— Спасибо, что защитил меня сегодня. Что позаботился о том, чтобы они не причинили мне вреда.

У меня сжимается сердце.

— Я сделал недостаточно, и позволил им забрать тебя.

Она качает головой.

— Теперь я просто говорю тебе то, что ты и так должен знать. — Она встаёт, делает шаг в мою сторону, но снова останавливается, стоя в углу кровати. — Как только ты смог, ты вступился за меня. Ты сделал всё, что было в твоих силах, чтобы защитить меня, и я всё ещё здесь. Я всё ещё жива. — Она пристально смотрит на меня. — И единственным мужчиной, который прикасался ко мне сегодня, был ты.

Эти слова пронзают меня, и я чувствую себя виноватым, в то время как мой член дёргается и начинает набухать при воспоминании о том, как я прикасался к ней.

— Я не должен был этого делать. Не так, не у них на глазах.

— То, как это произошло, было ужасно, — тихо соглашается она, сглатывая, и румянец поднимается по её шее, груди и доходит до кружевного края майки, окрашивая её щёки. Боже, я хочу снова увидеть, как её тело вспыхивает от желания, хочу почувствовать, как она кончает от моих пальцев, моего языка, от моего...

— Но, Дамиан... — Она колеблется, её голос внезапно становится дрожащим и нервным. — Мне... мне понравилось, когда ты был внутри меня.

Чёрт возьми. Моё тело мгновенно реагирует на её слова, кровь приливает к паху так быстро, что у меня кружится голова. Мой член мгновенно становится твёрдым как камень, а от этих слов, слетающих с губ моей милой жены, я так сильно возбуждаюсь, что мне становится больно.

— Сегодня был всего лишь второй раз, — повторяет она, и её голос становится сильнее, увереннее, как будто она собирается сказать что-то, о чём давно думала. — И в первый раз… это было не очень хорошо. Я не понимала, что чувствую и нравится ли мне это вообще. Он определённо был не таким большим, как ты. — Её взгляд опускается к моему паху, где, как я знаю, она может видеть толстый рельефный член, который выпирает из штанов. — Это было не так, как с тобой. И я больше не встречала никого, с кем хотела бы быть, пока…

— Сиена. — Мой голос звучит сдавленно. — Остановись.

Она резко качает головой.

— Нет, Дамиан. Послушай. Сегодня вечером, несмотря на всё, что происходило, несмотря на то, что они наблюдали за нами... мне было хорошо. С тобой мне было хорошо. Ты заставил меня почувствовать то, о чём я и не подозревала. — Она с трудом сглатывает. — Я была в ужасе, но... благодаря тому, что ты был рядом, благодаря тому, что это был ты... я чувствовала, что смогу это пережить.

Мне кажется, я не могу дышать. Она смотрит на меня своими большими зелёными глазами, и я вижу в них желание. Я больше не могу притворяться, что это не по-настоящему. Она уже должна была понять, что ей не нужно меня соблазнять, чтобы остаться здесь, но она всё ещё стоит там и смотрит на меня таким взглядом, словно просит...

— Я хочу знать, — шепчет она. — Я хочу знать, каково это, когда мы одни. Когда никто не наблюдает, когда ни у кого нет пистолета у виска, когда я могу ясно мыслить и не чувствую себя подавленной. Я хочу, чтобы ты показал мне, как это может быть хорошо.

Это неправильно. Я не могу… не должен… делать это…

— Сиена, ты пережила сегодня психологическую травму. Ты не можешь мыслить здраво. — Я с трудом сглатываю, пытаясь пробиться сквозь пелену похоти, когда каждая клеточка моего тела кричит мне взять её, взять всё, чего я хочу.

— Да, — настаивает она и делает ещё один шаг ко мне, ещё один, подкрадываясь всё ближе, словно я добыча. Моя маленькая дикарка. Она скользит взглядом по моему телу, поднимается к лицу и улыбается, останавливаясь прямо передо мной и протягивая руку, чтобы коснуться моей груди. Это прикосновение, каким бы нежным оно ни было, похоже на удар током, от которого удовольствие пронзает мой член.

— Я хочу, чтобы это было медленно. Целенаправленно. Чтобы ты не говорил, что не можешь, но всё равно терял контроль. Я хочу, чтобы ты прикасался ко мне искренне. Я хочу, чтобы ты показал мне, насколько всё может быть хорошо, и я знаю, что ты можешь дать мне это, Дамиан, потому что мне было хорошо каждый раз, когда ты прикасался ко мне. С каждым разом всё лучше и лучше, и я хочу знать, как всё это может быть с тобой.

У меня перехватывает дыхание, грудь ноет. Мой член отчаянно пульсирует.

— Ты не знаешь, о чём просишь.

— Я прошу тебя заняться со мной любовью. По-настоящему заняться со мной любовью, как я знаю, тебе хочется. — Она прижимает ладонь к моей груди, и я чувствую тепло через ткань рубашки. — Я хочу быть твоей, Дамиан. Сколько бы это ни длилось. Я хочу сделать это с тобой. Я хочу этого, — повторяет она, словно пытаясь донести свою мысль. — Пожалуйста, — шепчет она, и в её голосе столько мольбы, что у меня щемит сердце.

Боже, я хочу её. Я хочу её чертовски сильно. Но сегодня она прошла через ад, и последнее, чего я хочу, это воспользоваться её уязвимостью. Я не хочу быть похожим на первого мужчину, с которым она была.… чёрт возьми, каким человеком я стал с тех пор, как она появилась здесь? Я всё время боролся с этим, а она быстро разрушает все мои защиты.

— Я хочу тебя, — признаю я. — Я хотел тебя с тех пор, как мы были в той церкви и ты пыталась разорвать меня в клочья, дикая кошка. Но тебе нужно время…

— У меня было время, — настаивает она. — Я думала об этом по дороге домой, и пока принимала душ, и пока ждала, что ты придёшь сюда, потому что я знала, что ты придёшь. — Она придвигается ближе, её тело в паре сантиметров от моего, такое чертовски тёплое и мягкое. — Знаешь, о чём я думала?

Я качаю головой, не доверяя своему голосу.

— Я думала о том, что чувствовала, когда ты был внутри меня. Как спокойно мне было даже в том ужасном месте, потому что ты прикасался ко мне.

Контрольный в голову.

Её рука опускается ниже и замирает чуть выше пояса моих брюк, касаясь края рубашки. Я хочу, чтобы её рука скользнула под рубашку, коснулась моей обнажённой плоти, расстегнула...

— Я думала о том, как моё тело реагировало на тебя даже там. Как сильно я хочу тебя...

— Сиена. — Её имя звучит как стон агонии на моих губах.

— Я знаю, что я неопытна. Я знаю, что я мало что знаю о сексе, удовольствии и обо всём таком. Но я хочу научиться. — Она смотрит на меня сквозь ресницы. — Я хочу, чтобы ты меня научил. Как ты учил меня раньше.

А потом, прежде чем я успеваю схватить её за руку, остановить её, выйти из комнаты или сделать что-то ещё, что я должен был бы сделать, чтобы этого не произошло, она снова поднимает руку к моей груди и встаёт на цыпочки.

Когда её губы прижимаются к моим, мягкие, сладкие и жаждущие, я окончательно теряю контроль.

СИЕНА

Я чувствую момент, когда он сдаётся. В тот момент, когда я целую его, его губы приоткрываются, и он прикасается ко мне: одной рукой обнимает меня за талию и притягивает к себе, а другой запускает пальцы в мои волосы.

Он такой чертовски приятный на ощупь. Я и не знала, что мужчина может быть таким: большим, широким, твёрдым, мускулистым и сильным. Его руки могли бы разорвать меня на части, если бы он захотел, но он этого не делает. И не сделает. Он всегда будет меня защищать.

Он пытался защитить меня и от самого себя. Но я этого не хочу. Я хочу его.

Его язык скользит по моей нижней губе, прикусывая её, и я издаю тихий, беспомощный стон, от которого он вздрагивает всем телом. Я опускаю руку и стягиваю его спортивные штаны с бёдер, но он хватает меня за запястье и останавливает.

С моих губ срывается протест. Я готова умолять его продолжать, не останавливать нас, но он прерывает поцелуй, глядя на меня сверху вниз потемневшими глазами. Когда он говорит, его голос хриплый, а акцент грубый.

— Ты доставила мне достаточно удовольствия этой ночью, милая девочка, — хрипло бормочет он. — Я собираюсь сделать всё, что в моих силах, ради тебя.