Она глубоко вздохнула, её губы дрогнули, как будто она собиралась что-то сказать, но в этот момент дверь зоны отдыха открылась. Внутрь зашёл Со Гунхо. Его взгляд сразу упал на нас, и заметив, как мы держимся за руки, он пришёл в бешенство.

— Что здесь происходит? — спросил он, сверля меня глазами.

Юна быстро вырвала руку из моей хватки. Её лицо побледнело, а глаза метались, пытаясь избежать взгляда Со Гунхо. Я встретил взгляд своего начальника с ледяным спокойствием.

Лицо Со Гунхо пылало злостью, но он сдерживал себя, стараясь сохранить хоть какую-то видимость самоконтроля. Я понял, что сейчас у меня есть редкая возможность — немного подтолкнуть его к грани, но при этом не показать свои карты.

— Со Гунхо-ши, — начал я спокойно, глядя на него с лёгкой улыбкой. — Вы появились так неожиданно. Мы как раз обсуждали рабочие вопросы. Очень интересные, кстати.

Я специально сделал паузу, позволяя ему самому додумать, что именно мы могли обсуждать. Его руки дрогнули, как будто он готов был сжать их в кулаки, но вместо этого он с силой втянул воздух через нос.

— Мёнджин, — процедил он, — а вы случайно не забыли, что сейчас рабочее время? Сегодняшнего выговора вам было мало?

— Выговора, значит? — переспросил я, поднимая брови. — Так вот что это было, спасибо за разъяснение.

— О чём вы тут вообще говорили, я вас спрашиваю?! — уже почти прорычал он.

Я усмехнулся. Действительно, на эмоциях. Тут бы я и без своих способностей догадался, что между этими двумя что-то есть.

— Не ваше дело, Со Гунхо-ши.

Его лицо покраснело ещё сильнее, но вместо того, чтобы наброситься, чего я ожидал, он резко развернулся и стремительно вышел из комнаты, хлопнув дверью так, что звук разнёсся по коридору.

Демоны бездны, я совсем забыл задействовать способности, чтобы правильно подобрать слова и выяснить больше деталей. Просто пошёл на поводу не до конца подавленного гнева. Шумно выдохнув, я попытался расслабиться — теперь поддаваться эмоциям совершенно не к месту.

— Это было неожиданно, — пробормотал я, повернувшись к Юне.

Она всё ещё сидела на месте, её лицо выражало растерянность. В этот раз я решил всё-таки посмотреть развилки, прежде чем продолжить этот диалог так, чтобы он не потух в зародыше. Я говорил мягко, стараясь не напугать её.

— Юна, — начал я, возвращая её внимание к себе, — прошу, расскажи, что происходит. Я хочу помочь.

Её глаза на мгновение забегали, но затем она обмякла, уперевшись локтями о стол. Казалось, она боролась с собой, решая, стоит ли говорить.

— Он всегда был… несдержанным, — наконец произнесла она. — Но в последнее время всё стало сильно хуже.

Она говорила медленно, сначала уклончиво, но постепенно становилась более откровенной. Я продолжал вести разговор с помощью Зазеркалья. Скачала Юна рассказала, как Со Гунхо неоднократно проявлял грубость, а иногда и оказывал более серьёзное давление на неё. Со временем ситуация усугублялась. В конечном итоге она призналась, что в какой-то момент стала жертвой его домогательств, и умоляла меня никому об этом не говорить. Её голос дрожал, когда она рассказывала о своих попытках скрыть случившееся, чтобы не потерять работу. Я видел, как тяжело ей давались эти слова, но в то же время я знал, как можно мягко её разговорить. Это было необходимым — произошедшее должно быть озвучено, это не может оставаться между нами. Именно поэтому ещё в начале разговора я начал вести запись на диктофон в смартфоне.

Мы обсуждали ситуацию, общее состояние дел в компании, её страхи и сомнения. Это был глубокий и откровенный разговор, который длился долго. Никто нас не беспокоил, и время шло незаметно.

В какой-то момент, когда я как раз пытался понять, стоит ли копнуть ещё глубже, дверь снова открылась. На пороге стоял Со Гунхо, но теперь его лицо было совершенно другим. Оно выглядело холодным, сосредоточенным, на нём не было ни следа недавних эмоций. Ну что ж, посмотрим, что ты там заготовил.

— Кан Мёнджин, — произнёс он ровным голосом. — Следуйте за мной.

Юна напряглась, её лицо снова побледнело. Я встал, пытаясь взглядом показать девушке, что всё в порядке, и направился за Со Гунхо. Мы молча прошли сквозь коридоры в его кабинет.

Когда дверь кабинета закрылась за мной, он обошёл стол и опустился в кресло, не предлагая мне сесть. Его руки лежали на столе. Он смотрел на меня так, будто пытался прожечь взглядом дыру.

— Кан Мёнджин, — произнёс он. — С этого момента вы больше не работаете на «Сонхо Групп». Вы уволены.

Я ухмыльнулся. Не то чтобы решение об увольнении стало для меня большим сюрпризом: зону отдыха он покинул в… не самом хорошем расположении духа. Но всё-таки довольно неожиданно, что ему так быстро удалось это провернуть.

Наблюдать за тем, как Со Гунхо старается выглядеть угрожающе, всегда было забавно. Он даже руки на столе сцепил, словно сжимал чью-то шею. А ведь только что так хотел сохранить невозмутимость! Судя по всему, он ожидал увидеть вполне конкретную реакцию, которую я так и не продемонстрировал.

— Разумеется, — спокойно произнёс я. — Но для начала попрошу письменное распоряжение. Вы же понимаете, что без соответствующего документа ваше решение ничтожно.

Его губы дрогнули, но вместо ответа он выхватил откуда-то из-под стола бумагу. Передо мной оказалось официальное уведомление об увольнении. Я внимательно посмотрел на бумагу. На ней стояла подпись Сон Джуёна.

Я сохранил невозмутимость на лице, скрыв лёгкий интерес. Судя по фамилии, этот человек — кто-то из семьи основателей компании. То есть это кто-то достаточно высокопоставленный, как и Сон Чаён. Похоже, Со Гунхо успел использовать своё время, чтобы пролоббировать увольнение на самом высоком уровне. Решение официальное и, судя по документу, сомнению не подлежит. Коротко глянув в его историю, я убедился, что это не подделка — какой-то мужчина лично поставил подпись. Дата и причины увольнения на месте: с сегодняшнего дня за нарушение трудовой дисциплины.

Не удовлетворившись увиденным, я посмотрел на самого Со Гунхо и погрузился в историю последних пары часов его жизни.

Со Гунхо подошёл к вопросу серьёзно. За это время он собрал солидный компромат на меня, включая какие-то видеозаписи, на которых «я» вёл себя совершенно неадекватно — пока телом управлял прошлый владелец. В видении я наблюдал, как Со Гунхо направился с собранными материалами в кабинет Сон Джуёна, где долго излагал ситуацию. Почти не привирая — к слову, Кан Мёнджин ведь на самом деле дал множество поводов для увольнения. Со Гунхо продал эту историю как акт защиты компании, настояв, что мои последние выходки серьёзно мешали работе. Джуён, в свою очередь, не выглядел слишком заинтересованным, но всё-таки равнодушно подписал бумаги, вероятно просто чтобы отмахнуться от настойчивого Со Гунхо. Скорее всего, он даже не вник в суть, ведь увольнение идёт этим же днём — так зачем же такая срочность, если всё равно придётся платить за ещё не отработанный месяц? В итоге Со Гунхо не только добился цели, но и обезопасил себя, переложив ответственность на фигуру, стоящую гораздо выше.

Правда, что-то мне подсказывает, что Сон Чаён ещё не в курсе событий, иначе меня бы ждал очередной вызов на ковёр… Ну или сам Со Гунхо попал бы на этот самый ковёр. Если она всё-таки соизволит обратить на ситуацию внимание, то подстраховка Со Гунхо не только не сработает, но и усугубит его вину: сомневаюсь, что Сон Джуён стерпит подставу. Но пока что Сон Чаён не в курсе. Даже более того, уже второй день она хранит молчание и не даёт мне ни конкретной задачи, ни отказа. То есть она была готова отдать мне кресло директора, но стоило её выбить из колеи, и она растерялась. А пока она думает, мне, значит, нужно сидеть и работать в самом низу пищевой цепочки, верно я понимаю её логику? Как будто ничего не произошло? А разве не очевидно было, что мы сцепимся с Со Гунхо из-за его махинаций, о которых она мне и рассказала?