– Айрам и Джеймс – это? – кашлянула я смущённо, уже догадываясь, какой будет ответ. Не то чтобы меня сильно волновало семейное положение Зельды… Всевышний, лучше не думать об этом!

А ещё – никак не могли увязаться в моей голове Эллис и подобная благотворительность. Даже если вспомнить, что история эта произошла в его молодые и полные идеализма годы… Впрочем, и я сама – весьма меркантильная особа – взяла на себя добровольно заботу о Мэдди, так что всякие чудеса случаются.

– Айрам и Джеймс? Мужья мои, – с вызовом произнесла Зельда, присаживаясь на кровать рядом со мной. Коробочка в руках гипси была полна сушеными травками до краев, и тонкие пальцы отстукивали по ней нервный ритм. – Ненаглядные, любимые. Айрам-то, правда, вспыльчив без меры. А Джеймс – холодная голова, ума палата – одно слово, аксонец. Это он присоветовал Лайзо в учение отдать и с «гусем» не спорить. Я-то поначалу взбеленилась, а потом-то разобралась, какая удача мальчику привалила. У Илоро на роду написано – жизнь людям менять, – с нежностью посмотрела она на Эллиса.

Я про себя отметила это странное обращение и решила расспросить при случае, почему гипси так зовёт детектива Норманна.

– Так уж и менять, – хмыкнул Эллис. – В общем, заручившись согласием почтенных родителей и взяв в компанию старшего сына этого замечательного семейства, Тома, я отправился домой. Там меня ждал весьма злой и невежливый юноша, явно недовольный своим заключением в чулане. Впрочем, услышав от брата наказ матери, воришка быстро растерял свою ершистость и даже изволил сообщить мне своё имя.

– Неужели он так сразу и сдался? – не поверила я. У меня в детстве были друзья, братья-близнецы, сыновья герцогини Дагвортской. Очаровательные мальчишки, но упрямые и проказливые, как маленькие бесенята. И это – молодые джентльмены! Каков же нрав у уличного ребенка?

– Не сразу, но открытого бунта больше не было. Слово родителей у гипси, даже оседлых – закон. – Эллис покосился на довольно сощурившуюся Зельду. Та кивком подтвердила его слова. – К тому же в тюрьму Лайзо ой как не хотелось. Уж лучше было послушаться некоторое время странного «гуся». Ну и намучился же я с воспитанием мальчишки! Норов – это ещё ничего, но подозрительность из крови не вытравишь. Лайзо даже после встречи с семьей и задушевного разговора подозревал меня во всяких непотребствах – мол, зачем это взрослому мужчине понадобилось опекать юного воришку? Но, к счастью, через некоторое время я сумел заручиться его доверием. Н-да, весёлое было времечко… – Детектив взъерошил волосы – чёрные пряди легли поверху, словно разом омолодив его – и задумался.

– А дальше что? – спросила я, когда пауза затянулась. Зельде-то хорошо, она эту историю знает. Сидит себе, перебирает пальцами травки.

А меня мучило любопытство.

– Дальше? – Эллис вскинул голову, словно очнулся от сна. – Ничего дальше не было. Эксперимент по перевоспитанию с треском провалился. Не под силу человеку перекроить чужую душу… Спустя год Лайзо вернулся домой насовсем. Он перестал воровать, о да. Но, получив образование, воспользовался им весьма своеобразно. Теперь Лайзо – авантюрист и аферист, каких поискать. Действительно неуловимый, – улыбнулся детектив. – И совершенно не по моей части. Впрочем, я даже рад, что нынче работаю по убийствам. Не хотелось бы мне бегать за Лайзо. Да и тяжело было бы видеть своего воспитанника за решёткой.

Зельда вскочила, порывисто взмахивая руками. Лишь чудом травки не разлетелись из коробочки по всей комнате.

– Да прям его поймают! Только ты, Илоро, эдакое сделать сможешь, так ведь не станешь!

– Не стану, – с улыбкой подтвердил Эллис. – Как уже говорилось, я теперь работаю исключительно по трупам. Что возвращает нас к проблеме мисс Энн. Зельда, красавица… – Детектив встал, очутившись нос к носу с Зельдой – и сразу стало видно, что он ниже её. Я представила себя на месте гадалки – взволнованной, раскрасневшейся, глядящей сверху вниз на Эллиса – запрокинувшего лицо к ней, но всё равно властного до мурашек по коже… Сердце застучало волнительно и гулко. – Зельда… Пожалуйста, сделай настоящее предсказание. Ради меня.

– Ну, раз ты просишь, Илоро, – вздохнула она, отступая – и подняла взгляд на меня.

Я словно попала под жаркие солнечные лучи – столько странной силы и мудрости было в чёрных глазах гипси.

– Настоящее, значит… Слушай, пташечка…

Голос её стал странно высоким, словно слова с трудом протискивались через горло.

– Смерть за тобой по пятам ходит. Ты мыслью предашь, глаза тебя обманут, слова чужие тебя заморочат. Мёртвый тебя позовет, но бойся живых. И железа бойся, – хрипло выдохнула она и провела левой рукой по лицу, вытирая испарину.

Я сжала пальцами воротник, сглатывая. В жизни бы не призналась – но слова Зельды меня напугали.

– Благодарю за совет. Постараюсь быть осторожнее, – стараясь не показать охватившего меня волнения, вежливо склонила я голову. Мне стало ужасно неуютно в этом доме, где не было окон и в воздухе пахло травами и пылью. – Спасибо, что уделили мне время, – добавила я светски, быстро и выразительно глянув на Эллиса.

«Ну же, догадайтесь, мистер детектив, уведите меня отсюда…»

Однако он моих знаков не заметил – и, кажется, всерьёз задумался над «предсказанием». Глупость несусветная – полагаться в расследовании на туманные слова и потустороннюю чушь! Впрочем, многие талантливые люди суеверны, а в том, что Эллис был талантлив, сомневаться не приходилось.

А вот Зельда мой мимолетный взгляд перехватила и истолковала совершенно правильно.

– По делам торопишься, пташечка? – хмыкнула она, комкая в ладони ткань юбки. – Неужто уже здорова совсем?

Воспоминание о позорном обмороке заставило меня почувствовать смущение.

– Ничего особенного не произошло, поверьте, – улыбнулась я Зельде как можно непринужденнее. – Со мной подобное часто случается. Слабое здоровье, я полагаю.

Гадалка отчего-то обрадовалась.

– Так и знала! – подскочила она ко мне, держа перед собой коробочку с накрошенными травами и листиками. – Угадал Илоро! Вот, держи уж, дурёха, – она решительно вложила мне коробочку в руки. Я отшатнулась.– Для таких вот, как ты, нескладёх слабеньких – самое то будет. По утрам заваривать будешь по щепотке на стакан, пить натощак – и через месячишко и думать про свои выкидоны забудешь! Ты не думай, это не отрава, – усмехнулась она. Наверное, уж слишком скептическим было выражение моего лица. – И не дурь. Просто травки полезные. Моя бабка в них толк знала и меня обучила. Бери уж! – толкнула она коробочку ко мне.

«Легче уступить, чем доказать, что оно мне не нужно», – вздохнула я про себя, а вслух спросила почти обречённо:

– Сколько с меня, уважаемая Зельда?

А гипси неожиданно улыбнулась – как-то по-особенному загадочно и мудро:

– Свои люди – сочтёмся. Да и вообще, полезно это – когда сама графиня у меня в долгу.

Эллис рассмеялся, очнувшись от раздумий:

– Зельда, таких хитрюг, как ты, поискать нужно! Но на этот раз, поверь, зверюшка тебе не по зубам. Мисс Энн – не безмозглая великосветская пташка, а настоящий делец с цепкой кошачьей хваткой. Вся благодарность, на которую ты можешь рассчитывать – пара хайрейнов, – и он беззаботно махнул рукой. Я растерялась, не зная, принять ли его слова за комплимент или за оскорбление. В конце концов, в первую очередь я все же леди, а не торговка! – К слову о рейнах, Зельда. Не вздумай даже пытаться шантажировать нашу графиню визитом в твою скромную обитель. Всё, что грозит мисс Энн в случае разоблачения – это порицание со стороны общества. А вот тебя, милая, пристроят где-нибудь на дне Эйвона вместе с мужьями и детьми. – Взгляд Эллиса стал чертовски тяжёлым. – И никакое колдовство не поможет.

Гадалка упрямо скрестила руки на груди и поинтересовалась с насмешкой:

– И о ком ты хлопочешь – обо мне или о ней?

– О себе, – без улыбки ответил Эллис. – И о своей карьере. Мне нравится работать в Бромли и вовсе не хочется переезжать из-за скандала куда-нибудь в провинцию. Идём, мисс Энн, – он подал мне руку, помогая подняться. – Позвольте…