпей воды и сходи, прополощи желудок. Через полчаса получишь нужный результат. После этого события у тебя в матрице пропишутся старые команды, которые работали у твоего предшественника. У тебя, кстати, на генном уровне заложена борьба с алкоголем. Не было даже намёков на вероятность алкоголизма.