— Патрули, — сказал я вслух. — Сейчас нас завернут.

В этот момент дрон, ближе всего подлетевший к ящеру, прервал передачу, его экранчик на пульте управления почернел.

— Почему дроны не отозваны? — холодно спросил я Рашидова.

— Этот Саврасов вел! — возразил тот. — Мои все уже вернулись!

Точно. Мое упущение. С инженерным отделением я не связался.

А теперь примем другие меры предосторожности.

Я отвинтил предохранительную крышку с пульта, закрывающую активатор силового поля и сунул туда приготовленный электрод. Мегаплатформу немедленно накрыло защитной сферой Теперь, по крайней мере, у нас будет фора. Умелый маг при безграничной энергетической подпитке Междумирья способен преодолеть защитное поле, мы это проверяли. Но получается не сразу. По крайней мере, я сам быстро это сделать не смог, Аркадий тоже, и еще несколько сильнейших орденских боевиков.

Разноцветные зверюги закружились вокруг заключенной теперь в полупрозрачный розоватый шар Мегаплатформы. Их наездники стали видны четко. Тот, кого я счел самым старшим — его одежда сияла золотом, а на голове торчало что-то вроде короны — подлетел ближе всех, вертелся у самого края и недвусмысленно махал рукой, показывая направление к базе.

В этот момент чпокнул шлюз, и в рубку вошел Аркадий.

— Летим к базе? — спросил я.

— Ну не с боем же прорываться, — хмуро заметил наш архистратиг. — Попробуем сначала все же договориться… Летим!

— Пилоты, курс один-один, — скомандовал я.

— Выполняю, — вздохнул Белый.

— Стратиг, я не спорю, конечно… — нерешительно произнес Оникс. — Только не понял: почему вы так сразу скомандовали разворачиваться? Еще до того, как появились эти ребята на драконах?

— Потому что это не планета, — сказал я. Моя интуиция наконец-то вербализовалась, и теперь я мог объяснить это предчувствие как себе, так и другим.

— И что?

— А то, что если мы не поладим с Древними магами, у нас не будет никакого выхода. На планете можно улететь куда-нибудь в горы или на далекий остров и партизанить оттуда. Можно в любой момент открыть Прорыв в Кромке и уйти в Междумирье. Можно даже в землю зарыться. Много чего можно, мы все это отрабатывали еще на Терре. Но на метакосмической базе сбежать некуда! До ближайшей планеты пилить почти двадцать дней, они нас догонят и навяжут бой. Или просто не выпустят.

— Отличный анализ, — хмуро произнес Аркадий. — Добавлю только, что необходимость в такой базе, скорее всего, говорит о наличии у Древних магов как минимум нескольких враждующих фракций. Иначе незачем было бы строить такое громадное сооружение в условно нейтральном пространстве, когда по маршруту Кита достаточно планет, способных поддерживать жизнь! А значит, нас волей-неволей втянут в эти разборки.

— Ну, мы с самого начала не думали, что у них есть единое государство, с которым можно спокойно договариваться об обмене посольствами, — пожал я плечами.

— Почему? — чуть удивился Аркадий. — Это была логичная гипотеза. В конце концов, новую колонию основали выжившие после страшнейшей междоусобной бойни. Почему бы им не объединиться?

Я только плечами пожал. Не верю я в объединение выживших после планетарной войны! Но Аркадию, наверное, простительно. В конце концов, история Терры не порождала пока огромных всепланетарных войн, кроме той же столетней войны магов! Неудивительно, что у местных есть некоторые иллюзии на этот счет.

— Ладно, — тем временем собрался наш архистратиг, — действуем по изначальному плану. Постараемся преодолеть языковой барьер и договориться. Насчет остального… Поглядим.

— Поглядим, — эхом отозвался я.

А сам подумал: «Блин, вот не зря я был настолько против того, чтобы лететь сюда!»

Я и в самом деле был против.

После разведки Афины, когда Лана пришла к нам со своей мозговыносящей (в буквальном смысле!) новостью, Аркадий первым делом собрал совет старших специалистов.

Точнее, не первым делом. Наоборот, внимательно выслушав мою жену, он сказал:

— Так. Новости в нашем коллективе расходятся моментально, так что о вашем открытии, уверен, уже все знают. Но все же не будем обсуждать его по горячим следам. Времени у нас полно — почти две недели. Поговорим завтра с утра, на свежую голову. В девять утра по времени экспедиции, сразу после завтрака. Общий сбор командного состава, плюс вы, Селиванова, плюс Платова. И… Да, плюс Зорина, пожалуй. Стратиг, распорядитесь.

…Не знаю, у кого там была свежая голова. Мне вот удалось поспать всего несколько часов, потому что Лана и Саня взахлеб принялись обсуждать то, что Лане удалось понять. От них попеременно исходили такие волны эмоций, от фрустрации до невыразимо приподнятого настроения, что мне это мешало спать куда больше, чем просто болтовня! В конце концов я пригрозил, что сбегу от них в фиолетовый лес, если они не угомонят себя магией.

Только после этого нам удалось наконец вздремнуть.

Но с утра на нашем командирском совете мы присутствовали более-менее бодрые — спасибо, опять же, магическому воздействию.

Для начала Аркадий подробно расспросил Меланиппу о том, что же она все-таки смогла прочесть в китовом разуме.

— Не скажу, что я смогла именно «прочесть», — ответила она задумчиво. — Это не телепатия в прямом смысле, хотя это ближе к телепатии, чем все наши попытки!

Тут надо пояснить кое-что. Мы до сих пор не были уверены, возможна ли «настоящая» телепатия. Ведь даже действие гиасов всегда зависело от собственной убежденности человека и от восприятия им слов других людей! За пятнадцать лет, что мы исследовали физические носители Проклятья, мы даже близко не подошли к тому, как нормально прочесть и расшифровать происходящее в чужом разуме. По крайней мере, мы в Ордене. К сожалению, нельзя исключать, что чьи-то иные засекреченные исследования в других странах привели к большим успехам.

(Если уж пускаться в конспирологию, нельзя исключать, что этого самого большего успеха не добился и кто-то у нас, просто мы об этом не знаем, потому что он, сволочь такая, идеально маскируется за счет телепатии и внушения. Но такая гипотеза принципиально не проверяема.)

Самый многообещающий результат показала Платова: она научилась снимать своего рода «слепок психики» человека в моменте и расшифровывать его элементы. Ей удалось исследовать несколько детей-волшебников до и после снятия Проклятья (включая Аркадия, который отказался от статуса Тени всего семь лет назад), и определить, как на таких магических «энцефалограммах» выглядят действующие гиасы. Но это и все. Больше ничего похожего даже на поп-представления о гипнозе, не говоря уже о наложении реальных гиасов или общении на расстоянии!

— Тут больше похоже на то, что Кит установил со мной эмоциональную связь, вроде того, что есть у нас с Кириллом и девочками, — продолжала объяснять Меланиппа. — Но эта связь включала не только эмоции, а… Ну, взгляд на мир, что ли? Мировоззрение в самом широком смысле! Я не то чтобы узнала все, что знает он, совсем нет! Но я поняла, как он смотрит на Междумирье, как он чувствует, что он видит… Это… Это неописуемо, но я думаю, что кое-чему научилась у него! Я… Мне кажется, что смогу объяснить все, что почувствовала, в понятных людям терминах, и что с помощью хорошего математика удастся построить математическую модель! Мы с Саней уже начали вчера вечером.

— Мы не то чтобы начали, — поправила ее Ксантиппа. — Мы просто договорились до того, что в принципе теоретически такая модель наверное возможна. Но я даже не знаю, как к этому подступиться! Сразу скажу, что я не настолько сильный математик сама по себе, тут нужен суперкомпьютер. Или даже квантовый компьютер, — добавила она задумчиво.

— Ясно, — кивнул Аркадий. — То есть вы считаете, что то, что вы получили от Кита, можно превратить в… Своего рода навигационную программу? На основе которой можно обучить людей или компьютеры ориентироваться в Междумирье?

— Да! — радостно кивнула Лана. — Поэтому я и говорю, что можно возвращаться! Разве это не основная цель нашей экспедиции?