Наконец им удалось пробить стену насквозь, тонкий лучик жёлтого света ударил по глазам, и парни заработали ещё усерднее, видя, что цель уже близко. Камни выламывались с трудом, строители постарались на славу, не жалея раствора и времени на подгонку стыков. Вот чем, а умением строить и копать гномы могли похвалиться без зазрения совести.

С той стороны послышались звуки гномьей брани, испуганные вопли и топот. Скоро здесь будет всё их войско.

— Поживее, парни, — хмыкнул я.

Хотелось уже самому взяться за кирку, но я понимал, что особого толку от этого не будет, и вряд ли я сумею разбить эту стену быстрее. Но определённого результата парни всё же добились, несколько камней уже удалось вывернуть, и дело пошло гораздо быстрее, осталось только расширить проход так, чтобы мы могли через него свободно пройти.

Загудела тетива, болт с шелестом прошёл мимо плеча работающего орка и скрылся в дыре. С той стороны послышался сдавленный вопль, а наш арбалетчик деловито принялся снова натягивать тетиву, уступив своё место другому.

В коридоре загремели шаги, это приближался второй отряд, но они были вынуждены остановиться чуть поодаль, с удивлением обнаружив, что мы ещё топчемся на месте. Мы перекинулись несколькими фразами, удостоверились, что пока всё в порядке. Надо было отправить гонца назад, сообщить, что выход второго отряда пока откладывается, но я про это банально забыл, да и одинокого гонца вполне могла схарчить какая-нибудь местная подземная тварь.

Парни тем временем выбили ещё несколько камней. Воздуха стало заметно больше, по коридору пошёл гулять лёгкий сквозняк, в тесноте пещеры кажущийся свежим бризом. С той стороны виднелся довольно большой зал. А ещё там начали собираться гномы в полном боевом облачении.

Наши арбалеты щёлкали один за другим, стрелки прикрывали работающих, и гномы быстро отказались от идеи стоять прямо напротив выхода, и уж тем более, пытаться достать наших воинов копьями. Несколько таких смельчаков уже валялись замертво с арбалетными болтами промеж глаз. Слава богам, что местные гномы пока не переняли у нас концепцию дальнобойного оружия, иначе ломать кладку стало бы совсем тоскливо. Гномы ждали, выстроившись полукругом и укрываясь щитами, они понимали, что мы так или иначе проникнем внутрь, и надеялись взять нас в клещи, как только первые из орков начнут врываться в зал.

Типичная гномья тактика. И мы прекрасно знали, как этому противостоять, потому что уже не раз дрались с ними и побеждали. Мы охотно учимся новому, а они, похоже, нет. Это их и погубит.

Наконец, проход расширили настолько, что в него можно было пройти боком. Возможно, этого было мало, но ждать ещё дольше уже не было сил ни у кого из нас.

— Воины! Зугмор, щитовики вперёд! — прорычал я, и мой голос эхом прокатился по тоннелю.

Вооружённые копьями и укрытые трофейными щитами орки двинулись к проходу, один за другим протискиваясь через остатки каменной кладки. Осколки и каменная крошка хрустели под ногами, как галька на морском берегу.

Гномы громыхнули щитами, смыкая их кромки между собой, мои воины начали выбираться из коридора и теснить их, но я не видел происходящего за чужими спинами. Нетерпение захлестнуло меня, и я ринулся вперёд, распихивая соратников. Внутри, из какого-то глубокого источника, снова поднималась злоба, наполняя меня до краёв, а перед глазами снова замерцала кровавая пелена. Я видел врага, и теперь, чтобы меня успокоить, существовал только один способ.

Армия орков ворвалась в один из залов гномьего поселения, сходу начиная теснить выстроившихся карликов. Гномы стояли в несколько рядов, подпирая друг друга щитами и не давая отступать первым рядам, но с грубой орочьей силой соперничать на равных они не могли.

Мягкий приглушённый свет струился из некоторых камней, встроенных прямо в стены, и освещал поле битвы неведомым волшебным образом, без всякого огня. Большой зал, потолок которого уходил ввысь и терялся во мраке, напоминал мне какой-то ангар или цех, но здесь, рядом с запретным проходом не было ничего, только осколки камней и пыль. Кажется, сюда гномы тоже предпочитали не подходить лишний раз.

— Ур-ра! — проревел я, и мой голос эхом прокатился по залу, вселяя ужас в сердца гномьих воинов.

Моя палица крушила и рвала твёрдую плоть, сминала доспехи и шлемы, опрокидывала гномов послабее, разрезала кожу и ломала кости. Я упивался битвой, раз за разом набрасываясь на врагов в кровавом угаре, мои воины теснили их щитами, а из тоннеля всё прибывали и прибывали новые бойцы. Сдержать наш натиск гномам пока удавалось, но с большим трудом, и лишь потому, что к ним тоже подходили подкрепления.

Остро пахло кровью, потрохами и железом, спёртый горячий воздух обжигал высохшую глотку. Повсюду звенело оружие, раздавались крики, воинственные боевые кличи и хриплые вздохи раненых, сотни сражающихся пыхтели, рычали и кричали, изо всех сил пытаясь убить друг друга и остаться в живых самому.

Гномы пытались загнать нас обратно в этот коридор, мы силились прорвать строй, но несколько шеренг, выставляющих копья перед собой, превращали это в нетривиальную задачу. Пели тетивы, арбалетчики один за другим стреляли и выщёлкивали открывшихся бородачей, присоединившиеся к нам гоблины тоже пытались как-то помочь, действуя копьями из-за широких орочьих спин.

— Бегите за остальными! — прорычал я, выхватил из гущи сражения одного из гоблинов и толкнул обратно в тоннель. — Живее!

Тот припустил со всех ног, и я отчаянно надеялся, что нашего гонца никто не сожрёт по дороге. Может, он догадается кричать и звать на помощь прямо на бегу, а скучающий остаток армии догадается прислушаться к тому, что происходит в тоннеле.

Гномов было слишком много, чтобы мы могли взломать их оборону. И даже перекинуть кого-нибудь через их строй не получится, а если и получится, то это будет пустой тратой времени и кончится для десанта бесславной гибелью. Жаль, нет огнемёта. Можно было бы выжечь заразу, сделать брешь в их плотном строю, а так на место каждого убитого гнома вставал новый, и схватка напоминала мне сражения с бесчисленными волнами зергов.

Я почувствовал, что начинаю уставать, хотя мы отвоевали лишь небольшой пятачок у выхода из тоннеля, где и толпились, отчасти мешая друг другу нормально биться. Будь это штурм наземного города, нас бы давно уже раздавили камнями и залили кипятком, но здесь, в подземном зале, мы такому риску не подвергались.

В мягком полумраке блеснули серебром чьи-то доспехи, и я впервые в жизни увидел эльфа. Зрелище это было, мягко говоря, отвратительное. Эльф оказался остроухим хрупким существом с острыми скулами, широким жабьим ртом и миндалевидными, как у инопланетянина, глазами. Алебастрово-белая кожа казалась болезненной и прозрачной, на лице его застыла гримаса нескрываемого презрения, в которую подмешивалась толика ужаса. В тонких пальцах он судорожно сжимал кривую саблю, похожую на казацкую шашку. На фоне гномов он выделялся не только ростом, но и крайне мерзким внешним видом, и я бы лучше расцеловал в обе щеки бородача с крысиными глазками, чем прикоснулся бы к эльфу.

— Стреляйте в него! — прорычал я, указывая нашим арбалетчикам.

Затренькали тетивы, эльф встрепенулся и тут же отбил все болты тремя взмахами сабли, а потом уставился прямо на меня и прокричал что-то на своём языке. Эльфийский язык показался мне чуть более мелодичным, чем гномий, и я, кажется, даже сумел разобрать несколько слов, но в целом всё равно ничего не понял в гуще сражения. Понял только то, что этого остроухого необходимо прикончить, и начал пробиваться к нему, размахивая палицей и раскидывая наседающих гномов в разные стороны.

Сзади послышался нестройный топот, подкрепление наконец-то прибыло, воины начали протискиваться через пробитое в кладке отверстие, тут же бросаясь в сечу и заменяя уставших соратников. А вот гномы уже не могли бросить в бой свежих бойцов, никаких резервов у них не осталось, и орочья военная машина потихоньку перемалывала карликов одного за другим.