Пирс

— Итак. — Пальцы Керриган нервно стучали по коленям.

— Итак. — Я изучал ее профиль, изо всех сил стараясь, чтобы мое сердце не выскочило из груди.

Она осталась. После того, как я ушел от нее сегодня вечером, я был уверен, что именно мне придется разыскивать ее.

Молчание затянулось, когда она оглядела маленький гостиничный номер.

Это был тот же номер, в котором я останавливался раньше, номер семь. Белое стеганое одеяло было мягким и гладким на кровати королевских размеров. Я постелил маленькое одеяло для Элиаса, потому что он часто срыгивал, и от этого запаха было нелегко избавиться.

Пол был завален вещами Элиаса. Это была наша первая поездка за пределы Денвера, и если и существовал способ путешествовать с ребенком налегке, то я потерпел сокрушительную неудачу. Переносная детская кроватка. Подгузники. Одежда. Бутылочки. Смесь. Одеяла. У нас была передвижная детская комната. Я взял с собой один чемодан, а остальная часть внедорожника была загружена вещами ребенка, который был у меня на руках и пил из бутылочки.

— Он спит всю ночь? — спросила Керриган.

— Если он проспит четыре часа, это будет хорошая ночь. Обычно он начинает просить бутылочку около часа или двух.

Она что-то промурлыкала, ее взгляд метнулся к нему, прежде чем она уставилась прямо перед собой в телевизор, стоящий на широком дубовом комоде.

— Твоя няня помогает?

— Днем, пока я на работе. Она и вначале помогала. Но сейчас в основном это я и мой мальчик. — Я улыбнулся ему, пока он пыхтел.

Было еще слишком рано говорить, чьи у него черты лица: мои или Хайди, но у него были мои карие глаза и темные волосы.

— Где она? Няня. Разве она не приехала с вами?

— Нет. — Я кивнул. — Она помогала нам в дороге. Ее муж последовал за нами на их собственной машине. Они используют поездку как предлог, чтобы посетить Монтану. Они поедут в Биг Скай, а затем проведут неделю в районе Бозмена.

— А потом ты вернешься в Денвер.

— Они вернуться. Я — нет.

Она встретилась со мной взглядом.

— Ты останешься здесь?

— Не в этом номере, но в Монтане — да. Я планирую пожить в коттедже какое-то время. — И, если мне повезет, я уговорю Керриган пожить со мной.

— Ты собираешься продавать его?

— Нет. На самом деле, я мог бы оставить его себе. — У меня было твердое намерение продать дедушкин коттедж. Мой срок почти истек, и скоро я смогу это сделать. Но когда клуб прислал документы, я не смог их подписать.

Возможно, когда-нибудь это изменится. Мои чувства к дому и моему дедушке были противоречивы. Но у меня остались хорошие воспоминания о нем.

Как и с Керриган, я не мог с ним расстаться.

— Как долго ты пробудешь здесь? — спросила она.

— Не знаю. — Это будет зависеть от нее.

— А как же работа?

— Я мало что не могу сделать с помощью видеоконференций. Именно так мы взаимодействуем с нашими клиентами. Мне не нужно находиться в зале, чтобы быть эффективным. С появлением Элиаса я уже сделал шаг назад. Это просто продолжение того же самого. А Нелли только что получила повышение, так что она будет помогать, когда я не смогу присутствовать лично.

Ее взгляд смягчился.

— Как Нелли?

— Она хорошо. Жизнь заставляет ее принимать сложные жизненные решения.

— Я чувствую себя ужасно. Мы так часто разговаривали, а потом я стала призраком. Она ненавидит меня?

— Никогда. — Я наклонился, чтобы коснуться ее плеча своим. — Она знает, почему ты ей не перезвонила.

Керриган глубоко вздохнула, затем посмотрела на ребенка и улыбнулась.

— Он в отключке.

У Элиаса отвисла челюсть, бутылка опустела. Я переложил его к себе на плечо, чтобы похлопать по спине. Обычно ему нужно было отрыгнуть пару раз, и, если я не давал его желудку возможность успокоиться, нас ждала долгая ночь.

— Я провел в кресле-качалке больше времени, чем когда-либо ожидал. Мы сидим вот так, он спит, а я просто раскачиваюсь, снова и снова. Я слушаю твои голосовые сообщения по ночам, когда мне трудно снова заснуть.

— Какие голосовые сообщения?

— Те, что ты присылала осенью. Глубокой ночью я достаю свой телефон и прижимаю его к уху. Просто чтобы услышать, как ты называешь меня мистером Салливаном.

Уголки ее губ приподнялись.

— Ты был таким засранцем.

— Обожаю эти голосовые сообщения. — Я усмехнулся. — И электронные письма тоже. Мне нравится, что ты не сдавалась. Даже когда я игнорировал тебя.

— Я чувствую себя такой идиоткой. — Она закрыла лицо руками. — Я и мой маленький бизнес, звонили тебе каждый божий день.

— Твой бизнес не маленький.

Выражение ее лица омрачилось поражением, и она осунулась.

— Нет, маленький.

— Не для тебя. Не для меня. — В нем было ее сердце, и это многое значило.

— Спасибо, — прошептала она хриплым голосом.

— Что я такого сказал?

— Ничего. — Она отмахнулась. — И ты прав. Мой бизнес не маленький, по крайней мере, для меня.

За все годы, что я встречался с предпринимателями, именно такие, как Керриган, всегда старались изо всех сил. Она вкладывала в это все свое сердце. Она была увлечена своим делом. Я бы поставил на такую, как она, в десять раз больше, чем на человека, у которого, возможно, прекрасные финансовые показатели, но равнодушное сердце.

— Я следил за тобой, — сказал я.

— Ты уже говорил это.

— То, что ты делаешь в ТикТоке, просто великолепно. Женщина, которая не боится взять в руки гвоздодер и положить плитку, добьется успеха. Просто подожди.

— Но пока еще нет.

— Так и будет, — пообещал я, потому что верил в нее до глубины души. — Мой любимый твой пост — тот, на котором есть ты. Твои волосы собраны в пучок, и на тебе тот топ с длинными рукавами и названием фитнес-студии на груди. Позади тебя улица, и видно тротуар.

— Это твой любимый пост? Почему?

— Потому что он напоминает мне о том дне, когда я встретил тебя. — День, который я никогда не забуду. В тот день, когда мой взгляд упал на ее идеальные губы, и она привлекла мое внимание.

Она откинула голову на спинку кровати, ее взгляд метнулся к двери.

— Почему ты поцеловал меня? В ту первую ночь?

— Когда ты кричала на меня на улице, я не мог оторвать взгляда от твоих губ. Давно мне так сильно не хотелось поцеловать женщину. Это меня нервировало. А когда ты появилась здесь, я уже столько выпил, что решил просто послать все к черту.

— Лучше следи за языком, папаша. — Она дернула подбородком в сторону Элиаса.

— Нет никакой надежды, что он пойдет в детский сад, не произнеся пару раз слово на букву «ч».

Она хихикнула.

— Моя сестра — учительница. Она часто вспоминает свой первый год преподавания. Она работала на подмене, потому что вакансии на полный рабочий день здесь открываются нечасто, но, когда другая учительница развелась и уехала, Ларк смогла найти место в пятом классе. Она начала учить в середине учебного года, и этот парень зашел в комнату и спросил: «Кто вы, черт возьми, такая?» И по сей день он ее любимый ученик. Сейчас он учится в старшей школе, но заходит к ней раз в неделю.

Я рассмеялся, затем спустил ноги с кровати и встал, чтобы отнести Элиаса в его кроватку. В тот момент, когда я положил его, его руки, как всегда, поднялись прямо над головой. Устроив его поудобнее, я вернулся к кровати и вытянулся на боку, опершись на локоть.

— Расскажи мне еще что-нибудь.

Керриган пошевелилась, поворачиваясь ко мне боком.

— Что?

— Что угодно. — Я слушал ее голосовые всю ночь напролет, каждый вечер. — Что будет дальше с твоим бизнесом?

Она глубоко вздохнула, зарываясь поглубже в подушки.

— Я подумываю о том, чтобы продать свой дом и купить другой для ремонта. Если я проживу там два года, мне не придется платить налоги с прироста капитала.

— Разумный план. И это дает тебе столько возможностей для публикации контента.

— Вот именно. — Ее глаза загорелись. — Во вторник я осмотрела одно место. Снаружи оно в довольно хорошем состоянии, так что, возможно, мне удастся отделаться свежей краской и новыми ставнями. Хотя внутри полный бардак.