Позже прояснились и подробности. Сара Мортон, оказывается, всегда была слабой и болезненной. От осенней сырости и холода у неё начинался кашель, и изгнать его могло только летнее солнце. Однако оставлять работу прачки Сара не собиралась – это приносило небольшой, но стабильный доход. Большую часть денег Мортоны отправляли в Бромли, детям – а себе оставляли лишь немного, чтобы хватало на одежду и те продукты, которые нельзя было вырастить на огороде.

Прежде Сара никогда не хворала летом, и когда у неё внезапно началась лихорадка, муж не на шутку заволновался. Всю ночь он провел у постели больной, а утром, памятуя о слабом здоровье жены и опасаясь худшего, отправился за доктором Максвеллом. С Сарой осталась миссис О’Коннел, почти полностью оглохшая за последний год. Неудивительно, что Томми утром никто не открыл дверь – одна женщина пребывала в беспамятстве, а вторая почти ничего не слышала!

Пересказывая это вкратце Эллису, я втайне боялась, что он станет смеяться надо моей подозрительностью. Но детектив выслушал историю, рассеянно покусывая кончик ногтя, а потом спросил:

– Скажите, леди, а если бы Сара Мортон и впрямь оказалась мертва, чтобы вы сделали в таком случае? К примеру, входите вы в комнату, а там…

Я только плечами пожала.

– Не знаю, право. Наверное, велела бы всем выйти из этой комнаты и дождалась бы вас. Вам виднее, как поступать в такой ситуации.

– Правильный ответ, – с насмешливым одобрением кивнул Эллис, и внезапно посерьёзнел. Взгляд у него стал колючим. – Но впредь, прошу вас, воздержитесь от самостоятельности. Если даже заподозрите, что кто-то пропал по вине преступника, то дождитесь моего возвращения. Потому что на месте преступления любопытные леди могут увидеть не только мёртвую жертву, но и убийцу.

Меня пробрало ознобом. Я машинально поправила шаль, хотя ещё минуту назад подумывала о том, чтобы снять её вовсе.

– Любопытная леди была не одна, Эллис. С нею было двое мужчин и одна… пусть и не леди, но женщина отважная. Не думаю, что четверым стоит опасаться одного, даже будь этот один самым жестоким преступником.

– Не знаю, не знаю, – с сомнением покачал он головой, и я поспешила сменить тему:

– К слову, вы встретили дрессировщика?

– Да, – холодность в глазах Эллиса сменилась азартом. – Он привёз четырёх великолепных собак, как по заказу! Три из них натасканы искать старые трупы и места захоронений. Одна – просто ищейка, но хорошая. Дашь ей понюхать платок – так она даже в толпе на площади найдет владельца! Сегодня же намечу подозрительные места, где убийца мог спрятать главную улику… К слову, Виржиния, нет ли у вас приличной карты окрестностей?

– Спросите у мистера Оуэна, – пожала я плечами. – Возможно, у него в кабинете есть что-нибудь подобное. Или у мистера Уолша.

Эллис только вздохнул горестно и тоскливо посмотрел в окно.

– Мистер Уолш задолжал мне архивы, но до сих пор никак не может их предоставить. Вдобавок и карту у него просить? Нет уж, увольте.

Внезапно я вспомнила, о чем просил меня отец Марк.

– Эллис, насчет мистера Уолша… Один человек говорил мне, что причина, по которой Уолш не может выдать архивы, никак не связана с убийством.

– Что вы, об этом я и не думал, – отмахнулся детектив и вдруг насторожился: – А кто вам об этом говорил? При каких обстоятельствах? И какими именно словами?

Я почувствовала себя загнанной на охоте лисицей.

– Отец Марк говорил. Нынче утром, перед тем, как передать одну газету… Святые Небеса, я совсем позабыла о ней! – Я вскочила и дернула за шнурок, подзывая прислугу. Где-то далеко звякнул колокольчик. – Этот случай с миссис Мортон, и…

– Он ещё и газету притащил? – изумлённо вскинул брови Эллис. – Интересно. Не говорите ничего, я сам посмотрю. И, кстати, если старина Марк хотел, чтобы я оставил Уолша в покое, он выбрал худший способ добиться этого. Теперь мне просто до зуда в пятках хочется немедленно пойти в деревню и припугнуть инспектора. Развел тайны, тоже мне! Священников подсылает, будто это может заставить меня отступиться. Ха! – независимо скрестил он руки на груди.

Я только вздохнула. Эллис был неисправим.

Впрочем, газетная статья не слишком впечатлила и его. Он перечитал её дважды, пробормотал что-то вроде «нужно запросить то дело из наших архивов» – и только. Правда, потом переспросил-уточнил:

– Виржиния, мы ведь собираемся наведаться к Хэмблам завтра, к пяти?

– Да, на чашечку чая, – подтвердила я. – Мистер Уоткинс тоже будет.

Эллис почему-то рассмеялся:

– Чувствую, скучать нам не придется!

Он оказался одновременно и прав, и неправ. 

К Хэмблам мы отправились на машине. Эвани и я – на заднем сиденье, Эллис – рядом с водителем. Надежды на светскую беседу в поездке увяли сразу же: детектив, едва автомобиль отъехал от особняка, начал бессовестно отвлекать Лайзо от дороги каким-то «срочным разговором». Правда, нам с Эвани можно было расслышать только отдельные фразы.

«…Неужели? Быстро ты!»

«…такой темперамент!»

«…предпочитает говорить о глупостях».

«…действительно что-то знает».

Судя по всему, разговорить миссис О'Бёрн у Лайзо пока не выходило. И это вызывало у меня двойственные чувства. С одной стороны, я ощущала неприличную радость оттого, что у него ничего не получалось. С другой же – хотела, чтобы Лайзо поскорее выполнил задание Эллиса и перестал ходить к «безутешной» вдовушке.

Конечно, я читала не слишком много романов. Строго говоря, всего два. Но по описанию мои чувства походили на… ревность?

Нет, глупости. С таким же успехом можно назвать «ревностью» чувства к подруге, которая пришла на званый ужин с точь-в-точь таким же веером, как у меня, к примеру. Или к человеку, который сел за мой личный столик в кофейне. Увы, мне не с кем, решительно не с кем было посоветоваться. Пожалуй, только Мэдди я доверяла настолько, чтобы рассказать о своих сомнениях. Но она, к сожалению, вряд ли смогла бы помочь мне.

– О чём вы думаете?

Вопрос Эвани прозвучал внезапно, но на такой случай у любой уважающей себя леди есть подходящий ответ:

– О расходах в «Старом гнезде» за прошлый месяц. – Ох, следует признаться, что именно этот ответ не очень-то подходит леди. – А вы, Эвани?

Она вздохнула и отвернулась к окну.

– О том, что вечером, похоже, снова пойдёт дождь.

Скептически посмотрев на ясное-ясное, голубое-голубое небо, я подумала, что не одна здесь лукавлю.

К счастью, до Хэмблов было рукой подать, и выискивать тему для разговора не понадобилось. Поместье находилось совсем близко от Тайни Грин Халлоу, и даже с учётом того, что Лайзо вынужден был заложить солидный крюк, мы добрались туда за полчаса. К особняку, старинному, но давно не знавшему даже мелкого ремонта, вела разбитая дорога. Автомобиль пришлось оставить в самом её начале, под тенью большого ясеня, и идти к воротам пешком. Нам втроём – Лайзо остался в кабине, причём по собственному желанию.

Чугунные литые решетки, ограда в два человеческих роста, запущенный сад за нею – всё кричало о том, что в прошлом это место славилось почти неприличной роскошью. Но ныне, при Уильяме Хэмбле, пришло в упадок.

Я все еще надеялась на то, что кто-то из наследников возродит великолепие поместья. Приведет в порядок сад, облагородит ограду, подарит особняку вторую жизнь… Люди умирают, это естественно, но от каждой потери сердце сковывает льдом; и почему-то когда умирают дома, мы грустим тоже. Может, потому, что им, домам, в отличие от людей, можно было бы жить и вечно?

Баронет встречал нас у ворот лично. Кэтлин скромно держалась на шаг за позади него, хотя именно с нею я договаривалась об этой встрече. Смирившаяся с мужем, как смиряются с карой, посланной за грехи, Кэтлин на людях всегда старалась подчеркивать своё подчинённое положение, чтобы никто лишний раз не вспоминал о том, на чьи деньги живёт семейство Хэмбл.

– Леди Виржиния! – издали крикнул Уильям Хэмбл и закашлялся в рукав. Угольно-чёрный парик от резкого движения слегка перекосился. – Счастлив видеть вас после стольких лет! Да ещё с такой очаровательной спутницей! – Кэтлин ощутимо вздрогнула. – И спутником, который наверняка знает все бромлинские сплетни. Эта прекрасная незнакомка, наверное, мисс Тайлер?