— В наши клинки тоже можно такой заговор заточить, — насупилась девушка.

— И сделать это сможет какой-нибудь прославленный мастер, который потом загнет цену на такой клинок в тысячу золотых, — скептически скривился Иво. — А в Империи что-то подобное было пусть не массовой штамповкой, но чем-то обыденным.

— Как же они с такой силой потеряли все свои земли? — удивился Хакар, впервые подав голос.

— А вот на этот вопрос я тебе не отвечу, — вздохнул Безглавый. — Нет у нас толковых летописей тех времен. А теперь за работу бездельники! Лошадей напоить и почистить, времени в обрез!

Еще раз взглянув на жетоны, что качались в ветвях дерева, Хакар повел коня к ручью. Какие-то там артефакты его не особо интересовали. Тем более в то, что на юге они просто валяются под ногами брильемец не верил. Как и в то, что на их поиске так легко заработать. Будь это так, на первом попавшемся дереве не болталась бы связка жетонов, среди которых попадалась даже Сталь.

***

Когда фиолетовая пленка огромного портала вдруг натянулась и с легким хлопком лопнула дежуривший возле него мужчина даже не сразу сообразил, что произошло. Недовольно обернувшись на звук наблюдатель так и обмер. Устало пошатываясь и прижимая к груди окровавленную руку, перед порталом замер седоволосый старик, опиравшийся на короткий посох с окованным навершием.

— Л-люций? — заикнулся Слуга, неуверенно направляясь к старику. — Ты… мы не верили, что кто-то дойдет!

— Среди нас тоже мало кто в это верил, — болезненно усмехнулся Люц и, медленно выпрямившись, глубоко втянул воздух. — Ты бы знал, как приятно вновь ощущать свои силы…

— А где остальные? Расскажи, что там было? — первая оторопь прошла и, наблюдавший за порталом, незнакомый Люцию Слуга набросился с вопросами. — А Боги? Ты их… видел?

— Не время, — холодно бросил Люц. — Криус прибыл?

— Нет еще, мы всего пару дней назад получили извести о вашем возможном приходе, — покачал головой собеседник.

— Пару дней? — удивился Люций. — Какое сегодня число?

— Пятый день третьей седмицы, — нахмурился мужчина.

— Хах, забавно, — улыбнулся Люц, отмечая недоумение на лице собеседника. — Значит всем рулит Сэкинд? Зови его сюда, а еще кого-нибудь из Слуг Люгитины потолковее. Нужно зарастить мне рану. Эта дуреха неплохо владела шпагой… кажется сухожилия задела.

Когда наблюдатель унесся выполнять поручение Люций наконец-то устало отошел от портала. До прихода наместника Криуса на юге – Сэкинда, у него было немного времени. Как раз достаточно, чтобы все обдумать.

Мужчина до сих пор помнил, как прикончив действительно хорошо бившуюся Роан, вдруг оказался под перекрестьем четырех взглядов. Как бы ему не хотелось испытывать это снова! Боги видели его насквозь, распыляли на частички, чтобы вновь собрать обратно. Они знали о нем все. И они решали его судьбу.

Нюката была против того, чтобы сохранить ему жизнь и отпустить на родной план. Все же он убил одну из ее Слуг, пусть четверка Забытых сама этого и хотела. Богиня похоти верила, что победит ее девчонка.

Эрибус, естественно, был всецело на стороне своего Слуги. Люц понимал всю свою незначительность по сравнению со своим Богом, но был рад, что он все еще ему интересен.

Белион был недоволен слишком рассудительным и холодным поведением Люца. В своем безумии Роан импонировала ему куда больше. Хотя последним боем, когда оба Слуги бились на грани своих возможностей, Люций немного улучшил свои баллы перед Богом сражений и безумства.

А Люгитине было плевать. Ей было без разницы выживет Люц или умрет. Но финальное решение приняла именно она. Богиня болезней решила пощадить старика. Лишь за его тягу к знаниям, в которой Богиня видела благо. Которое всегда можно обернуть в еще большее зло.

И вот теперь Люций сидел в главном зале одного из старинных дворцов. Прямо перед ним пульсировал огромный, возникший много сотен лет назад Прорыв. Как получилось, что он появился именно во дворце, под носом у наглых имперцев древности? Люций знал, в чем крылась сила этой прорехи в пространстве, но как это можно было провернуть?

Переведя взгляд чуть в сторону Люций разглядел причину того, что Прорыв еще не был закрыт. На вид это был самый обычный камень. Темно-серый, с синеватыми прожилками какой-то руды. Никто не пытался придавать ему форму, это была просто овальная глыба. Но принадлежала она далеко не этому миру.

Да, этот обычный на вид камень был принесен с Забытого плана. Еще в те времена, когда создание каждого Прорыва стоило сотен и сотен жертв, долгих ритуалов и неимоверных усилий Слуг. Теперь Люций понимал, что испытывали те смельчаки, что решили войти в Прорыв в поисках этого маяка для будущих порталов. Ему тут же стало интересно, их Боги выпустили на тех же условиях, что и его? Сколько из горе-каменщиков вернулось в наш мир?

Впрочем, особого сожаления к ним мужчина не испытывал. Поднявшись на ноги, он медленно подошел к камню. От его холодной поверхности так и тянуло смертью и безумием, которыми был пропитан весь Забытый план. Какая-то давящая аура на миг сковала мужчину, стоило ему приблизиться на пару шагов, но тут же опала, разрешая подойти. Благодарно кивнув Люций усмехнулся и коротко замахнувшись легко ударил посохом по камню.

Ничего не произошло. Люций воровато оглянулся на огромную дверь за своей спиной. Все было спокойно. Повернувшись обратно Люц улыбнулся, но тут же спрятал эмоции куда подальше, натянув на лицо маску усталого путника.

В месте где он ударил от глыбы откололся небольшой, с перепелиной яйцо, камушек. Слишком маленький, чтобы скол можно было заметить, но достаточный по мнению Богов, чтобы проверить сработает ли план их Слуги. Желать большего Люций несмел и коротко поклонившись поспешил к скамье. Пока что никому не стоило знать о том, что произошло возле Прорыва.

На следующий день после отбытия кораблей в Марисе вновь стало спокойно, точно так же, как и за пару седмиц до этого. Все, потому что в городе не осталось Охотников, за исключением тех, что и так здесь квартировались. Остатки северян во главе с Бралом отбыли в сторону Брихольма утром следующего дня, после проводов Инглейва. О том, что в Марисе вообще останавливалась самая большая флотилия со времен Империи, напоминали лишь парочка фотов, что покачивались на воде у пристани. Наблюдать за ними остались пяток человек из бывших пиратов и рыбаков. Не самые воинственные, но при этом глазастые ребята, что и сами корабли вряд ли уведут и других к ним не пустят.

Брал оставлял там своих людей не только с расчетом сохранить корабли. Для этого можно было обратиться в Гильдию и те выделили бы новичков из Охотников. Все же брихольмские разведчики выполняли поручение самого Моруса. Но у рыжего северянина были иные планы.

В ночь перед отбытием он вызвал к себе Хольда – одного из пиратов, что оставался с кораблями. А заодно был двоюродным братом весельчака Эйрика. Не абы какое родство, но северяне ценили кровные узы превыше многого. Эйрик к тому же поручился за брата, заверив, что тот выполнил поручение.

— Слушай меня внимательно, — весь день проведя в подготовке к выступлению из города, проверяя готовность то тут, то там, Брал устало массировал лоб. — На одном из фотов остаются клетки с голубями. За ними следи постоянно.

Хольд понятливо кивнул, внимательно сверля лидера глазами.

— Не знаю когда, но мы отправим послание. В независимости того, что будет в письме фотам надо будет покинуть порт. У тебя будет от силы две седмицы, а то и меньше, чтобы набрать команду на оба корабля. Набери с десяток Охотников, ранг не важен, но все они должны быть родом с севера.

— Чтобы кораблем управлять смогли? — хмыкнул Хольд.

— И это тоже, — ухмыльнулся Брал.

Его собеседник приподнял бровь, но вопросов задавать не стал, чем приподнял свою планку в глазах рыжего.

— В общем из письма узнаешь куда тебе нужно будет вести фоты. Полтора десятка людей хватит, чтобы управится с кораблями, если в шторм не угодите.