И в этой кухне, полной запаха чая и тихого счастья, они молчали. Внутри уже не жила боль. Осталась только благодарность за путь, который пройден. За руки, которые держат. За любовь, которая пришла — не вдруг, не резко, но навсегда.

После возращения с нашего отдыха на природе, я с новыми силами погрузилась в работу. Нужно было придумать новые десерты. Какой состав, как они будут выглядеть визуально. Руслан всегда был рядом, помогал мне с Кирюшей.Его родители вновь позвали нас в гости, но я пока не готова ко второму раунду. Дверь кафе открылась и на впала в ступор. Все тело онемело от страха, боли и гнева одновременно. Язык прилип к небу.

— Здравствуй, Оля, — сказал мой бывший муж.

— Что тебе надо? — грубо спросила я.

— Ты стала другой.

— Жизнь заставила. Так что тебе надо?

— Я хочу увидеть сына. Хочу узнать его.

— Ты охуел? — вырывается у меня. — Ты не интересовался его жизнью три с половиной погода. Ты по документам ему никто. Ты написал отказ от родного сына. А теперь все такой красивый приходишь и заявляешь мне, что хочешь увидеть Кирюшу. Нет.

— Оль...прости меня, пожалуйста. Я...я поступил , как конченный козел и мудак. Мне тогда казалось, что мне не нужна семья. Что вы обуза. А сейчас я осознал, что все проебал. Мне хочется быть в его жизни.

— Ха-ха-ха, — начала я нервно смеяться. — Очень удобно, Петь. На Бали что съездил и просветлился ? Нет, сына ты не увидишь. Знаешь, у любого действия есть последствия. Это твое. Мне не нужны твои извинения, я хочу, чтобы ты еще раз исчез из нашей с Кирюшей жизни.

И этот момент, как по закону подлости в кафе вошел Руслан.

— Оля, привет, — подошел он и поцеловал меня в щеку.

— Понятно, почему не хочешь дать увидеть сына. Нашла себе мужика богатого, который тебе помог с бизнесом, — сказал Петя.

— Ты за языком следи, — услышала я голос Руслана. — Оля все эти годы тянула сына одна. Ты знаешь, сколько всего нужно ребенку ? Она ебашила, не жалея себя. А ты отказался от ребенка. Какие бы у тебя не были причины — это не оправдание. А то, как ты поступал с Олей в отношениях — показывает, что воспитали тебя хуево. Не научили уважительно и бережно относиться к женщинам. Особенно, если это мать твоего ребенка.

Наступила тишина. Я прижалась к Руслану. И была ему благодарна, что он защитил меня. Меня впервые в жизни защитил любимый мужчина.

— Ладно, я тебя понял, Оль. А маме моей разрешишь иногда видеть внука?

— Людмила Ивановна все эти годы тоже не особо хотела видеть его. Вы вдвоем почему-то именно сейчас захотели увидеть сына и внука.

— Она была обижена на тебя.

— Чтоо? Да вы больные оба. Или ты ей говорил, что я не работаю и ничего не делаю, а ты на трех работах пашешь?

Петя молча вздохнул и опустил голову.

— Браво. Ну ты настоящий мужик. Я надеюсь, что ты, если когда-то построишь новую семью , и там появится ребенок - не будешь себя ка последний мудак.

— Могу ли я рассчитывать на то, что хоть когда-то увижу сына?

— Ему пять. А он уже не хочет видеть тебя и твою мать. Знаешь почему? Он видел, как я работаю за пятерых. Как я плачу на кухне от несправедливости и усталости. Он спрашивал, почему у других есть папы и они их любят, а его отказался от него. В нашей с ним жизни появился человек, который дает нам ощущение каменной стены. Кирюша чуствует эту заботу и любовь. Странно, да? Некоторые отцы не любят родных детей, а другие мужчины готовы полюбить чужого ребенка.

Он ничего не ответил. Просто вышел из кафе. Руслан крепко обнял меня, и тут моя броня пала. Я заплакала.

— Шшш, маленькая. Я с тобой. Я тебя люблю.

Дыхание остановилось. До этого он не признавался в мне в любви. Да, я понимала, что у нас есть чувства. Но такие серьезные слова были сказаны впервые. Я подняла голову и тихо ответила прямо в губы:

— Я тоже тебя люблю.

И нежно поцеловала его.

После всего, что произошло в кафе, я почти не помнила, как мы с Русланом вернулись домой. В голове всё гудело, будто кто-то включил внутри меня промышленный вентилятор. Страх, злость, облегчение, любовь — всё в один миксер засунули, размешали и вылили мне в душу.

Кирюша уже спал. Руслан осторожно обнял меня за плечи, когда я подошла к кроватке и поправила одеяло на сыне. Он выглядел таким спокойным. Таким маленьким. А я так хотела уберечь его от этой драмы.

Мы с Русланом сели в тишине на кухне. Он сделал мне чай с мёдом и мятой. Я сидела, завернувшись в плед, и смотрела, как он молча возится на кухне. У него руки всегда знали, что делать. Даже если в душе шторм, внешне он — как скала.

— Он вернётся, — сказала я. — Этот мудак не оставит нас в покое.

— Значит, будем готовы, — просто ответил Руслан и поставил передо мной кружку. — Только теперь ты не одна, Оля.

Это "ты не одна" выбило у меня почву из-под ног. Не потому что я не верила, а потому что впервые в жизни кто-то пообещал остаться . И я этому кому-то... верила.

На следующий день

С утра всё казалось на удивление обычным. Я проснулась раньше всех, и впервые за долгое время — не от тревоги, а просто потому что выспалась. Руслан крепко спал, уткнувшись носом в подушку, а Кирюша что-то шептал во сне про динозавров и печенье.

Я встала, пошла варить кофе и подумала: а может, это оно? Счастье? Настоящее?

На кухне Руслан нашёл меня с кружкой и пышными волосами, нечесанными после сна.

— Ты знаешь, ты очень сексуальна в этом состоянии, — сказал он с усмешкой, подойдя ко мне сзади и обняв. — Хочется отменить планы на день и остаться тут. Или тут, — он поцеловал меня в шею. Я хихикнула.

— Ну да, теперь я — горячая мать-одиночка с бизнесом и замашками на психотерапевта. Удержаться сложно.

— Очень сложно. Но я держусь, потому что у тебя в графике сегодня поставщики, Кирюша и, прости господи, бухгалтер. — Мы рассмеялись.

Но спокойствие длилось недолго

Ближе к вечеру мне позвонила Людмила Ивановна — мать Пети.

— Оля… я… я не хочу скандалов. Но это всё — недоразумение. Петя мне ничего не говорил. Я не знала, что он отказался от ребёнка. Он сказал, что ты меня вычеркнула из жизни.

— А почему вы не спросили у меня раньше?

— Я думала, ты не хочешь, чтобы я вмешивалась. Я правда сожалею. Можно я хотя бы подарок передам Кириллу? Он всё-таки мой внук…

Я не знала, как реагировать. Хотелось бросить трубку. А потом я услышала, как Кирюша смеётся с Русланом в другой комнате. И поняла — нельзя мстить через ребёнка.

Но и прощать мгновенно — нельзя.

— Я подумаю. Пока нет. Нам нужно время. Я надеюсь, вы это поймёте.

Она выдохнула:

— Спасибо, что хотя бы выслушала.

Вечер

Я сидела с ноутом и пыталась набросать идею для нового торта, но мысли уплывали. Руслан подошёл, посмотрел через плечо: