Генерал Вар стоял в авангарде гвардии и пребывал в черном настроении. В этот раз все должно было быть иначе, думал он. Эта кампания должна была закончиться Возрождением. Вместо того чтобы стать генералом повелителя мира, он закончит свои дни, служа провинциальному лорду. Злость Вара усиливалась от осознания того, что – если рассказы были правдой – он мог предотвратить катастрофу. Говорили, что Владыку Бахланда всегда сбивала с пути женщина. Если это правда, то вчера вечером в дверь генерала постучалась виновница гибели Бахла. Я должен был проводить ее обратно к Яуну! Если бы Вар знал, что намерена сделать девушка, он бы задушил ее на месте. Но было уже слишком поздно, и ему придется смириться с последствиями.

Когда лорд Бахл вошел в зал, он заметно изменился. Его кожа приобрела более румяный оттенок. Он утратил уверенную походку, вместо этого он шел как человек с похмелья. Глаза лорда Бахла тоже стали другими. Генерал Вар недоумевал по поводу изменений, пока не понял, что радужные оболочки глаз Бахла стали более заметными. Они были серыми. В общем, его лорд выглядел ничтожным рядом с сопровождавшим его сердитым священником.

О Святейшем Горме ходило множество историй. Дед Вара клялся, что жрец не постарел за всю свою жизнь. Когда-то генерал сомневался в этом, но опыт подтвердил его правоту. Годы обтекали человека, не оставляя следов. Священник по имени Горм служил первому лорду Бахлу в Лувейне, и многие верили, что это тот самый человек, который только что вошел в зал. Среди них был и генерал Вар.

Именно Святейший Горм, а не лорд Бахл, обратился к Железной гвардии. Его голос гремел, разносясь эхом по всему залу.

– Знайте все, что лорд Бахл произвел на свет наследника и что милость Пожирателя перешла к этому нерожденному ребенку.

Он сделал паузу, наблюдая за тем, как среди собравшихся мужчин распространяется ропот. Затем он заставил их замолчать, нахмурившись.

– Девушка, которая носит этого ребенка, теперь беглянка, и мы не покинем это место без нее. Лорд Бахл поручает вам найти ее. Знайте, что от вашего успеха зависит будущее королевства.

– Девушке, которую вы ищете, около восемнадцати зим от роду. Она симпатичная, с темными глазами и волосами цвета ореха. Тот, кто приведет ее к нам, будет богато вознагражден. Того, кто причинит ей вред, постигнет такая участь, что он начнет жаждать смерти. Нет ничего важнее, чем найти эту девушку. Генерал Вар, организуйте поиски и начинайте их немедленно. Держите меня и лорда Бахла в курсе происходящего.

С этими словами Святейший Горм покинул комнату, а Бахл последовал за ним по пятам. Генерал Вар наблюдал за их отъездом, нисколько не сомневаясь в том, где находится истинная сила. Предыдущей ночью он дрожал перед лордом Бахлом, но тот превратился в пустую шелуху. Именно Пожирателя я боялся по-настоящему, думал Вар. Теперь его сила заключена в священнике. И в этой проклятой девчонке! Генерал повернулся, чтобы повести своих людей на ее поиски.

Полуденное солнце светило на обугленную крышу, превращая пространство под ней в печь. В горле у Йим так пересохло, что стало больно дышать. И все же она была рада жаре: она не давала ей замерзнуть. Когда она вызывала духов с Темной тропы, то испытывала подобный холод. Но если то, что находилось внутри нее, было из Бессолнечного Пути, то это была ничья отлетевшая душа. Поэтому ее холод был знакомым, но в то же время и другим. Йим не просто чувствовала холод, она стала его сущностью. Ее холод был состоянием души, а не просто ощущением.

Затем холод внутри Йим всколыхнулся, и она внезапно забилась в судорогах. Боль была настолько сильной, что ей захотелось закричать. Боясь, что ее услышат, она замерла, задыхаясь и ожидая, когда пройдет агония. Но она не проходила. Вместо этого она превратилась в ледяное присутствие, острое и интенсивное, как осколок стекла, глубоко внутри нее. Йим никогда не испытывала ничего подобного. Ощущение выходило за рамки простого холода: казалось, будто в ее утробе поселилась частичка Темного Пути.

В этот момент Йим поняла, что зачала. Она знала, что ее ребенок будет мальчиком, как знала и то, что злобная сущность в лорде Бахле покинула его, чтобы войти в нее. Боль Йим постепенно утихла. Хотя общий озноб уменьшился после сосредоточения в ее утробе, он не исчез совсем. Скорее всего, это навсегда, подумала она, по крайней мере до тех пор, пока я не рожу ребенка. Она боялась, что холод не исчезнет и тогда. Холод был неприятным, но вполне терпимым. Йим не дрожала: ее тело словно чувствовало, что дрожать бесполезно.

Трудности Йим не разбудили Хендрика, который с самого утра крепко спал рядом с ней. Йим старалась не дремать, потому что каждый раз, когда она засыпала, в ее сны вторгалось что-то нечистое. Это было нечто с перевала Карваккен и из разрушенного храма Карм, и оно вызывало жуткие видения резни. Они казались настолько реальными, что Йим казалось, будто она стоит среди них. Однако тварь больше не стремилась уничтожить ее – она стала ее сосудом. Больше всего Йим боялась, что попадет под его влияние. Возможно, я убью этого беднягу рядом с собой. Эта мысль уже мелькала в ее голове – темный порыв, возникший случайно. Возможно, я отдамся этому священнику. Йим чувствовала себя так, словно шла в темноте, преследуемая смертоносной тенью. Но тень была внутри нее, и она не могла от нее убежать.

Эти мрачные размышления прервал стук копыт и топот ног. Мужчины перекликались между собой. Йим представила себе их шеренгу, равномерно растянувшуюся под пристальными взглядами конных офицеров. Ищут! – подумала она. Ищут меня!

– Проверьте дом, – услышала она чей-то голос. – Там можно спрятаться.

Йим в ужасе прислушалась: звук сапог по пропеченной земле становился все громче. Затем послышался хруст обугленной черепицы.

– Фу! – сказал один голос. – Здесь что-то гниет.

– Да, но это ничего не меняет. Будьте осторожны.

Йим повернулась к проснувшемуся Хендрику с расширенными от страха глазами. Она поднесла палец к губам, а затем легла совершенно неподвижно. Судя по звуку, солдаты раскидывали черепицу, чтобы обнаружить то, что лежало под ней. Шум становился все громче по мере того, как искатели приближались к тесному убежищу Йим. Затем раздался грохот, и Йим почувствовала, как на ногу ей упали обломки. Она оглянулась назад и увидела, что солнечный свет освещает ее пепельную ногу и ступню. Затем она снова легла неподвижно и стала ждать худшего.

Рука схватила ее за лодыжку.

– Ну, что тут у нас? – Лодыжку Йим приподняли, а затем быстро отпустили. – Ха! Я нашел этот труп. Эта нога холоднее рыбы!

– Пойдемте, – сказал второй голос, а затем крикнул: – Господин! Здесь ничего нет!

Когда Йим услышала, как мужчины уходят, она почувствовала запах мочи Хендрика.

***

Хонус молча наблюдал, как люди идут между холмами. Его второй помощник прошептал ему на ухо:

– Мне подать сигнал к атаке, сэр?

– Пока нет, – ответил Хонус. – Это меня озадачивает. Они ведут себя не так, как войска Бахла.

– Может, это какая-то уловка?

– Ловкость не присуща Бахлу. Кроме того, его крестьянским войскам не хватает дисциплины для ухищрений. Пусть отряд захватит нескольких из них живыми и приведет ко мне.

Офицер отправился выполнять задание, оставив Хонуса размышлять над новым событием. Все шло не так, как он ожидал. Бахл довел свои крестьянские отряды до безрассудного безумия, а затем использовал их в массовых нападениях. Люди на перевале не выглядели ни безумными, ни безрассудными. У них был настороженный и испуганный вид дезертиров, хотя никто и никогда не дезертировал из армии Бахла. Его хватка была слишком сильна, и единственным спасением была смерть. Озадаченный, Хонус решил допросить пленников.

Через некоторое время офицер привел трех оборванных мужчин. Похоже, они пришли добровольно, поскольку офицеру не понадобилось сопровождать их. Все трое упали на колени, когда остановились перед Хонусом.