— Слышал.

— И?

Он поставил монитор на прикроватную тумбочку, затем встал с кровати и пересек комнату.

— И это несколько меняет направление нашего разговора.

— Правда? — О, боже. Я зашла слишком далеко, признав, что с радостью стала бы матерью Элиаса. Его матерью была Хайди, а не я. О чем, черт возьми, я думала?

— Правда. — Пирс поднес руку к моему лицу, обхватив мою щеку. Затем его губы прижались к моим, и страхи, проносившиеся в моей голове, отступили на второй план, уступив место прикосновениям его языка и вкусу его губ.

Я растворилась в нем, утонув в поцелуе, которого жаждала с того момента, как он вернулся в Каламити. Потому что, хотя он и поцеловал меня, этот поцелуй явно имел какой-то смысл. Это был поцелуй, которого я жаждала несколько месяцев.

Мои руки скользнули вверх, под его рубашку, блуждая по его твердой груди. Я провела ногтями по его упругой коже, наслаждаясь силой его тела под моими ладонями. Когда мои пальцы запутались в волосах на его груди, он отпустил мое лицо и запустил руки в мои волосы.

Затем он наклонил мое лицо, держа мою голову под наклоном, чтобы завладеть моим ртом.

Я застонала и приподнялась на цыпочки, желая все большего и большего. Но Пирс отстранился, все еще удерживая меня на месте, и откинулся назад, изучая мое лицо.

— Боже, я люблю твои губы. Ты прекрасна, Керр. — В его глазах светилось столько эмоций, что у меня перехватило дыхание. — Я скучал по тебе. Черт, я так скучал по тебе.

— Я тоже по тебе скучала.

— Никогда больше. Больше никаких разлук. До конца наших дней, куда бы мы ни пошли, мы пойдем вместе.

Мое сердце екнуло. Я думала, что будут еще слова, но потом он поцеловал меня снова, и не было никаких признаков того, что он когда-нибудь остановится.

Этот мужчина доставил мне столько удовольствия своими губами и языком, что я задрожала, когда он оторвался от меня, чтобы стянуть мою футболку через голову. Он бросил ее на пол вместе с моим лифчиком. Затем перетащил меня на кровать, уложил и стянул с меня джинсы и трусики. Пуф. И я была полностью обнажена.

Пирс, полностью одетый, отступил назад и впился в меня взглядом.

Его кадык заходил ходуном, когда он скользнул взглядом по моей обнаженной коже. Затем так же быстро, как снял с меня одежду, он присоединился ко мне.

Когда его твердый член высвободился, я сглотнула, забыв, какой он большой. Я позволила своему взгляду блуждать по его рельефному прессу и рукам. Но когда я взглянула на его лицо, он выглядел… ну, несчастным.

— Что не так? — спросила я.

Он стиснул зубы.

— После тебя у меня никого не было. Но… мне нужен презерватив?

— Нет. — Я приподнялась на локтях. — У меня больше никого не было.

— О, черт возьми, спасибо. — Он наклонился ко мне, увлекая нас обоих глубже в постель. Одна рука скользнула по моим ребрам, а другая обвилась вокруг моей шеи.

Он подвинулся так, что я оказалась прижатой к кровати одной стороной его тела. И эта рука — эта чертова рука — свела меня с ума. Она скользнула по моей коже, мучая меня, лениво двигаясь по животу. Затем снова поднялась к выпуклостям моей груди.

— Пирс, — предупредила я. — Прибереги прелюдию для второго раунда.

Он проигнорировал меня и провел кончиками пальцев выше. По вершине, затем по ареолу. Он кружил вокруг моего соска, не касаясь твердого бутона, но покалывание от его прикосновения распространилось прямо по моему телу.

Я выгнулась навстречу ему.

— Ты влажная для меня? — спросил он, слегка касаясь моего соска, прежде чем положить руку мне на ребра. Его пальцы продолжали двигаться.

— Узнай сам. — Я раздвинула ноги шире.

Он ухмыльнулся, но опустился ли ниже? Нет. Ублюдок поднес руку к моему лицу, обводя линию моего носа, щек, рта.

Прикосновение за прикосновением, он играл с моей кожей, словно это был его личный инструмент. Это была, безусловно, самая эротичная прелюдия в моей жизни. Мужчина просто прикасался ко мне. Боготворил меня. Запоминал каждую линию, каждую складку, каждый изгиб.

В эту игру могут играть двое.

Я подняла свободную руку, собираясь дотронуться до вен на его мускулистом предплечье, но в тот момент, когда я коснулась его кожи, он схватил меня за запястье и поднял мою руку над головой, прижимая ее к подушкам.

— Никаких прикосновений. — Он провел губами по моей скуле.

— Это нечестно.

— Тебе следовало бы уже знать, что я не так уж заинтересован в честности. — Он приоткрыл рот и пососал мочку моего уха. Прикусив ее, он переместился быстрее, чем я успела моргнуть.

Одна моя рука была зажата у него под ребрами, другая — в подушках, которые он сжимал. И поскольку у него была свободна рука, он продолжил пытку прикосновениями.

— Пирс.

— Чего ты хочешь, детка?

— Тебя.

— Где?

— Внутри, — выдохнула я.

Слушал ли он меня? Нет. Он одарил меня дьявольской ухмылкой и на этот раз, проводя по моей коже языком, а не пальцами.

Шли минуты. Часы. Я промокла насквозь и была на грани оргазма, когда он, наконец, переместился в колыбель моих бедер.

Я была уверена, что он заставит меня страдать еще больше, но, когда почувствовала, как кончик его члена скользнул по моим складочкам, я открыла глаза и посмотрела на него.

Он навис надо мной, обхватив руками мое лицо. Затем одним плавным движением он погрузился в меня до основания.

— О боже, — вскрикнула я, наслаждаясь тем, как растягиваюсь, приспосабливаясь к нему.

— Боже. — Он сжал челюсти. — Черт, ты так хороша.

— Двигайся.

Он покачал головой.

— Пирс, двигайся. — Мои руки и ноги дрожали. Я жаждала разрядки. Мой оргазм был совсем рядом, так чертовски близок, но мне нужно было, чтобы он двигался.

— Керр, — прошептал он, и игривость исчезла из его голоса. — Я люблю тебя.

Я встретилась с ним взглядом, и все страхи, которые у меня были раньше… исчезли.

В моей жизни не было определенного времени, когда я хотела бы сказать это. Но сейчас…

— Я тоже люблю тебя.

Он прижался губами к моим губам, и мы остались вдвоем в целом мире. Двигаясь вместе. Доводя друг друга до пика и держась за него, пока оба падали с обрыва.

Я выкрикивала его имя, когда кончала, а он входил и выходил, прижимая меня к себе, пока изливался в меня. Наши ноги переплелись. Моя рука была зажата в его руке, а другой я обхватила его так крепко, что мне не хотелось отпускать ее.

Звездочки в моих глазах превратились в слезы, напугав меня так сильно, что у меня перехватило дыхание.

— Почему ты плачешь? — спросил он.

— Я… счастлива. Я даже не знала, что такое счастье существует.

— Я тоже, — прошептал он.

Я заснула в его объятиях, мы оба запутались в простынях. Я резко проснулась от крика Элиаса, доносившегося из монитора. Часы на прикроватной тумбочке показывали смутные два.

Я села, но Пирс тронул меня за плечо, заставляя лечь в постель.

— Я схожу к нему.

Я задремала, и когда Пирс устроился позади меня, я вздрогнула и проснулась снова.

— С ним все в порядке?

— Снова спит.

Я уютно устроилась в его объятиях, но на этот раз, когда я откинулась на подушку, мой мозг решил, что я выспалась. Я изо всех сил старалась лежать неподвижно, чтобы Пирс отдохнул. Я крепко зажмуривалась. Я считала овец. Я мысленно напевала колыбельную. Ничто не могло заставить меня снова заснуть.

— Что происходит у тебя в голове? — Он напрягся.

— Не могу уснуть. — Я вздохнула. — Извини, что разбудила тебя.

— Я тоже не могу уснуть. — Он перевернул меня, повернув лицом к себе. — Думаю, нам лучше продолжить разговор, который мы так и не начали раньше.

Все, что нужно было сказать, было сказано. Во всяком случае, важные моменты.

— Нам это действительно нужно?

— Да, — кивнул Пирс. — Потому что у меня есть к тебе предложение.

Пирс