— Ищем Криуса? — Лира, еще более бледна чем обычно, тем не менее уверено стояла на ногах, ожидая распоряжений.

— Пока не вижу смысла. Нам нужно повернуть остальных на свою сторону. Нет смысла мимикрировать под доблестных защитников Брихольма, сражавшихся до конца, но не сумевших его отстоять. Нужно рассредоточиться по городу, кому-то отправиться к реке, влиться в группы, которые готовятся к обороне.

— Посеем в их головах сомнения? — догадалась Лира.

— А там, где сумеем и вовсе переубедим, — кивнул Люций. — Вы видели все – по Уласу можно путешествовать. Мы шли долго и это было тяжело, не спорю, но лишь потому, что это был первый раз. Дайте остальным понять, что нет смысла так яро цепляться за этот клочок земли. Мы можем открывать Прорыва где захотим и когда захотим. Паруса Криуса ослабли, ветер дует в другую сторону.

— Чтобы открывать Прорывы нам потребуется артефакт как у тебя, — заметил кто-то из толпы. — Где ты его взял? Нам хватит на всех?

— Взгляни сам и подумай, хватит ли его на всех? — Люций поднял ладонь.

Пару секунд толпа молча пялилась на абсолютно пустую руку старика, лишь затем сообразив, что тот на что-то указывает за их спиной. Но там был только Прорыв в основании которого лежала… алтарь.

— Ты хочешь?.. — ахнула Нера, отступая на шаг назад.

— Так и знала, — фыркнула Лира, судорожно вертя браслет на запястье.

Зиг молчал. Толпа же находилась в смешанных чувствах. Кто-то тоже не спешил в пустую ронять слова, другие спорили или шептались со своими артефактами. Иные задумчиво поглядывали то на Люция, то на алтарь, явно уже все решив.

Выждав еще немного, Люц хлопнул в ладоши:

— Теперь вы знаете мой план. Гарантия того, что он сработает – слова Богов, которых я слышал во время своего путешествия по Уласу. Они уверены, что с кусочком алтаря, мы сумеем открыть Прорыв в любой точке мира. Слишком долго имперцы тянули. Им надо было закрыть Великий Прорыв в тот же день, когда он возник, вместо того чтобы бежать на север. Теперь два плана связаны слишком тесно. Пора идти, доносить эту весть до остальных, кто собирается умирать по велению Криуса.

— Думаешь он еще не знает, что возле Прорыва кто-то появился? — хмыкнула Лира.

— Поэтому и нужно торопиться. Но не слишком. Расколем алтарь сейчас, когда на нашей стороне слишком мало Слуг – проиграем и Криусу, и имперцам. Пришла пора говорить, пора действовать наступит чуточку позже, — улыбнулся Люций.

Спокойной ночевки, естественно, не получилось. Дело оказалось даже не тварях, которые не стеснялись нападать всю ночь. Когда Арк и Грид пришли к сотнику, то лишь получили приказ встать в охранение для отряда, который будет рубить фашины. Тех, по словам командира, нужно было очень много.

— Ну все, теперь нас точно ждет форсирование реки, — вздохнул Грид. — Лишь бы не в первых рядах идти…

Под фашины вырубили почти весь окружающий кустарник, длинные стволы деревьев тоже подготовили, но пока не вязали в плоты. К ночи в лагере скопилось несколько огромных куч, состоявших из вязанок хвороста. Вряд ли твари попробуют их сжечь в ходе диверсии, все же огонь большинство их них недолюбливало.

Ночь прошла суетливо, но ни свети ни заря все войско уже было на ногах. Фашины были целы, твари либо не придали им значения, либо понимали для чего они нужны и даже не пытались повредить ночью. Зато людям, тем, кто стоял на страже, было непросто.

Войско быстро разбили на три части, которые быстрым маршем направились к реке, держась поблизости, примерно в полуверсте друг от друга. Еще один отряд, самый маленький, но при этом состоящий из отборных гвардейских частей, опытных Охотников, пары отрядов пиромантов и даже отряда друидов, поспешил прочь, куда-то в верховья реки, сидя на лошадях.

— И куда они? — Хакар проводил уходящий отряд задумчивым взглядом.

— Видимо, приводить какой-то свой план в действие, — пожал плечами Аркум.

Их отряду выпала доля идти в самой правом войске, на фланге. Не понятно удастся ли поучаствовать в самой жаркой части прорыва через реку, но скорее всего помахать мечами придется.

Сам марш занял от силы полтора часа и в итоге все три войска замерли на северной стороне реки, в версте от окопавшихся чудищ. Весь противоположный берег оказался изрыт норами, земля и камни, извлеченная из них, валами тянулись вдоль реки. Всевозможные твари сновали на той стороне, стягивая силы к месту предполагаемого прорыва. Хватало различной нечисти и в воздухе, пускай пока никто из них вниз не бросался. Но больше всего внимание привлекали монструозных размеров твари, во много раз превышающие рост человека. Несколько химер, имевших что-то родственное кто кротам, кто медведкам, кто ящерицам, которые явно и занимались рытьем нор, замерли на том берегу, даже земляные валы не прикрывали их огромные тела. Еще пара огромных чудищ: какая-то здоровенная рептилия и постреливающий молниями угорь, курсировали по реке, в сопровождении тварей поменьше. В стороне, на каком-то холме, замер скелет дракона, с пылающими фиолетовым огнем глазами, а рядом с ними сидела парочка живых виверн.

— И каким образом эту оборону можно прорвать? — испуганно протянула Ринала. — Нам хватило бы и мелочи, а тут и тролли, и вурдалаки, и здоровенные химеры. А во главе всего эти чудища…

— Жечь придется очень много, — задумчиво ответила Крина.

— Если бы еще одного только огня хватило на них всех, — покачала головой Ите, поглаживая лук.

Люди замерли на одном берегу, твари на другом. Никто не спешил атаковать первым, хотя заметно было, что чудищам тяжело дается сдерживать себя. С южного берега то и дело доносился хищный рев, крики, голодные вопли и рык. Иногда какие-то совсем оголодавшие одиночки срывались со своих мест, стремясь переплыть реку и броситься в бой, но их раздирали на кусочки их же водоплавающие товарищи.

Те, кто держал все это сборище в узде, особо даже не скрывались. Те, кто мог похвастаться подзорными трубами или особенно острым зрением, то и дело замечали человеческие фигуры, гуляющие среди армии чудовищ, ни капельки их не боясь. Пожалуй, впервые с того момента, как люди пересекли границу Покинутых земель, Слуги вот так в открытую показали свою причастность.

Бессмысленное стояние на берегах безымянное реки начало затягиваться и явившиеся в полной боевой выкладке люди, начали уставать. Степное солнце, пускай и не такое жаркое, как в паре седмиц пути к северу, все равно пекло нещадно. А воинам приходилось стоять в ожидании непонятно чего. Люди начали осторожно роптать, пытаясь узнать о своих командиров, чего они все выжидают. Но сотники и сами знали не так уж и много. Как итог твари догадались о начали боя и заметили, что происходит что-то неладное первыми.

В какой-то момент шум и нечеловеческие вопли на южном берегу поутихли, чтобы через пару мгновений подняться с новой силой. Твари бесновались и беспокоились, куда больше их стало бросаться в воду, чтобы перебраться на другой берег и броситься в бой. И кому-то даже удавалось.

— Глядите, река! — вдруг завопил кто-то из воинов.

Но то, что с рекой происходит что-то неладное заметили уже все первые ряды. Вода как будто бы уходила, ее уровень стремительно падал. Гигантский угорь, искря молниями, забился на мелководье. Его собрат – огромная рептилия, злобно зашипела, выползая на северный берег и мотая головой. По всей видимости тот, кто контролировал тварь не смог с ней совладать, и чудище рванулось к людской армии, споро перебирая короткими лапками, уверенно себя чувствуя даже на суше. Но встречать гигантское чудище готовилась лишь одна, относительно небольшая часть армии. Взгляды остальных были прикованы к верховьям реки, со стороны которых доносился злой рокот водопада. Казалось бы, откуда ему взяться на степной реке? Но через пару мгновений, все встало на свои места, когда гигантская волна выкатилась из-за поворота русла, всей своей массой снося прибрежные заросли и захлестывая укрепления тварей.