Эх, ну почему Лошадки создали свой отряд из одних воздушниц? Вот сейчас бы очень пригодилась девочка-огневичка или хотя бы водница, способная заморозить это пятно расплющенных тварей. Марину, что ли, попробовать завербовать?

Я представил реакцию девчонок на подобную инициативу — и даже посреди боя мне слегка поплохело. Нет, однозначно, этот вопрос пока оставим.

Невысоко взлетев, я вновь выбрался на крышу из вагона. Продолжить забег дальше…

И тут я увидел Лёвку, которая бежала мне навстречу, маша рукой.

— Кир! Извини, я опоздала! Увидела, как твари лезут из почтового вагона прямо перед локомотивом! Подумала, если я к машинисту пойду, упущу кого-нибудь! В общем, пока зачищала, не успела им сказать, чтобы тормознули.

— Ничего, — устало ответил я, — он и так бы не успел затормозить, мы совсем рядом с городом были. Как там, эти твари не пролезли на вокзал?

Словно в ответ совсем рядом с нами заунывно завыла сирена. Низкий, гнусавый звук буквально ввинчивался в уши. Сигнал «Метакосмическая инвазия», его всегда включают раз в год во время проверки системы оповещения (кроме него есть еще два сигнала: «Природная катастрофа» и «Военная опасность»).

Впрочем, это еще ничего не значило, сирену могли включить по нашему предупреждению…

— Смотри! — Лёвка указала пальцем в сторону вокзала.

День уже начинал клониться к вечеру — свежо и ветрено. Ветер пригнал темно-синие тучи, на фоне которых снопы искр, выкидываемые следующей, высокой башней, прикрывающей уже не только железнодорожные пути, но и само здания вокзала с приветливой надписью «Добро пожаловать в Иркоран!», смотрелись значительно живописнее.

Прорвались, блин.

— М-да, — сказала Левкиппа. — Это что же, будет как в Корасе в шестнадцатом веке?

— А что было в Корасе в шестнадцатом веке? — поинтересовался я.

— Пыльный голод. Только у нас не Кровожады его вызвали, а Пылежоры. Тоже ульевые, только они вообще любую органику жрут, включая древесину. Одна пыль потом остается.

Я не стал спрашивать, откуда в Корасе взялись ульевые монстры — все-таки он расположен сильно дальше от гор, чем тот же Иркоран. Мало ли, раз в сто лет всякое бывает. Достаточно какой-нибудь мелкой тварюшке спрятаться в тележный тюк…

— Полетели на зачистку, — сказал я сквозь зубы. — Постараемся такого не допустить.

К счастью, Орден нынешнего двадцать второго века от Снисхождения Творца или же девятого века от Исхода (здесь приняты оба отсчета) — это вам не полтысячи лет назад в Корасе. Здесь население все-таки привычно к метакосмическим катастрофам. И мы не зря начали с того, что оповестили официальные органы… Ну или мне хотелось так думать.

Движуха, во всяком случае, началась: вращая мигалкой на голове состава, огромный алый бронированный поезд надвигался по боковому пути прямо к нам. Особенно меня порадовал значок радиационной опасности на одном из вагонов. Это, стало быть, пресловутый «атомный состав» с портативной искровой башней для усиления стационарной, которая и так возвышается в районе вокзала. Состав остановился прямо напротив нас, по бокам одного из вагонов отошли в стороны и разложились длинные суставчатые опоры. Поднялась наверх длинная скоба, осторожно отодвигая электропровод, после чего над этим, теперь дополнительно зафиксированным, вагоном начал раскладываться знакомый силуэт искровой башни с короной излучателей на верхушке — только в несколько раз меньше стационарной.

Но Саня верно сказала ранее, когда спорила с Ксюшей: искровое поле слабее действует на Тварей маленького размера. Они немного снижают активность, но летать по-прежнему могут. И, что самое плохое, могут размножаться. И если так, как я видел, они размножаются «под полем» (ведь железная дорога вся им накрыта), то страшно подумать, как же быстро они почкуются без него!

Я лихорадочно размышлял, что нужно сделать прямо сейчас, чтобы помочь ОВГ-шникам и не допустить распространения красной заразы… Блин, как звучит-то — будто лозунг маккартизма!

Ладно, главное, не бросать, что начал. Нужно дочистить состав, а потом…

Я услышал грохот чужих ботинок по крыше поезда. Обернулся. Ко мне бежала Ксения, перепачканная в чем-то белом. Точно, в том вагоне, где твари пировали, видимо, мука была.

— Кир! Я их зачистила. Что делать дальше? Теперь на вокзал?

— Я тут подумала… — одновременно начала Левкиппа.

Девочки умолкли, переглянулись и Левкиппа продолжила.

— Кир, я думаю, раз включили сирену, надо помочь людям добраться до убежища. Проводить, направить. Будет паника.

— Правильно, — кивнул я. — Но не увлекайтесь регулировкой, ваша главная задача — не допустить в убежище Кровожадов. Или оперативно их оттуда выбить. Кстати, вокзал приличного размера, убежищ может быть два или три. Если два, разделитесь. Если больше… — я прикинул. — Ну, сейчас мы с Ланой закончим с поездом и прилетим к вам. Давайте!

Девчонки порскнули прочь как две очень занятые птички.

Я помахал рукой Лане, которая по-прежнему послушно висела над поездом — как же все-таки хорошо, когда кто-то послушно выполняет твои приказы! — и побежал по вагонам дальше. В голове почему-то крутилось идиотское: раз вагончик, два вагончик, будет гнездышко… Нет, лучше не надо гнездышка!

К счастью, я и правда ничего в поезде не нашел. Труднее всего было сосредоточиться, когда сирена била по ушам!

Для страховки я еще вернулся назад — не пробежал, а именно пролетел, не так надежно, зато быстрее — полюбовался на месиво, что оставила Ксения в вагоне с мукой. Она там порезвилась просто как богиня правосудия в стане у неверных. Опять же, нигде ничего.

Закончив, я подлетел к Лане.

— Ты что-то видела? Докладывай.

Она козырнула мне Орденским салютом, очень похожим на привычный мне по прежнему миру, только отдается к середине лба, а не к виску.

— Так точно, мой командир! — не ожидал от нее псевдовоенщины, но Лане шло. — Пять кровожадов уничтожила. Два у Ксюши сбежали, когда она мочила их в вагоне с мукой, три — у тебя из одного из передних вагонов. Нет, вру, их шесть было. Еще один не знаю, откуда.

Блин! Вот этот «не знаю откуда» меня очень напряг. Но делать нечего: поезд я уже обыскал, ничего не нашел… Дальше пусть спецы работают. Кстати, я их увидел: из «атомного» поезда к нашему уже спешили люди в защитных костюмах, с ранцами и с раструбами в руках. Наверное, будут каким-то газом опылять?

Один из них помахал нам рукой, привлекая внимание.

Мы с Ланой послушно подлетели.

— Вы дети-волшебники, которые подняли тревогу? — спросил глухим голосом сквозь маску работник погранзащиты. — Спасибо вам — и прошу покинуть площадку. Мы эвакуируем экипаж и проведем обеззараживание.

— Хорошо, — сказал я. — Больше всего их было в вагонах с мукой и с сеном, там кто-то контрабанду вез, возможно, яйца отложили.

— Проверим, — кивнул сотрудник.

— Айда на вокзал, — сказал я Лане. — Есть у меня идея, что еще можно сделать.

На вокзале… Было весело. Для людей со специфическими понятиями о веселье. Народ бегал, орал, откуда-то доносился детский плач, прямо у меня на глазах какой-то мужик сорвал с головы алого, раздувшегося от жрачки кровожада, бросил его на пол и начал топтать ногами, вопя что-то вроде «Умри, тварь!» Тварь прямо при этом пыталась родить следующую.

Я машинально помог мужику, долбанув по твари «воздушной пулей». Тот даже не понял, отскочил в сторону — походу, решил, что кровожад сам взорвался. И побежал куда-то рысью. Ну хорошо, одним меньше.

Я огляделся, стараясь как можно быстрее прикинуть, что нужно сделать в первую очередь.

В целом все здание состояло из трех больших залов: просторного центрального холла с разного рода будочками киосков по стенам, зала с кассами и рядами скамеек по левую сторону и еще одного зала по правую, в котором я мельком увидел несколько входов, помеченных значками туалета, камеры хранения, еще чего-то… А, и стеклянная витрина магазина! С едой! И эта витрина уже кишела алыми жрущими хищниками!