— Пятьдесят тысяч. На меня подписалось пятьдесят тысяч человек. — Я подняла глаза на своего мужа и просто уставилась на него.

Его улыбка была ослепительной.

— Что я тебе говорил?

— Продолжать в том же духе. — Он с самого начала был моим самым большим сторонником. Каждый раз, когда я заикалась о том, чтобы сдаться, он просил меня не сдаваться. Он говорил, что мои идеи свежи и уникальны. Что у меня есть то, что другие захотят увидеть, но на это потребуется время.

Я разразилась смехом, когда Элиас подошел и обнял меня за ногу.

— Мамочка, а где дядя Кэл?

— Эм… — Предоставьте двухлетнему ребенку самому вернуть вас к реальности.

— Дядя Кэл? — Улыбка Нелли исчезла. — Пожалуйста, скажи мне, что он в Теннесси, где ему самое место.

— О, смотрите. Это моя любимая фальшивая блондинка, — раздался глубокий голос Кэла, когда он вышел из-за плеча Нелли.

Когда она повернулась к нему, ее лицо из солнечного стало ледяным.

— Ну, если кто-то в мире и должен понимать, что такое фальшь, так это ты. Притворяйся, пока не добьешься успеха. Это что-то вроде модели для твоей карьеры, верно? О, извини. Бывшей карьеры. Я слышала, тебя уволили. Ауч.

Он стиснул зубы.

— Я был свободен и ушел на пенсию.

— Конечно, — невозмутимо ответила она.

— Вы двое, не могли бы отложить это на другой день? — спросил Пирс. — Нам нужно отпраздновать победу моей жены.

— Дядя Кэл! — крикнул Элиас Кэлу, который подхватил его на руки и безжалостно защекотал.

И мужчина, и мальчик рассмеялись, и привязанность на лице Кэла была ясна, как ясное небо.

Я никак не могла понять, кто такой Кэл. В какие-то моменты он мне нравился. Сильно. В другие мне хотелось встать за спину Нелли, когда она влепит ему пощечину. Он мог быть таким придурком по отношению к ней, но то, как он любил моего сына, было восхитительно. Его преданность Пирсу была непоколебима.

— Как насчет того, чтобы всем вместе сходить в пивоварню? — Струйка воды потекла по моей ноге.

— Что это, черт возьми, такое? — спросил Кэл.

— Не выражайся! — огрызнулась я. Элиас повторял все, что говорил Кэл. — И у меня отошли воды.

Получается… бок тянуло сегодня не просто так.

Пирс приступил к делу, взяв меня за руку и направив к своему внедорожнику.

— Нелли…

— Я присмотрю за Элиасом, — сказала она. — Мы пойдем ко мне пешком.

— Он еще не обедал, — сказала я ей, когда Пирс помог мне сесть на пассажирское сиденье.

— Покормим, — сказал Кэл.

Покормим? Мне не хотелось, чтобы мой сын оказался в эпицентре их очередной ссоры.

— Может, тебе стоит просто позволить Нел…

Пирс закрыл за мной дверь прежде, чем я успела закончить фразу.

— Я присмотрю за ним, — крикнула Нелли достаточно громко, чтобы я услышала.

Я кивнула, когда новая боль усилилась.

— О, это… странно. Надо дышать.

— Хорошо. — Пирс сел за руль.

Я разговаривала сама с собой, но, когда он сел за руль и краска отхлынула от его лица, я поняла, что мы оба нуждаемся в напоминании.

— Эй. — Я потянулась и положила ладонь ему на плечо. — Я люблю тебя.

— Я люблю тебя.

— Мы встретимся с ней сегодня.

Он неуверенно улыбнулся мне, едва взглянув, пока мчался через город в больницу.

— Мы встретимся с ней сегодня.

Но на самом деле это произошло завтра.

На следующее утро, в половине пятого, родилась наша дочь, Констанс Мэй Салливан.

Когда нас выписали из больницы, Пирс уже ехал к нам домой, чтобы забрать Элиаса и наши сумки.

Потому что первым делом мы хотели отвезти ее в коттедж.

Пирс

— Еще! Еще! — просила Констанс, плавая в джакузи в коттедже.

Мы понизили температуру, чтобы дети могли играть здесь и им не было слишком жарко, и теперь он стал их личным бассейном.

— Ты готова? — Я подхватил ее под мышки и подбросил в воздух, отчего она с шлепком упала в воду. Ей было два года, поэтому она не произвела особого всплеска. Надувные розовые крылышки вокруг ее бицепсов подняли ее прямо из воды, и я услышал, как она хихикает.

— Теперь моя очередь, папочка. — Элиас подплыл ко мне, устроился у меня на коленях и заткнул нос, прежде чем я подбросил его в воздух. В свои четыре года мой сын был огромным и, когда он приземлился, вода выплеснулась на заснеженный внутренний дворик.

— Воды там не останется, — сказала Керриган с порога.

Я усмехнулся и посмотрел через плечо.

— Ты идешь?

— Ужин будет готов через двадцать минут. Но, может быть, мы сможем немного попозже посидеть в джакузи. — Она подмигнула мне, прежде чем исчезнуть внутри.

Черт возьми, мне нравились наши каникулы здесь. Не то чтобы у нас с Керриган не было замечательной сексуальной жизни, но моя жена расслаблялась в коттедже. Действительно расслаблялась. И это делало наши ночи в спальне незабываемыми.

Мы приехали на Рождество и решили остаться на Новый год. Семья Керриган присоединилась к нам, но уехала сегодня днем, пока еще не стемнело, так как над нами сгустились темные, зловещие тучи. Возможно, мы не успеем вернуться домой к пятнице. В воздухе пахло снегом.

Застрять в коттедже никогда не было чем-то плохим. Именно так мы и зачали Констанс.

Я улыбнулся шире, еще раз подбросил своих детей, а затем заторопил их в дом, чтобы они обсушились и переоделись в теплую одежду. За ужином последовало наше вечернее веселье у камина. Затем, когда Керриган ушла укладывать их спать, я заскочил в офис, чтобы быстро отправить электронное письмо, о котором забыл ранее.

Компания «Грейс Пик» инвестировала средства в спортивный комплекс для детей из малообеспеченных семей в Сан-Франциско. Вице-президент, отвечающий за работу с клиентами, прислал мне предложение, но там было несколько цифр, которые не совпадали.

Я отправился на поиски ручки и бумаги, чтобы быстро набросать несколько цифр, но, когда я попытался выдвинуть ящик стола, его заклинило.

— Что за чертовщина? — Я отодвинул его и запустил пальцы внутрь, чтобы нащупать, за что он зацепился.

Сверху застрял толстый лист бумаги, и я вытащил его.

Только это был не лист бумаги. Это была фотография.

Я разгладил смятый снимок и рассмотрел его.

— Будь я проклят.

Меня приветствовало лицо моего дедушки. Так же, как и моя гораздо более молодая версия. Я был в его объятиях и смеялся. Его губы растянулись в улыбке, когда он смотрел на меня. Мне, должно быть, было примерно столько же лет, сколько сейчас Элиасу, может быть, четыре или пять лет.

— Что это? — спросила Керриган, входя в комнату.

На ней было красное бикини, явно для того, чтобы провести некоторое время в джакузи.

— Я нашел это в ящике. — Я передал ей фотографию и отодвинул свой стул от стола, освобождая место, чтобы она могла сесть ко мне на колени.

— Посмотри на себя, — улыбнулась она. — Вы с Элиасом выглядите почти одинаково.

— Сумасшествие, правда?

— И Габриэль. — Ее лицо смягчилось. — Он был таким молодым.

Я кивнул, рассматривая его.

— Тебя это беспокоит? Видеть его?

— Нет, больше нет. — Я заключил ее в объятия. — Ты была права. Мне просто нужно было время.

Ненависть и гнев, которые я испытывал к своему дедушке, давно исчезли.

Если бы не дедушка, у меня не было бы Керриган. Если бы не Хайди, у меня не было бы Элиаса. Я надеялся, что, откуда бы они ни смотрели, они увидят, как я благодарен им за подарки, которые они мне оставили.

Прощение — это сила. Я не испытывал ни малейшей обиды, моя жизнь была полна любви. В основном к этой женщине и нашим детям.

— Готова немного поплавать? — Обнаженной.

— Я не могу. — Она отложила фотографию в сторону и улыбнулась. — Я надела купальник, но зашла в ванную.

— Ладно. И почему это не позволяет тебе поплавать в джакузи?

— Потому что я сделала тест. И он оказался положительным.